Повседневная жизнь российского спецназа
Шрифт:
Сначала давили огневые точки «духов» из подствольников, потом долбанули из РПГ. Бушков сделал несколько выстрелов из «Шмеля».
Все стихло. Боевики прекратили стрельбу. Спецназовцам удалось пройти вперед. Собрали трупы уничтоженных боевиков. Среди них оказались арабы, каждый с пачкой разных паспортов на любой вкус. На боевиках хорошая обувь, камуфляжи, радиостанции маленькие, удобные. Нашли у «духов» и наркотики. Одурманенные, даже раненые, истекающие кровью «духи» не чувствуют боли и могут сражаться. Только ни отличное обмундирование, ни новая техника, ни наркотики их не спасли. А у спецназовцев и на этот раз обошлось без потерь.
Часть боевиков все же ушла, как и вчера, сбросив с себя все тяжелое. Раненых, судя по кровавым дорожкам, было много. Преследовать их в темноте по лесу — неосмотрительный риск, можно напороться на засаду или на растяжки. Незачем испытывать судьбу.
Лесной поиск продолжался. Особенно плотно работали по этому району. «Духи» были где-то поблизости. Они выходили в населенные пункты то тут, то там. Ставили на преследователей фугасы. Один из них благополучно сняли саперы отряда.
Фугас оказался очень мощный. Воронка образовалась на полтора метра в глубину и на три — в ширину. Фугас взорвали накладным зарядом в трехстах метрах от колонны, но осколки долетели до тропы. Падали дождем к ногам бойцов горячие куски железа. Вот она — смерть — на ладони, обжигающая, искривленная в причудливом завитке железа…
Обложенные со всех сторон, загнанные «лесные волки», лишенные возможности беспрепятственно пополнять запасы в населенных пунктах, израненные в стычках, забыли про свой первоначальный план добраться до Ханкалы. Шкуру бы спасти… Они, по-видимому, ночью скользнули обратно через границу, чтобы затаиться до поры до времени, набраться сил…
Спецназовцы плотнее занялись адресной работой. Брали именитых полевых командиров. Задержали в один из выездов связистку Масхадова — скандальную женщину, внешне очень похожую на русскую. Находили переполненные бандитские схроны. Больше десятка ПТУР за полгода командировки. Один схрон помогла отыскать собака, унюхавшая закопанный глубоко под землей ящик. В ящике размером два на полтора метра чего только не было! И «Шмели», и ПТУР, пачка секретных карт, антиснайперская винтовка, пулемет, глушители к автомату, радиостанции, палатки, спальники, обмундирование…
До самого крайнего дня командировки спецназовцы интенсивно работали. За неделю до отъезда домой отряд подняли в час ночи. Выехали в населенный пункт на адресную работу. На 2-ю группу пришлось девять адресов, а на весь отряд — девяносто восемь.
В БТР 2-й группы были сержанты Максим Жуков, Александр Курочкин, Денис Басков, ефрейтор — сапер по прозвищу Сэп.
Отработав три адреса, подъехали к двухэтажке, спешились. Ворвались в квартиру на первом этаже. Сэп вбежал первым. По информации, в квартире должен был быть «духовский» эмир. Но оказался в комнате какой-то растерявшийся мужчина, по-видимому, не тот матерый эмир, за которым пришли бойцы. Мужчину сбили с ног, скрутили. Начался беглый осмотр комнаты.
Стол, стул, кресло, шкаф. Сэп отыскал под кроватью брошенный пояс с рацией, двумя гранатами и пустой кобурой. Вместе с Басковым подошел к окну. Оно было открыто, а под ним валялись тапочки…
Но стрельба за окном разъяснила ситуацию. Эмир удрал через окно и, петляя между гаражами на заднем дворе, отстреливался. В темноте виднелись только вспышки выстрелов из пистолета, который он захватил перед побегом.
Бойцы бросились из комнаты. Заняли круговую оборону. Прислушались. Темнота — хоть глаз выколи. Метрах в трехстах от них работала 4-я группа. Но эмир мог оказаться не один в дебрях гаражных построек. Четвертая группа со своей стороны подключилась к поискам.
Несмотря на темноту, Жуков отыскал в снегу след и брошенную шапку. Изнутри, на ощупь, подкладка шапки была еще теплая. Спецназовцы несколько раз простреливали пространство, где мог затаиться эмир.
Один из бойцов обнаружил темные пятна на снегу. Подсветил фонариком, а это лужа крови. Ею обильно полит снег. Значит, попали. Двинулись по кровавому следу. Командир шел по одной стороне дороги, штурмовая группа — по другой. Тут еще из радиоперехвата узнали, что «духи» просят помощи своих.
Преследуя боевика, в пылу азарта, бойцы могли потерять осторожность. Легко одетые для ночного мороза, они, как и убегавший эмир, почти ничего не чувствовали.
След привел в один из дворов. За калиткой он пропал. Кровь затерли, присыпали снегом. Сколько человек в доме? Может, на чердаке пулемет установлен.
На чердак вела лестница. Спецназовцы подумали, что эмир вскарабкался наверх. Но тут заметили, что из окна дома узкой полосой пробивается свет. Слышались голоса. Значит, о присутствии во дворе гостей-спецназовцев хозяева не догадывались.
Пнули дверь ногой, Сэп ворвался в дом первым. Спиной к нему, на полу, сидел человек, перевязывал лежащего эмира. У раненого боевика правая рука подозрительно была подсунута под туловище. Пистолет?
Но эмиру уже было не до него. Он потерял много крови. Три выстрела буквально разворотили ему руку. А хозяин дома — врач. Знал эмир, куда бежать. На хозяина и на боевика надели наручники. Пистолета при эмире не оказалось, он бросил его по дороге.
Спецназовцы вернулись в квартиру и продолжили осмотр. У первого задержанного нашли разнообразные документы. Он якобы являлся и ветераном афганской войны, и сотрудником ФСБ. В комнате за дверцей шкафа оказался замаскированный ход в еще недостроенный бункер, рассчитанный человек на пять. Теплый, с проведенным внутрь электричеством. Там можно прятать раненых и пленных.
В актовом зале замполит отряда собрал бойцов. И тех, кто вернулся из командировки, и тех срочников, кто еще не был в Чечне.
— Кто из вас видел фильм «Офицеры»?
Робко поднялись только две руки.
И во время просмотра фильма, и после в зале стояла тишина. Замполит помолчал и сказал:
— Фильм немного пафосный, но и профессия у нас такая. Воин не может не быть патриотом. В те годы, о которых снят фильм, страна переживала тяжелые времена. Сейчас, наверное, еще труднее. Только тогда были солдаты и офицеры, которые поднимали за собой полки в бой. И теперь они есть — настоящие воины. Надо нам держаться и служить по совести.
Внимательно слушали и те, кто уже знал, что значит — служить, и те, кто только стоял в начале трудного и долгого пути к званию настоящего спецназовца и воина. Молодые, упрямые, умеющие ценить хорошую шутку. Бритые макушки, серьезные глаза, набитые на тренировках шишки на костяшках пальцев. Пока есть такие парни, которые рвутся в спецназ и выдерживают тяжелейший физический и психологический отбор, — пусть боятся «лесные волки».
Второе дыхание