Повседневная жизнь во времена трубадуров XII—XIII веков
Шрифт:
Рим поддерживает предприятие испанского епископа Диего д’Осма и одного из его каноников, основателя ордена доминиканцев Доминико де Гусмана, выступивших «против полчищ испорченных людей». Испанцы присоединились к монахам Петру Кастельно и Раулю, прибывшим из цистерцианского аббатства Фонфруад, основанного в провинции Нарбоннэ. Бесстрашно вступив на территорию противника, эти проповедники-южане, блестящие теологи, владеющие языком «ок», начинают наступление, основанное на возврате к евангельским ценностям. Собрав небольшой отряд из двенадцати цистерцианских аббатов и монахов, весной 1207 года они, разбившись на группы, отправляются проповедовать, начав свой путь с Лорагэ. При поддержке епископа Тулузского (бывшего трубадура Фолькета Марсельского) Доминик создает неподалеку от Фанжо, где он обосновался, обитель для женщин, отрекшихся от катаризма и вновь обратившихся в истинную веру. В Памье ему удается вернуть в лоно католической церкви Дюрана де Юэску и его еретиков-вальденсов [242] , давно уже не выступавших с публичными
242
Duvernoy J. Cathares, Vaudois et Beguins. Dissidents du pays d’Oc, Toulouse, Privat, 1994, 269 p.
Между Фанжо и Каркассонном в замке еретика Сикарта, что расположен в селении Монреаль, разыгрывается поистине небывалое действо. Католические проповедники Диего, Доминик, Петр и Рауль и катары Гилаберт де Кастр, Понс Жордан, Бенуа де Терм и Арнаут От перед собравшимися со всей округи рыцарями и селянами затевают теологический диспут, затянувшийся на целых две недели! Арбитры избираются из числа сочувствующих еретикам, однако достаточно осмотрительных, чтобы отказаться от принятия какого-либо решения после окончания дебатов. Сделано ли это для того, чтобы почтить храбрость горстки проповедников? Во всяком случае хронист Гийом де Пюи-Лоранс, сообщивший об этой невероятной встрече, говорит о ста пятидесяти обращенных, которых Диего и его товарищам речами своими удалось вернуть в лоно католической церкви.
Легат Петр Кастельно не сторонник мер, предпринимаемых Домиником. Убеждение — процедура слишком медленная. Нельзя обратить еретика единственно силою слова, это иллюзия. Вера ушла, мир умер, надо разить еретиков и их покровителей вооруженной рукой, и рука эта должна быть длинной! Раймона VI, уклонившегося от исполнения обещаний, Петр подвергает отлучению:
Все ваши соседи поклялись хранить мир, ответили на увещевания легатов Святого престола; вы один оттолкнули руку с миром и продолжаете искать прибыль в воинственных распрях, словно ворон, пожирающий падаль! [243]
243
«Lettre du pape Innocent III au comte de Toulouse» Patrologie latine, n° 215, col 1166 (trad. Griffe E. Le Languedoc cathare de 1190 `a 1210, Paris, Letouzey & Ane, 1971, p. 277).
13 января 1208 года в Сен-Жиле состоялась встреча Петра Кастельно с графом Тулузским; но, видимо, легат был непреклонен, а графа обуяла гордыня и отлучение не было снято. Раймон шлет угрозы в адрес легата и сопровождающих его служителей Церкви. В сопровождении аббата Сен-Жиля легат и его свита добираются до берега Роны, через которую намереваются перебраться. На другой день, на берегу реки, простой конюший из графской свиты, «пособник Сатаны», как назовет его Иннокентий III, убивает легата ударом копья в спину. Провокация или преступление? Как бы то ни было, убийство Петра Кастельно явилось долгожданным поводом, сломившим последнее сопротивление противников объявления крестового похода.
В июне 1209 года крестовое воинство, готовое к выступлению, собирается в Лионе; большая часть его состоит из рыцарей, прибывших из Иль-де-Франса; рыцарское воинство усилено «пехотинцами» (наемниками), отряды которых возглавляют несколько знатных князей (герцог Бургундский, графы из Невера и Сен-Поля, Монфора и Бар-сюр-Сен); во главе войска встают цистерцианский аббат Арно Амори и ряд знатных прелатов: архиепископ Санса и епископы Отёна, Клермона и Невера. Вторая армия, наступающая со стороны Керси, берет в клещи Тулузский край; возглавляют это войско архиепископ Бордо, епископы Ажена, Базаса и Каора, а также граф Овернский и виконт де Тюренн; под их началом находятся пять или шесть тысяч воинов…
Огромная по тем временам численность армии производит на Раймона VI устрашающее впечатление и он начинает переговоры о «примирении». Босой, в одной рубахе он идет к месту убийства легата, покорно принимает удары розгами и после унижения, принятого на глазах у многочисленной толпы, ему отпускаются грехи. Он нашивает на одежду крест и присоединяется к армии крестоносцев, пополнившейся тем временем небольшими отрядами двух южнофранцузских сеньоров, графа Валатинуа и сеньора Андуза. Двадцать второго июля крестоносцы осаждают Безье и быстро и почти без потерь захватывают город. Предводители крестоносцев отдают город на откуп «черни» ( ribauds), то есть наемникам, которые грабят и убивают его жителей, а тех, кому удается выжить, сгоняют в собор и там сжигают заживо. Горящий купол собора обрушивается на головы несчастных. В ужасе от такого «примера» консулы Нарбонна, Монпелье, Арля и Кавайона тотчас присягают французам.
После взятия Безье крестоносцы направились к Каркассонну, и уже через неделю вдали показались крепостные стены, за которыми укрылся Раймон Рожер Тренкавель со своими товарищами. Началась осада, и осажденные, оставшись без воды, еще до середины августа вступили в переговоры. Юный виконт согласился сдаться на милость крестоносцев при условии,
244
Описание осады Безье и Каркассонна в песне Гильема из Туделы, в кн.: Zerner М. La Croisade albigeoise, op. cit., p. 98–110.
В начале «Песни о Крестовом походе против альбигойцев» клирик Гильем из Туделы также рассказывает о гибели виконта Тренкавеля. Юный виконт погиб потому, что считал своим долгом защищать своих людей, как должно делать каждому благородному сеньору, и в этом он подавал пример своим вассалам:
Ни днем, ни ночью, видит Бог, виконт не спал, не ел, / Но лишь о подданных своих и пекся и радел, / И людям знать, сколь мир стоит, Бог рыцаря не дал, / Что был бы столь же милосерд, любезен, щедр и смел, / Как сей племянник графа, тот, кто с графом враждовал. / Он был католик, так о нем один поэт писал, / И то, сколь вера та крепка, любой священник знал, / Однако молод был виконт, советов не ценил, / И с теми, чей он был сеньор, в любви и дружбе жил, / Держался ровней, не был строг, в узде их не держал, / И слово Церкви в том краю никто не уважал. / Виконт не гнал еретиков, но с ними сам дружил, / Господней кары не боясь, еретиков любил… [245]
245
«Песнь о Крестовом походе против альбигойцев», пер. И. Белавина. Лесса 15, ст. 1—13.
В то время когда граф Тулузский предал своих людей, юный виконт Безьерский до конца защищал своих вассалов. Раймон VI пустил волков в овчарню. Вечером в палатке, при свете коварной луны, он начертил путь к Каркассонну и указал крестоносцам на своего племянника как на виновного и заслуживающего наказания. Автор первой части «Песни» осуждает его поступок, хотя и пытается скрыть свои истинные чувства. Хорошо принятый в стане крестоносцев, Гильем тем не менее взращен на куртуазных идеалах, поэтому он изумлен и опечален предательством графа. Этот клирик-жонглер, уроженец испанской части Наварры, поступил на службу к Бодуэну, брату Раймона VI и его злейшему врагу (Бодуэн, воспитанный при дворе короля Франции, будет сражаться на стороне северофранцузских крестоносцев). В самых первых строках он заявляет, что образцом для его «Песни» послужила «Песнь об Антиохии», также славящая Крестовый поход (направленный на Восток) и также написанная на окситанском языке, только немного раньше — в XII столетии [246] . «Песнь о Крестовом походе против альбигойцев» пишется по мере того, как разворачиваются события, однако рассказ на всем своем протяжении остается на удивление размеренным и гораздо более беспристрастным, чем повествование Пьера из Во-де-Сернея, цистерцианского монаха, прибывшего из Иль-де-Франса; цистерцианец сопровождает Арно Амори и Симона де Монфора и составляет хронику войны против альбигойцев на латыни [247] .
246
Ed. Duparc-Quioc S. La Chanson d’Antioche, Paris, 1977–1978, 2 vol. ( В оригинальном издании знак этой сноски пропущен и восстановлен по догадке. Прим. верстальщика)
247
Pierre des Vaux-de-Cernay. Hystoria Albigensis, 'ed. Guebin P. et Mainsonneuve H., Paris, 1951.
В начале 1211 года граф Тулузский разрывает союз с крестоносцами и начинает организовывать оборону своих владений — от Тулузского края до Прованса. В результате драматической гибели племянника, случившейся спустя три месяца после осады Каркассонна, и торжества Симона де Монфора земли графа остались без прикрытия. Продолжатель повествования Гильема, уроженец Тулузы, именуемый обычно Анонимом, ибо имя его так и осталось неизвестным, безоговорочно принял сторону южан [248] . Он продолжает «Песнь» с того самого места, где его прервал Гильем, то есть с событий сентября 1213 года, когда состоялась печально известная битва при Мюре. Она стала для южан двойным поражением: они проиграли сражение и в нем погиб король Арагонский, в лице которого граф Тулузский потерял своего самого могущественного союзника. Аноним доводит свое повествование до главной победы южан: 25 июня 1218 года при осаде Тулузы Симон де Монфор, согласно преданию, был убит из катапульты, которую зарядила женщина. К одним из последних событий, описанных им, относится также осада Базьежа. В 1222 году «юный граф» Раймон VII, воспетый трубадурами, принимает отцовское наследство. В стане южан возрождается надежда.
248
Ed. Martin-Chabot E. Chanson de la croisade albigeoise(po`eme en provencal), Paris, Les Belles Lettre, 1957–1961, (перу Гильема де Тудела принадлежит 2772 стиха (131 лесса или строфа), перу Анонима — 6810 стихов (83 лессы, от 132 до 214).