Появляется всадник
Шрифт:
Внезапно улица перед Теризой и Джерадином очистилась, и они оказались нос к носу с существом с окровавленными челюстями и торчащей из груди стрелой.
Чешуя на боках придавала ему сходство с огромным броненосцем, два ряда клыков были как пасть акулы.
Теризе припомнились всадники с рыжей шерстью и множеством рук.
Волк, нюхая воздух, остановился. В его глазах, казалось, горел разум.
— Он охотится на нас, — сказала она. Во всяком случае, ей так казалось; она только не могла определить, произнесла ли эти слова
— Когда я толкну тебя, — прошептал Джерадин, — беги вон к тому дому. — Он незаметно кивнул на ближайший дом. — Заскочи внутрь. Закрой дверь. Попытайся задвинуть засов.
Волк издал глухое ворчание, похожее на отдаленный раскат грома.
— Что ты собираешься делать?
Она, как видно, все—таки говорила вслух. Иначе бы он не ответил.
— То же самое, только на другой стороне.
Она машинально кивнула, боясь делать что—то еще. И, словно ее кивок был сигналом, волк прыгнул на них, яростно хрипя. Джерадин толкнул Теризу в плечо так сильно, что она споткнулась и растянулась на земле.
Во всяком случае, она не попала под атаку твари! Пытаясь хоть как—то контролировать свои движения, она перекатилась на бок, ударилась об угол дома… …и извернулась — увидеть, что с Джерадином. Он не сделал ни малейшей попытки последовать ее примеру. Оттолкнув ее, он просто нагнулся. Волк приземлился и опять бросился на него, а Джерадин выпрямился, глядя на существо с такой решимостью, словно собирался выбить ему мозги.
— Джерадин!
— Быстро в дом!
И проворно — она едва успела это заметить — пригодник отпрыгнул в сторону. Волк проскочил мимо. Она услышала яростное щелканье челюстей, достаточно крепких, чтобы перекусить любую кость. На рукаве куртки Джерадина теперь зияла дыра.
Но крови не было видно. Пока. Волк развернулся на этот раз быстрее, потому что жертва была ближе, — и снова бросился в атаку.
Если бы Джерадин замешкался, споткнулся или чего—то не рассчитал, он простился бы с жизнью. Никто не может проделывать такие штуки долгое время. Стрела в груди волка давала Джерадину преимущество. Тем не менее, он пригнулся в третий раз, отскочил в сторону, покатился, вскочил на ноги и встал перед волком, который снова готовился прыгнуть.
Териза безрассудно кинулась через улицу Джерадину на помощь.
В этот миг из дома в смертельной панике выскочила женщина. С перепугу она едва соображала, что делает, но, тем не менее, сунула в руки Теризе вилы. И захлопнула за собой дверь, загоняя засов на прежнее место.
Териза машинально схватилась за рукоять вил. С диким безумным воплем, чтобы отвлечь волка, она бросилась вперед и постаралась пронзить его тело.
И промахнулась. Волк оказался слишком быстрым, слишком опытным для ее примитивной атаки. Но когда она это сообразила, то почти случайно уже отреагировала на его прыжок. Напоровшись на зубья вил, он отскочил в сторону.
Откуда ни возьмись в воздухе просвистел костыль и ударил волка в затылок.
Взвыв от боли, бестия развернулась и бросилась на Домне.
Джерадин завопил, без толку предупреждая об опасности. Териза замерла с оружием в руках, словно забыла о нем.
Но Домне не побежал и не пригнулся. Из—за раненой ноги он едва мог ходить. Но у него был костыль и в другой руке, и, когда зверь прыгнул на него, он ткнул костылем ему в глотку.
В то же время Джерадин метнулся к Теризе, одним движением вырвал у нее вилы и что было сил метнул их в спину волку.
Пригвожденный к земле зверь корчился, яростно рыча, забрызгивая сапоги Домне кровью. Потом замер.
— Спасибо, отец, — с трудом переводя дух, сказал Джерадин. — Стекло и осколки! Еще бы чуть—чуть… тебе не следовало так рисковать.
Домне с трудом балансировал на одной ноге. Его лицо было белым. Тем не менее, он смог ответить спокойно:
— Надеюсь, когда—нибудь ты станешь называть меня «папа». Я знаю, тебе это понравится. Джерадин покачал головой, словно лишился дара речи.
Домне ткнул костылем в тело волка, лежащее у его ног.
— И сколько их еще там?
— Достаточно, чтобы прорвать оборону Тольдена, — прохрипел Джерадин.
Теризе на мгновение показалось, что она теряет сознание. К счастью, Джерадин подоспел вовремя и подхватил ее, прежде чем ноги отказали ей.
Когда последний волк рухнул внутрь частокола со стрелой в сердце, лучник в полной панике закричал:
— Тольден! — и Тольден чертыхнулся сквозь зубы, потому что не мог сказать ничего другого — он и так запыхался.
Половина стаи лежала перед ним мертвой. Трупы висели на стене, грудами лежали по обеим сторонам от него, среди мертвых тел его людей. Его топор был окровавлен; руки и грудь забрызганы красным; кровь стекала по бороде Тольдена и впитывалась в рубаху. В его взгляде светилась ярость, делая его похожим на хищный разумный взгляд волков. Сколько их проскочило мимо него? Он не знал. Он не знал, что делают люди в Хауселдоне, чтобы защититься. Он знал лишь, что лучник на платформе перепуган до крайности.
Когда он выглянул за край частокола и увидел, на что указывал лучник, то поначалу в отчаянии оцепенел.
Еще и это?
Он смотрел на сотню ярдов вперед на открытое место. Там был кот.
Всего лишь кот. Один—единственный. Ничего больше. Постепенно до него дошло, что этот кот больше его самого. По меньшей мере с лошадь. По меньшей мере…
Затем он заметил, что когда кот ступил на молодую травку и старые листья, те вспыхнули. Он оставлял за собой дымящийся след и двигался оттуда же, откуда пришли волки. Он приближался — не торопясь, но не колеблясь — надвигаясь неумолимо и неотвратимо, как буря.