Поющая для Луны
Шрифт:
– Как это?
– Не поняла я.
– Ну, полноценного заключения брака в прошлый раз не было. Я переходил в собственность нагини, она же передо мной никаких обязательств не несла. Но мне очень приятна твоя ревность!
– Воспользовавшись моим замешательством, наг коварно укусил меня за мочку уха.
– Не все же мне с ума сходить, видя, как чужие самцы перед тобой землю хвостами прибивают.
– Какие ещё самцы? Нет возле меня никого! Я же Лангран, меня боятся.
– Возмутилась от его слов.
– Ага, так боятся, что ты, даже совсем мелкой, научилась порталами переноситься, лишь бы ото всех
– Вдруг наг стал очень серьезным и, обхватив мое лицо ладонями, заставил смотреть себе в глаза.
– У меня была, есть и будет только одна жена, моя пара, моя единственная. Селена Лангран. И никакие ритуалы, отказы и прочая наверченная ерунда этого не изменит. С того момента, как я просил тебя верить мне и в меня, ничего не изменилось.
– Рей, я...
– Послушай, Селена. Ты моя! Ты сама дала мне это право, выбрав меня в мужья! И да, я буду лезть, и буду решать! Не за спиной, не втихую, и никогда во вред тебе!
– Я замерла, слушая нага, почему-то сейчас его слова не раздражали, а согревали словно теплым пледом в ветреную ночь.
– Я не дам тебе больше так сжигать саму себя. Твоя бабушка права, как не стыдно это признавать. Два здоровых мужика, бойца с рабских арен, позволили хрупкой девочке загнать себя дальше всех разумных пределов, ради помощи самим себе! Я даже думать не хочу, как ты там собралась жить, прогнав пару.
– Рей, о барсе...
– Тише! Дай мне договорить, хорошо?
– Снова перебил меня наг.- Дайгир дел наворотил, что теперь до конца жизни не разгребет. Но он твоя пара! И для тебя, в ком течет столько крови оборотней, что странно, что ты сама не имеешь звериной ипостаси, это все гораздо важнее, чем, если бы ты была человечкой или просто одаренной. Я не прошу, и тем более не требую, принять его и простить. Понимаю, что поверить ему и в возможное общее будущее для вас, после этих двух недель сложно. Но, Селена, две недели против пяти лет? Пяти лет, когда даже в бреду он звал тебя и просил дождаться, когда он вырвется к тебе или встретить его по ту сторону грани. Когда он раз за разом готов был умереть, но остаться верным своему "Лунному свету". Тогда, на побережье, он ведь обратно, в рабство, вернулся, только чтобы разыскивая его, не нашли тебя. Добровольно пошёл на это. Ради тебя. Да, он запомнил тебя другой, для него и запах был другим. Да, он не узнал тебя и его поведение сложно оправдать. Про нападение я вообще тактично промолчу. Но разве он не заслуживает хотя бы шанса на прощение? Я просто прошу вспомнить о том, что он пережил, помня о тебе, прежде, чем выносить ему окончательный приговор.
– Я думала ты мне сейчас в пример Марину и Тень приведёшь.
– Постаралась улыбнуться, глядя на него.- Всегда и все с ней сравнивают.
– Марина Лангран, конечно, восхищает. И, скажу честно, не особенно-то вспоминают её подвиги на поле боя, к тому же более, чем скромные. Больше, и в основном с завистью, говорят о её семье, об отношении к мужьям.
– Рей вдруг начал стараться опустить лицо, разговаривая со мной.
– И я с большим уважением отношусь к твоей прабабушке. Но люблю я тебя, а не её. И ты совсем не новая Марина, ты другая. Ты Селена.
– А что за странная фраза про ритуалы, обряды и прочее?
– Я уточнила непонятный мне момент.
– Утром, когда ты пришла ко мне с завтраком, я понял,
– Я отказался от пищи из твоих рук. Как мне напомнил твой дядя, этот жест, является для нагов ритуальным и означает отказ от связи.
– Что? – Внутри, неожиданно для меня, всё сжалось и стало очень больно.
– Отказ от связи? Со мной?
– Звёздочка, я даже и не помнил об этом! Иначе бы съел всё до последней крошки, ещё бы и руки облизал, чтоб наверняка.
– Говорить наг стал, словно с набитым ртом, присмотревшись, я заметила набухшие под верхней губой мешки с жидким "следом".
– То есть, по незнанию, мы поучаствовали в ритуале, в результате которого, как минимум для нагов, мы не пара?
– Уточнила у нага.
– Мне плевать на ритуалы. Твоему дяде я об этом уже сообщил. И тоже при свидетелях, - упрямо заявил Рей.
Я провела кончиками пальцев по набухшим мешкам. Я прекрасно знала, что это означает.
– Кусай!
– Подставила шею под клыки нага.
– Ты только что пережила лихорадку...
– И переболею заново, если мой муж, сейчас же не исправит собственную ошибку!
– Перебила его теперь уже я.
Рейгар недолго сомневался, а потом впился клыками в шею. А мне вдруг стало невыносимо жарко. Резкое и болезненное покалывание по коже. И яркое свечение дало понять, что моя лунная ипостась проявилась. И не только проявилась, но и с удовольствием вцепилась в шею нага в ответ.
Неожиданно в шатёр вбежала Лисан.
– Пока вы тут грызетесь, там вашего барса сейчас загрызут!- выкрикнули она.
Глава 20.
Рейгар Изумрудный.
Я тяжело вздохнул, прижимаясь лбом к переносице Селены, и крепче прижимая её к себе. Понимал, что надо бежать, разбираться, что опять случилось, но давал себе ещё несколько мгновений этого настоящего наслаждения.
– Я всё ещё за то, чтобы сменить этого дурного кота на рыбок. Правда, рыбки лучше!
– съязвил, выпуская жену из объятий.
– Хотя этот котяра, пролезет, сожрёт всех рыбок, и опять поселится с нами.
– Ну, значит, будем считать, что он был голодным и не удержался!
– ответила Селена на бегу.
Найти, где именно, пытаются загрызть барса, труда не составило. Вокруг площадки, облюбованной нагами под тренировки, столпились все свободные воины и дружно поддерживали соперника барса.
– Карел, вздрюч его!
– эмоционально выкрикивал дядя Норд, видимо решивший уступить право воспитания этого супруга своей племянницы, приехавшему родственнику.
– Давай, вломи этому языкастому!- кричали наги.
– Батя, дави...
– поддерживал отца Варес.
А вот один из дедушек Селены стоял молча, аккуратно подравнивая ногти кинжалом. Но вот взгляд, который он бросал на ристалище, был настолько красноречив, что оказаться на месте Дайгира я не захотел бы и в страшном сне.
Протолкнуться сквозь толпу болельщиков мы смогли с большим трудом и замерли у границы площадки. Огромный чёрно-бурый медведь, с клыками, мало что не с мою ладонь, гонял по ристалищу крупного, но все равно, сильно уступающего в размере и в массе, барса.