Пожарные Панема

Fiorry

— Это не в моей компетенции, Хеймитч, прости.

— Ты сама то себе веришь?

Эффи жует нижнюю губу, раздумывая. Нет, можно начать спорить и не поддаться на шантаж. Начистоту, если бы не тень, падающая от этих происшествий на ее репутацию, она бы какую-нибудь награду злоумышленнику выдала, но она прекрасно знает каким упрямым может быть Хеймитч и учитывает личный интерес, а потому идет к своему столу, утопая каблуками в ворсе ковра.

Пальчики порхают над сенсорной панелью телефона. Она связывается напрямую, не задействуя костыль в лице секретаря. Ругается, требует, настаивает. У Эбернети уже на десятой минуте в голове

все плывет от этой елейной патоки, сделок и дипломатического шантажа. Он в очередной раз убеждается, что убедить всех оппонентов в том, что слой пудры на ее лице толще серого вещества в ее голове, оказался самый хитрый и действенный ход во всей карьере мисс Тринкет. В конце концов, спустя битый час она прислоняется к собственному столу и чуть сутулится от усталости.

— Процедуру начнут с минуты на минуту.

Эбернети бросает взгляд на часы, подходит к столу, замирает рядом с Тринкет, окутывая ее невыносимым амбре и по памяти быстро набирает телефон.

— Привет, Солнышко, — как можно более непринужденно говорит он. — Я знаю, что лейтенант рядом крутится, дай ему трубочку.

Повисает тишина. Ненадолго.

— Лейтенант, ты помнишь, что я сделаю с твоими конечностями? Чудесно… Что делают врачи?.. Хорошо. Номер в телефоне высветился?.. Если что — звони. Я буду здесь.

Трубка глухо падает на аппарат.

— И так? — напоминает о себе Эффи, снизу вверх глядя на Эбернети. — Я свою часть уговора выполнила. И кто у нас поджигатель?

На перепачканном лице капитана, расползается белоснежная улыбка, от которой у мэра по спине пробегают мурашки.

— А это я, дорогуша… — разводя руками, непринужденно сообщает он.

========== Глава 23 ==========

Комментарий к Глава 23

Соавтор осмелел, соавтор обнаглел и требует слова)) personanon_grata, бойся желаний, они могут исполняться. ))) Надеюсь, мы оправдали ожидания. Твои и всех кто ждал)))

Тимберли Хейл :) Наша любимая красотка) http://funkyimg.com/i/2sncA.png

— А это я, дорогуша… — разводя руками, непринужденно сообщает он.

— Это не смешно! — мэр Тринкет ждёт, что собеседник подтвердит её слова.

Плевать, что он перехитрил её ради дорогущей процедуры, лишь бы не бросался такими заявлениями. Вот только в глазах напротив лёд и решимость. Это не глупая шутка. Не желание позлить.

— Зачем? Зачем, чёртов ты дурак?! — она начинает колотить его по жесткой форменной куртке маленькими кулачками. Ведёт себя как обиженная женщина, которой наизнанку вывернули душу. Понимает, что сорвалась, что дамбу, блокирующую все её эмоции на протяжении стольких лет, прорвало и потоками чувств сейчас затопит всё и всех. Эффи бьёт абстрактно, хоть куда-нибудь, лишь бы ударить, попытаться причинить боль, хоть немного уровнять их состояния. Хеймитч ловко перехватывает её запястья и пытается удержать шипящую обозленной кошкой Тринкет. И всё равно он прижимает её к себе, удерживает, дожидаясь пока женщина успокоится.

***

Низкое утреннее солнце сияло во всех витражах белоснежной церкви, возвышавшейся на одном из холмов Капитолия. Радостный многоголосый перезвон начищенных колоколов ворвался в спокойствие апрельского утра, распугав голубей с крыши и мощеной булыжником площади. Зёрна риса щедро сыпались на головы новобрачных, путаясь в локонах, застревая в узле галстука, проскальзывая в корсаж платья, капелью барабаня по нежным лепесткам

роз в букете. Разноряженная толпа гостей смеялась, громко и в разнобой желая счастья.

Эффи не сразу увидела одинокую стоящую фигуру в темно-синей форме под деревом через дорогу. Улыбка, призванная изображать безграничное счастье, чуть дрогнула, но девушка была истинной дочерью своих родителей, потому, кроме как секундное замешательство тенью мелькнувшее на лице, больше ничто не выдало её волнение. Даже частое, словно без пауз, сердцебиение можно было списать на радость, волнение и предвкушение…

Послушно семеня за новоиспеченным супругом пять-минут-как-не-мисс-Тринкет нет-нет да и бросит взгляд в сторону липы. Зачем, он пришел? Ну зачем?..

Помешать? Так поздно. Понервировать? Бесполезно.

Когда новобрачные останавливаются у чёрной машины, их взгляды наконец-то сталкиваются больше, чем на секунду. На таком расстоянии глаза незваного гостя кажутся почти черными. Тонкие губы трогает сухая кривая ухмылка и он в пренебрежительном жесте касается пальцами лба, отдавая честь.

Еще миг и Эффи, сминая платье, ныряет в тёмный прохладный салон седана, а когда решается посмотреть в окно, то липа уже совершенно одинока…

***

Эффи трёт тыльной стороной ладони кожу под глазами, стараясь как можно аккуратнее стереть размазанную косметику.

— Рассказывай, — дыхание еще немного сбито, но от этого её тихий голос не перестает звучать командно и твердо. — Какого чёрта, ты так рушишь свою жизнь? Острых ощущений захотелось? Профессиональное, работы маловато? — она чувствует, что вновь начинает заводиться и, тряхнув головой, просто машет рукой, как клетчатым флагом на старте.

— Это сложно… — начинает Хеймитч, но натыкается на испепеляющий взгляд и понимает, что подобные обороты, включая «ты будешь смеяться» и «ты не поверишь» стоит забыть. Что он ей скажет? Что запутался в ней, как в паутине, и сожженные дома лишь мелочь? — Помнишь, как ты дошла до развода номер четыре?

Эффи хмурится и по вспыхнувшим пятнам румянца непонятно, злится или стыдится. Скорее всего и то и другое.

— Допустим, — с нажимом тянет она.

— Вот тогда все и началось.

***

Обнаружить в тот вечер на пороге своей холостяцкой берлоги Эффи для Хеймитча оказалось сродни награде за все мучения. Уж слишком громко звенел в ушах смех девчонки из автобуса, увидевшей творение Китнисс на его глазу.

Эффи подпирала плечом косяк, тесно прижимая к себе бумажный пакет, из которого торчало горлышко бутылки, и периодически к ней прикладывалась. Судя по тому, что она при этом даже не морщилась, практиковалась она уже давно. Ну или внутри так любимый ею яблочный сок. Впрочем, эту мысль Эбернети отмел сразу, как только она, отлепившись от своей опоры, попыталась сделать шаг в его направлении.

— Я у тебя останусь, — оказавшись в поддерживающем кольце рук, постановляет Эффи, — и плевать что думают твои Дикси, Микси и кто-нибудь ещё…

— Ну, если твой муж не против… — фактически втаскивая посетительницу в квартиру, фыркает Хеймитч.

— А я развожусь, — гордо вздернув нос, сообщает гостья. Неустойчиво разворачивается вокруг собственной оси, всплескивает руками и, упав в кресло, вытягивает стройные ноги. Представление окончено.

— У вас же только медовый месяц, — Хеймитч не удержался от изображения кавычек в воздухе, обозначая период, — закончился.