Пожиратель Драконов. Часть 2

Розин Юрий

Температура моего тела уже и в буквальном смысле наверняка в несколько раз превысила температуру кипения, а изнутри это ощущалось так, будто я проглотил солнце.

Когда жарко, люди говорят, что «плавятся». Я же, под воздействием этого жара, начал плавиться буквально.

Если точнее, начали плавиться мои кости.

Крошево, в которое превратился мой скелет, начало постепенно превращаться в полужидкое-полутвёрдое месиво, подобно кусочкам металла в доменной печи. И, неожиданно, вот этот процесс вовсе не был болезненным, скорее наоборот.

В тот же момент

я ощутил, как со всех сторон ко мне, будто вода в слив ванной, начала стягиваться мировая аура, быстро сформировав самый настоящий вихрь.

Правда, боль от разрывающихся мышц и сухожилий, к которой вскоре прибавилась также агония от постепенно превращающихся в кашу внутренних органов и распадающейся кожи, пока что никуда не делась. Так что мне по-прежнему было довольно хреново.

Тем не менее, так как я уже примерно понял, куда это всё шло, единственное, что осталось — это продержаться. Не знаю почему, но в мозгу продолжала занозой сидеть мысль, что, если отключусь, то случится что-то крайне неприятное. И таким ощущениям я привык доверять.

Боль окончательно отступила где-то через полчаса, если я моё чувство времени со всеми этими странными изменениями осталось правильным.

А то, что оно оказалось нарушено, на самом деле было вовсе не исключено. Потому как сейчас в моём теле в прямом смысле не осталось ничего, кроме раскалённого, насквозь пропитанного невероятно мощной жизненной энергией напополам с мировой аурой, студня. И ещё плавающих в нём Ока Шуары и боевых перчаток с сапогами.

Каким образом я при этом умудрялся сохранять сознание, для меня было решительно непонятно.

Тем не менее, я не только не потерял себя. Наоборот, мысли стали чёткими как никогда, и быстрыми, как разряды молнии, а с памяти будто сдули вековую пыль.

В том числе благодаря этому я довольно быстро смог понять, что именно со мной происходит. Ну, и ещё неслабо помогла та форма, которую принял состоящий из меня студень.

На платформе из мирового приказа фиксации стояло, прочно держась почему-то на остром кончике, огромное яйцо.

Благодаря тому, что Око Шуары продолжало видеть и посылать картинку в мой разум, я знал, что оно было ало-чёрным, со множеством золотых прожилок. А благодаря тому, что это яйцо в буквальном смысле было мной, я чётко понимал, что с каждой секундой оно становилось всё больше и больше.

Поглощая мировую ауру в десятки, если не сотни раз быстрее, чем я мог даже надеяться, яйцо стремительно росло, с пятиметрового диаметра меньше чем за десять минут вымахав до десятиметрового. И останавливаться оно даже не думало.

Где-то через час оно стало таким большим, что платформа из приказа фиксации, что его удерживало, начала показывать признаки разрушения. Но, благо, до этого всё-таки не дошло.

Рост яйца замедлился и остановился так же быстро, как начался. Теперь в нём (во мне?) было более тридцати метров в поперечнике и чуть меньше сорока — в высоту.

А затем процесс плавления моих костей, мышц и органов пошёл в обратную сторону.

Вот только форма, которую это всё принимало, сильно отличалось

от того, что было мне привычно. Длинная шея, изогнутый позвоночник, мощные лапы с угрожающими когтями, полная клыков пасть. А главное — хвост и пара мощных крыльев.

За следующие два часа ало-чёрный студень превратился в могучего дракона. И мой разум был внутри этого тела.

Сказать, что я был удивлён таким переменам — значит ничего не сказать. До сих пор трансформации, что проходило моё тело, было либо чисто-функциональными, направленными на повышение боевого потенциала, либо, наоборот, скорее косметическими, вроде рогов.

Несмотря на то, что с момента попадания в этот мир я вырос в десять раз, я остался прямоходящим гуманоидом, и не было никаких предпосылок к тому, чтобы это как-то изменилось. Настолько резкая смена форм-фактора была как минимум неожиданной.

Однако, немного подумав, я смог понять причину.

До сих пор превращения, которым я подвергался, были вызваны двумя факторами.

В самом начале причина была в генах поглотителей, усиливавшихся по мере пожирания мной их «сердец». Они превращали моё тело в идеальный инструмент для охоты, подобный им самим.

И, кстати, этот процесс ещё не был закончен. Как минимум я чётко ощущал, что в моём теле ещё должны будут сформироваться как минимум два новых «сердца». А ещё было некое слабое предчувствие того, что на этом ничего не закончится.

Вторым же фактором, что менял мой внешний облик, были пожранные мной монстры. Организм полу-пожирателя брал от попадавших в мой желудок тварей лучшее и присваивал себе.

Поэтому, в частности, после пожирания тысяч и тысяч ящероподобных и драконоподобных монстров на континенте монстров Эвфере, мой облик стал настолько походить на драконий. Всё-таки драконы были одними из сильнейших существ не только в Тейе, но и, похоже, во всех мирах.

Однако ящеры мира Драконьих Островов кардинально отличались от своих жалких Эвферских подобий. И у этой разницы было имя. Мировая аура.

Существа, благословлённые местным Руйгу, заменившие вырезанных из самой сути мироздания Майигу, имели то, чего не было даже у прошедших через обожествление. Тела, насквозь пропитанные мировой аурой, и сердца, представляющие из себя почти настоящие реакторы, работающие на ней.

По мере того, как я пожирал их, я всё больше и больше убеждался в том, насколько идеальны были их тела. И дело было вовсе не в какой-то особенной физиологии.

Каждая мышца, каждая косточка, каждая чешуйка на драконьей шкуре были многократно очищены от любых дефектов. Драконы не болели и не старели, им были чужды пороки несовершенных существ типа людей.

Я поглотил за раз огромное количество крови дракона-босса, чей уровень мне было сложно осознать даже сейчас, и чья кровь была сравнима с небесной амброзией, полной жизненной силы и мировой ауры.

И мой внутренний поглотитель, похоже, решил, что время полумер подошло к концу.

Проблема была в том, что я вообще не представлял, каким именно образом произошла эта перестройка. И это меня злило.