Пожиратель женщин (Сборник)
Шрифт:
— Возможно, вы что-то там обнаружили. Она могла подумать, что вы упомянете о ее дружбе с Наглем.
— Не думаю, что это было так, сэр. Когда она вернулась из магазина, в ней не было ничего необычного. Я объяснил ей, что просто веду с ее родителями дружеский разговор, ведь они были друзьями мисс Болам и, может быть, в состоянии сообщить нам что-нибудь полезное о ее личной жизни. Это не должно было встревожить ее. И, судя по внешнему виду, не встревожило. А пять минут спустя она появилась совершенно потрясенная.
— Никто в это время не приходил в дом? Никто не звонил по телефону?
— Нет. Я ничего не слышал. Телефонную трубку никто не брал. Мне кажется, что-то произошло с нею, когда она находилась в кухне. Я не мог расспросить ее, незаметно развязать ей язык. Но родителям рассказал
— Мы должны обязательно увидеть ее снова, и чем раньше, тем лучше. Алиби Нагля должно быть разрушено, только она одна и может это сделать... Я не думаю, что девочка сознательно лгала или намеренно утаила очевидное. Истина просто никогда не приходила ей в голову.
— Мне кажется, сэр, пока у нас нет мотивов. Что вы хотите сделать? Заставить его немного подрожать от страха?
— Я не рискну, Мартин. Это опасно. Нам следует спешить. Я думаю, мы должны сейчас же отправиться к Наглю и дружески поболтать с ним.
Но когда двадцать минут спустя они добрались до Пимлико, квартира оказалась закрытой и сложенный клочок бумаги выглядывал клином из-под дверного молотка. Далглиш развернул записку и прочитал вслух:
«Милый! Прости, что скучала по тебе. Я должна срочно поговорить с тобой. Если я тебя не увижу сегодня вечером, буду завтра в клинике как можно раньше. Люблю. Дженни».
— Подождем его здесь, сэр?
— Сомневаюсь в целесообразности этого. Думаю, я могу догадаться, где он. Сегодня утром, когда мы звонили, на коммутаторе сидел Калли, но я уверен, что Нагль и, вероятно, все остальные в Стине узнали, как я заинтересовался медицинскими документами. Я просил доктора Этериджа положить их обратно, когда уеду. Нагль раз или два в неделю заходит вечером в Стин, чтобы проверить паровой котел и закрыть кран сушилки отделения терапии. Предполагаю, что он сегодня вечером воспользовался случаем и посмотрел истории болезни. Это, вероятно, побудило его к действиям. Нам в любом случае надо заглянуть туда.
Когда автомобиль двинулся по направлению к северному берегу реки, Мартин сказал:
— Нетрудно заметить, что он нуждается в деньгах.
Снимать такую квартиру на жалованье портье... А кроме того, сколько требуют краски и принадлежности для живописи...
— Да. Студия производит сильное впечатление, думаю, она понравится вам, когда вы увидите ее. И были уроки у Сэджа. Нагль мог платить за них немного, но Сэдж не будет учить даром. Я не думаю, что шантаж приносил большой доход. Для этого надо быть слишком ловким. Но... Видимо, имелась не одна жертва. Если даже он получал только пятнадцать, тридцать фунтов в месяц, свободных от налогов, этого достаточно, чтобы продержаться до отъезда к Боллинджеру или до момента, пока он приобретет себе имя.
— Он чего-нибудь стоит? — спросил сержант Мартин. Было немало лиц, мнением которых он не интересовался, но его шеф, имевший большой опыт, не входил в их число.
— По-видимому. Во всяком случае, его опекает Боллинджер.
— Вы не сомневаетесь в том, что это его рук дело, сэр?
— Конечно, есть сомнения, — раздраженно сказал Далглиш. — На этой стадии расследования сомнения существуют всегда. Но всегда учитывается и то, что мы уже знаем. Шантажист дает указание, чтобы деньги пересылали в отличном от остальных, специально помеченном конверте, по-видимому, для того, чтобы он мог забрать его, прежде чем будет вскрыта почта. Нагль приходит в клинику первым, он отвечает за сортировку писем и разносит их каждому адресату. Полковника Фентона предупредили, что он должен посылать деньги так, чтобы они поступали первого числа каждого месяца. Помните, Нагль пришел в клинику первого мая, несмотря на то, что был болен, а затем оставался дома. Вряд ли это было связано с желанием помочь при встрече герцога, что так высоко ставится сотрудниками ему в заслугу. Единственный раз он не появился на работе первым, застряв в метрополитене, и именно в этот день мисс Болам получила пятнадцать фунтов от неизвестного благодарного пациента.
А теперь перейдем к убийству и восстановим факты. У Калли были боли в желудке, и Нагль помогал Калли на коммутаторе. Он услышал, что говорила, позвонив,
Так возник план. Было очевидным, ч-то звонить мисс Болам из подвала нельзя. Ну что ж, рядом во всех помещениях имелись телефоны. Но если он не будет ее подстерегать в регистратуре, как обеспечить гарантию, что она подождет, пока он спустится вниз? Вот почему Нагль разбрасывает вокруг документы. Он знает мисс Болам достаточно хорошо и уверен, что она не сможет не возмутиться. Доктор Багли предполагал, что ее первой реакцией мог стать телефонный звонок Наглю с указанием поспешить на помощь. Но она не стала- звонить, потому что ожидала его появления с минуты на минуту. Вместо этого мисс Болам принялась убирать разбросанные документы, тем самым задержавшись в регистратуре на то время, которое ему было необходимо.
Вот как это, думаю, произошло.
В десять минут седьмого Нагль спускается в комнату портье взять свое пальто. Именно тогда он Отпирает дверь регистратуры и сбрасывает папки с документами на пол, оставляет включенным свет и закрывает дверь, затем отпирает дверь черного хода. Следующий шаг —он поднимается в главную канцелярию забрать исходящую корреспонденцию. Мисс Придди периодически выходит в соседнюю комнату, где хранятся архивы. Когда она делает это в очередной раз, он за полминуты успевает позвонить мисс Болам, чтобы та спустилась вниз в регистратуру, так как он обнаружил там что-то очень серьезное. Мы знаем, как она реагировала на это сообщение. Не успел Нагль положить трубку на место, вернулась Дженифер Придди. Он объяснил ей, что говорил с медсестрой Болам по поводу белья, которое надо сдать в прачечную. Затем, не теряя времени, он с почтой на отправку оставляет комнату. Пересекает улицу, достигает почтового ящика. Затем стрелой мчится в нижнюю часть двора, входит в подвал через незапертую дверь, кладет в карман стамеску, забирает статуэтку и направляется в регистратуру. Мисс Болам, как Нагль и рассчитывает, находится там, коленопреклоненная, она собирает порванные и разбросанные папки. Она смотрит на портье, готовая спросить, где он был. Но прежде чем успевает сказать слово, получает удар по голове. Мисс Болам теряет сознание, и у него появляется время, чтобы; пронзить ее сердце. Здесь нельзя было допустить ошибки, и он не допускает ее. Нагль — художник, он пишет с натуры, хорошо разбирается в анатомии, вероятно, не хуже, чем большинство психиатров. И умело обращается со стамеской. Для этой в высшей степени важной работы он использует инструмент, с которым привык обращаться.
Нагль не мог спуститься в подвал в то время, когда прошел на угол Бифстик-стрит за своим «Стандартом», — заметил Мартин. — Мальчик, продавец газет, не мог поклясться, что видел его. Он мог купить газету, возвращаясь в Стин, но также мог приобрести ее и во время ленча, сунув в карман.
— Думаю, так и было, — сказал Далглиш. — Поэтому он не разрешил Калли проверить по ней результаты скачек. Калли сразу обнаружил бы, что это дневной выпуск. Поэтому Нагль забирает газету с собой, на площадке у лестницы заворачивает в нее корм для кота, а потом бросает ее в топку котла. Он недолго находится в подвале один. Следом за ним сразу же спускается Дженни Придди. Но все равно Нагль успевает снова закрыть дверь черного хода на засов и зайти к медсестре Болам, чтобы спросить, готово ли белье для прачечной. Если бы Придди не спустилась в подвал, он отыскал бы ее в главной канцелярии. Никоим образом ему нельзя было оставаться в подвале одному больше минуты. Убийство должно было быть зафиксировано тем временем, когда он выходил с почтой.