Пожиратели сознания
Шрифт:
— Ты должен добиться для него амнистии, Сэнди. И еще раз его поразило, как по-разному они с Бет видят будущее.
Для него? Нет, я буду заниматься этим для себя.
2
— Какой сегодня день?
Кейт чуть не подпрыгнула при звуке хриплого голоса Джека. Отвернувшись от экрана телевизора, она увидела, что брат стоит, привалившись к косяку двери, с наброшенным на плечи одеялом. Небритый, с припухшими глазами, с волосами, торчащими во все
— Воскресенье.
Джек сделал несколько неверных шагов и опустился в кресло с подлокотниками. Он закрыл глаза и перевел дыхание, словно это короткое расстояние вымотало его.
— То есть я неделю болел?
— Нет. Всего один день.
— А кажется, словно месяц.
— Вчера ты был хуже некуда. Временами бредил.
— Тебе стоило бы заглянуть в мой бред. Не поверишь, что за кошмары.
Стоит ли ему рассказывать о собственном сне? Если это были всего лишь сонные видения, не имеет смысла упоминать о них. Но если нет…
Кейт поежилась. Она полночи пыталась дозвониться до доктора Филдинга. Она не предполагала, что в четыре утра в его офисе кто-то снимет трубку, но поскольку его домашнего номера не было в справочнике, она раз за разом повторяла свои попытки. Наконец она вытащила свой сотовый — давно уже заблокированный, чтобы пациенты звонили не ей лично, а дежурному по отделению, — набрала 911 и спокойным ровным голосом попросила полицию проверить местожительство доктора Джеймса Филдинга в Миддл-Виллидж, потому что его телефон не отвечает, и она опасается… ну, не случилось ли с ним чего-нибудь.
И с тех пор переключалась с одного местного телеканала на другой в поисках хоть какого-то упоминания об убийстве уважаемого медика. Пока ничего не было. Она молилась, чтобы так было и дальше.
— Не сделаешь ли кофе? — пробормотал Джек.
— Есть только растворимый, но ты должен попить фруктового пунша, чтобы пополнить запасы жидкости…
— Кофе-е-е-е, — заныл Джек, изображая муэдзина, который призывает верующих к молитве. — Кофе-е-е-е.
— Джек…
— Без кофеина у меня раскалывается голова. Дело не в потворстве привычке, а в медицинской необходимости. Кофе-е-е-е!
— Только ради твоих воплей, — засмеялась Кейт, направляясь на кухню. — Хорошо. Сделаю. Только перестань стонать.
— Знаешь что? — сказал Джек из другой комнаты, пока она заливала водой чашку в восемь унций и ставила ее в микроволновую печку. — Жар вызывает у человека сверхчувствительность к внушению. Мне снилась твоя таинственная русская дама.
Русская дама? Что за…
— Ах да. Та, что дала мне твой номер.
— Верно. Мне снилось, что она нанесла мне визит в компании своего большого белого маламута.
Кейт улыбнулась. Собака была именно этой породы — лайка-маламут. При встрече она не могла определить ее. И вдруг она
— Джек, я никогда не говорила тебе о маламуте.
— Конечно же говорила. А иначе откуда мне знать о нем?
— Джек, я лично о нем не упоминала. Я не могла вспомнить породу. Так откуда ты узнал?..
— Должно быть, от тебя, потому что визит этой русской мне приснился. Видишь эти четыре засова на входной двери? Без моего разрешения сюда никто не войдет. Значит, узнать я мог только от тебя.
Кейт была уверена, что она этого не говорила, но не стала спорить.
— И что же она тебе сказала? Я имею в виду, во сне.
— Кучу апокалиптических ужасов о вирусе. Типа, что, если я — только я, и никто иной, — не остановлю его, тот мир, что мы знаем, превратится в столпотворение потоков крови, смерти, ненависти, ужаса и тому подобных милых вещей.
Кейт засыпала в большую кружку две ложки растворимого кофе. Ничего общего с тем аграрным коммунальным раем, который показывало ей Единство, хотя та часть, где шла речь о конце этого мира, очень похожа.
— Почему она считает, что ты способен остановить вирус?
— Провалиться мне, если я знаю. Пусть себе ломают голову такие, как Филдинг… и правительственные агентства.
Кейт закрыла глаза и перевела дыхание. Да, именно Филдинг… если он жив.
— Но она сообщила мне еще кое-что. Тут уж полный бред. Что мы с тобой уже заражены.
У Кейт все поплыло перед глазами, и она ухватилась за край раковины.
— Она тебе это сказала?
— Ну да. И знаешь что? Галлюцинации этой русской, должно быть, что-то включили у меня в мозгу, потому что у меня пошли потоком совершенно сумасшедшие сны. Большего бреда я и представить себе не мог.
Кейт, полная страха, с трудом заставила себя спросить:
— Какие, например?
Микроволновка звякнула. У Кейт дрожали пальцы, когда она вынимала кувшинчик с кипятком и наливала его в чашку.
— Ну, в целом бред исходил из того, что загадочный зараженный вирус Филдинга не просто вызывает изменения личности, а связывает мозги всех инфицированных в нечто единое, в группу, обладающую общим сознанием — мышлением пчелиного роя. Ну не бред ли?
Кейт, помешивавшая кофе Джека, уронила ложечку.
— Ч-ч-что? Ч-ч-что ты сказал?
Джек описал Единство, описал совершенно точно. Но откуда он знает? И откуда узнал, что тоже заражен?
«Мышление роя».
Могло ли его подсознание понять, что происходит, и предупредить его во время битвы между его иммунной системой и вирусом Единства? Нет, этого она принять не может. Но Джек… он как-то узнал.
У Кейт было ощущение, что она хватанула основательную порцию спиртного. Она принесла кофе, торопливо поставила перед ним, чтобы скрыть дрожь в руках, и опустилась на ближайший стул.