Позолоченные латунные кости. Коварное бронзовое тщеславие
Шрифт:
Для Морли и Плеймета был сварен куриный суп.
Я надеялся, что зять Плеймета не уничтожит его бизнес, пока тот не у дел.
Мы все забыли о Бегущей по ветру. Сначала. Потом Старые Кости меня подтолкнул.
Я поспешил наверх и дал ей знать, что пора спуститься. Посторонние ушли, и мы ужинаем. Внизу Синдж дала ей понять, что та вполне может уйти домой. Никто и не заметит, как она уходит. Я задался вопросом, не считает ли Синдж, что наблюдателей поразила слепота.
Усики Синдж подергивались,
Бегущая по ветру осталась рядом, то есть втиснулась в кухню со мной и Дином. Она приняла свое беззащитное обличье, чем немедленно покорила старика.
– Не думаю, что нравлюсь твоей коллеге, – сказала она мне тихим голосом с придыханием.
– Моя коллега тебя боится.
– Почему?
– Она думает, что знает меня лучше любого другого, кроме меня самого. Опасается, что я влюблюсь до безумия, потеряю чувство меры, попаду в нехорошую историю или что-нибудь в этом роде и все для нас испорчу.
«Гаррет! Да в самом-то деле!»
Я не шутил. По сути, Синдж так и думала.
– Может, она ревнует.
– И это не исключено.
– А ты влюблен до безумия?
– Не совсем. Я увлечен и доблестно пытаюсь с этим бороться.
Она мило улыбнулась. Задумчиво.
– Не надо делать то, что ты делаешь, чтобы превратить каждого мужчину в поле твоего зрения в раба любви, – сказал я.
– Я буду сама деловитость. Вот увидишь. Ты вообще не узнаешь, что я – девушка.
Угу. Как же! А потом свиньи прилетят домой в курятник.
Для большинства мужчин и некоторых женщин в присутствии Бегущей по ветру невозможно было не обращать внимания на ее пол, даже когда она хотела, чтобы его не замечали.
Я подумал, не дать ли ей знать, что Покойник о ней хорошего мнения, но не стал. Не нужно было напоминать ей о его существовании.
Дин налил свежего чая. Мы отхлебнули.
– Синдж права: сейчас подходящее время, чтобы ускользнуть незамеченной, – сказал я.
– Я не хочу ускользать.
– Прекрасно. Тогда ты можешь помочь с солью.
– С солью?
– С продуктом, который производит впечатление на некоторых улиток и слизняков. Слизняки и улитки не очень хорошо себя чувствуют, когда натыкаются на соль.
Поток яростного света была жертвой защищенного детства. Она понятия не имела, о чем это я вообще.
– Они тают, если их посолить, – объяснил я.
– Гадость!
Но спустя секунду ее лицо просветлело.
– Я помогу с солью.
– Хочешь поговорить?
– О чем?
– Почему ты была такой подавленной, после того как проследила до логова ту тварь. Но теперь ты больше не удручена.
– Вряд ли стоит это обсуждать.
Она искренне верила в металлическую сеточку на волосах,
«И сетка отчасти работает».
– Я поужинал. Дин, ты превзошел самого себя.
– Вообще-то нет. Просто раньше ты ел стряпню похуже.
Ой-ой! Он ведь не собирается тоже изменить отношение к Тинни? Дин всегда был ее горячим сторонником. Однако, если уж выкладывать начистоту, рыжулю нельзя причислить к искусным поварам. При ее внешности у нее не было необходимости совершенствовать подобные навыки.
– Соль, – сказал я. – Пора ею заняться. Дин?
Бум! Передо мной шмякнулся матерчатый мешочек.
– Сбереги как можно больше.
– Я использую свою собственную, прежде чем сунусь в этот мешок. Обещаю.
С передней дверью все прошло легко.
Я ее открыл. Бегущая по ветру насыпала соль вдоль порога. Я осторожно закрыл дверь.
Нам придется обновлять соляную линию из-за входящих и уходящих. Но дверь должна остаться закрытой, когда Доллар Дэн поменяется с сиделками.
Потом мы позаботились о задней двери. Ею почти не пользовались. Как и фрамугой и одним запертым на задвижку окном, через которые днем проникал свет. Это было единственное окно на цокольном этаже. Остальные заложили кирпичами во времена расцвета беззакония.
Затем мы спустились в сырой подвал. Я – с лампой, Бегущая по ветру – волоча мешок с солью. Ступеньки стонали под моим весом. Их требовалось поменять. Они начали гнить.
– Вот гадость, – сказал я.
– Только если ты не паук.
Она была права. Повсюду висела паутина и покрывала камни фундамента. На них осела сырость. Воздух был спертым. На ходу мы вздымали пыль, несмотря на влажность. Пол, то есть утоптанная земля, всего от одной чашки воды превратился бы в обычную жидкую грязь.
Наружная дверь была в худшем состоянии, нежели ступеньки.
– Не скупись тут, – сказал я. – Фу! Гадость! Не представляю, почему Синдж не велела все это вычистить и починить.
Просто она не думала о тех частях дома, в которые не заглядывала. Она разбиралась во внешнем виде и практичности, но не в текущем ремонте. Синдж не будет обращать внимание на подвал, пока не рухнет дом.
Как только мы вышли из-под земли, я сообщил об этом Бегущей по ветру.
Она оглядела меня, потянула носом и сказала:
– Определенно – Морли проснулся.
– Дай нам десять минут. Нам еще нужно обработать окна наверху. И мне необходимо снять с себя эту дрянь.
Я вернулся на кухню выпить чая. Бегущей по ветру там не было.
– Куда она пошла, Дин?
– Умыться, – показал он вверх.
– Внизу действительно отвратно.
– Эта мне нравится, мистер Гаррет.
– Что?