Прах и безмолвие
Шрифт:
— Так и думал, что уголовно-следственный отдел заседает здесь, — обрадовался Брумфилд. — Слушайте, я только что получил сведения об аварии. В любом другом случае я направил бы туда, как обычно, своих парней для выяснения обстоятельств происшествия, но, когда увидел, что это случилось на земле Филипа Свайна…
Паско взял из рук сержанта лист бумаги.
— Господи Боже ты мой, — ахнул он, прочитав. — Вот ужас-то!
— Говорят, между жизнью и смертью, — мрачно заметил Брумфилд.
— Что случилось? Свайн пострадал? — спросил Уилд.
— Не Свайн. Арни Стринджер. На него бульдозер наехал. Спасибо, я
Он передал бумагу Уилду.
— Не везет этим Свайнам, а? — вздохнул сержант.
— Все же им везет больше, чем Стринджерам, — отозвался Паско. — Надо сообщить мистеру Дэлзиелу… Он на репетиции, говоришь?
— Да.
— Губы Паско медленно растянулись в улыбке.
Вот что, Уилди. Ты поезжай в больницу и посмотри, как там дела. А я тем временем атакую небесную обитель.
Перед собором маленькими кучками стояли люди, которых Паско поначалу принял за туристов, совершающих экскурсию по городу. Но скоро он понял, что в центре каждой группы был вовсе не гид, а актер из труппы Чанг, репетирующий с участниками массовых сцен. Он вспомнил слова Чанг: «Ты представить себе не можешь, сколько труда стоит заставить людей просто быть такими, как в жизни!»
Паско заметил также каноника Хорнкасла, укрывшегося в тени главной башни собора. Его фигура в черном одеянии, казалось, растворилась в густой тени, и только бледное худое лицо выделялось на темном фоне, точно мраморная горгулья, [28] исподтишка злобно взирающая на происходящее вокруг. Паско помахал ему рукой, но каноник то ли не видел его, то ли притворился, будто не заметил, и Паско поспешил дальше, к руинам старого аббатства.
Здесь он застал участников сотворения мира за перерывом на обед. Дороти Хорнкасл разливала всем чай из огромного медного электросамовара. А рядом в окружении последователей стояла Чанг. Она говорила что-то с обычным для нее воодушевлением, но, увидев Паско, замолчала и посмотрела на него так, будто именно его хотела сейчас увидеть больше всего на свете, чем заставила всех вокруг тоже обратить к Паско взоры.
28
Горгулья — средневековое фантастическое существо типа химеры.
— Я себя чувствую так, будто принес весть из Марафона, — сказал он, и вправду смущенный всеобщим вниманием.
— А разве это не так? — спросила она, отводя его в сторону.
— Так, только весть не для тебя, — усмехнулся он, и его неловкость улетучилась, как туман под яркими лучами солнца, от того, что он полностью завладел ее вниманием. — К тому же я не уверен, выиграли мы или проиграли.
— Как бы то ни было, я всегда рада тебе, Пит. Ты Элли искал? Она только что была здесь и преследовала меня со своим микрофончиком. Я думала, она просто напишет маленькую информационную заметочку для «Пост», а она, похоже, собирается написать историю всей моей жизни! Страшно представить, какие шокирующие открытия она может сделать! Может, ты будешь моим литературным агентом в семейном издательстве Паско?
— Нет уж, спасибо! Лучше я марафонскую дистанцию пробегу. Мой босс здесь?
— Что? А, Энди. Ага. Занят. — И она повела рукой в сторону.
И все же он увидел сидящего на обломке колонны в стороне от всех Дэлзиела. На носу у него были очки, и он старательно зубрил свою роль, шевеля толстыми губами.
— Я и не знал, что Бог был близорук, — удивился Паско.
— Вот, черт, я думала, что уж это-то всем известно, — ответила Чанг. — Ты с ним поосторожнее. Он сегодня никак не мог настроиться на рабочий лад, и мне пришлось лягнуть его пару раз. Теперь он, того гляди, начнет молнии метать.
Представив себе это восхитительное зрелище — как Чанг лягает Дэлзиела, Паско расхохотался и неохотно отошел от нее. От встреч с Чанг ему всегда становилось хорошо на душе. Чего нельзя было сказать о встречах с Дэлзиелом.
— Сожалею, что отрываю вас, сэр, — проговорил Паско, останавливаясь перед шефом.
— Сомневаюсь в искренности твоего сожаления, — рявкнул Дэлзиел, не глядя на него. — Но, похоже, могу сделать так, что ты и вправду об этом пожалеешь! Чего тебе? Нос вытереть или еще что?
Если это была и не молния, то уж зарница точно.
— Я надеюсь, роль вам удается, сэр? — елейным тоном заботливо спросил Паско.
Дэлзиел наконец поднял на него глаза.
— Нет. Вовсе нет, и, наверное, Чанг тебе уже об этом сообщила. Вы, похоже, очень подружились. Надеюсь, ты не позволяешь себе ничего предосудительного, парень. Человеку, у которого есть жена и ребенок, следует развлекаться только в другом городе с какой-нибудь затворницей-вдовой.
«Ревнует, старый черт», — подумал Паско с постыдным злорадством триумфатора.
— Мне правда жаль, что у вас возникли трудности, — сказал он. — Не можете заучить роль?
— Нет, дело не в роли. Текст я и сам могу сочинить. Дело вообще во всей этой идиотской затее! Понять не могу, как я позволил себя в нее втравить!
Паско с непроницаемой невозмутимостью ответил:
— Уверен, к премьере все образуется. Но мне кажется, вам будет интересно узнать кое-что о Свайне…
— Свайн! Этот мерзавец. Я именно о нем и думаю все утро. Вот, играю Бога, а одного несчастного грешника никак не могу наказать. Чего он там еще натворил?
— Вроде бы ничего, но произошел несчастный случай. — И Паско рассказал все, что ему было известно. Дэлзиел поднялся, засовывая листки с ролью в карман.
— Что-то вокруг этого типа слишком часто происходят несчастные случаи, — пробормотал он, и глаза его заблестели. — Пришло время и мне устроить ему несчастный случай.
— Я знаю, вы хотели привлечь его к ответственности за смерть его жены…
— Не привлечь к ответственности, а просто посадить, да так, чтобы уже не вышел.
— Энди, ты куда? Мы уже начинаем.
Чанг встала у них на пути. «Ну, вот, — подумал Паско, — образчик извечной драмы. Конфликт между непреодолимой силой и неустранимым препятствием».
— Извини, милочка. Это срочно. Похоже, речь идет о показании на смертном одре. И поскольку на этом одре лежит не Лазарь, мне надо поспешать.
— Ради Бога, Энди! Разве нельзя поручить это Питу? У тебя же сколько хочешь высококвалифицированных работников, а у меня только один Бог!
Она была великолепна в своем гневе, и пошутила только, чтобы сдержать его.