Практическая фейрилогия
Шрифт:
Тэрада склонила голову… вскочила и убежала из беседки.
Кажется, она все еще боится Скендера…
Я смотрела ей вслед, не понимая, то ли злюсь на нее, то ли жалею. Страдает она! Больно ей! Страшно ей! А Скендеру каково? Он-то песни забвения не слушает и сладкую кровь Эдоны не пьет…
Неожиданная мысль заставила мое сердце забитья быстрее. Песня забвения! Я слышала ее от начала и до конца, и так как у меня идеальная слуховая память, и я владею чарами повеления — то есть магическим голосом, то смогу ее воспроизвести! Не получится — что ж, ладно, но попробовать же можно?
Надеюсь, Скендер
Глава 27
Я не заметила, как добралась до дома Ириана: мной овладел энтузиазм, скорее хотелось начать эксперимент. Я, конечно, поругала себя за то, что как доверчивая глупышка явилась на «закрытую вечеринку», но слишком сильно себя корить не стала. В конце концов, не приди я на бал, не узнала бы о планах Элидира, не познакомилась бы со спасителем Аранты и, самое главное, не услышала бы песню забвения. Я вышла сухой из воды, расположила к себе Маэнуна и получила информацию — так стоит ли расстраиваться?
Холм, как обычно, сократил для меня расстояние. Я постучала в дверь Ириановского жилища, и сонный Скендер открыл дверь.
— Знаю-знаю, — затараторила я, змейкой проскальзывая мимо него в дом, — мы договорились встретиться только через пять дней, но у меня возникла блестящая идея, и ее воплощение я не собираюсь откладывать!
Глянув на Ириана, лежащего в углу, я повернулась к Скендеру.
Сидхе уставился на меня так, словно я превратилась в гоблина. Конечно, из-за повязки я не могла видеть, куда именно направлен его взгляд, но научилась уже по едва ощутимому холодку понимать, когда он смотрит на меня, в особенности на мое лицо, или в глаза.
На холодное прикосновение его взора мое тело отреагировало мурашками. Я озадаченно приподняла брови, и вспомнила, что одета наряднее обычного. Улыбнувшись, я покружилась перед сидхе, показывая, как красиво переливается ткань, и поблагодарила:
— Спасибо, Скендер! Платье, которое ты для меня выдумал, просто чудо!
— Стой, не шевелись, — вдруг глухо попросил он, и подошел ко мне.
Мои брови снова приподнялись. Сидхе встал передо мной и замер. Долго, очень долго он разглядывал меня, не говоря ни слова… Наконец, тонкие губы дрогнули, и Скендер улыбнулся.
Мне стало жарко, я даже на Ириана оглянулась, чтобы проверить, не очнулся ли наш пламенный бог, не собирается ли нас поджарить. Ириан не проснулся, все так же лежал трупом, но мне по-прежнему было жарко… Я подняла руку и коснулась своей щеки — она была горячая.
— Ты покраснела, — подсказал Скендер.
— Это потому что ты так подозрительно улыбаешься!
Он улыбнулся еще шире, и ответил:
— Ты очень хороша в этом платье. Лучше, чем я представлял.
Я покраснела еще гуще, как девчонка, и сложила руки на груди. Впрочем, руки я сразу же опустила, потому что, сложенные на груди, они привлекали внимание к этой самой груди. Поздно: сидхе уже смотрел в декольте. В его оправдание могу сказать, что любой мужчина бы смотрел.
— Платье — прелесть, — с досадой сказала я. — Только сразу понятно, что его мужчина придумал. Декольте просто срам! Для скромной девушки мог бы придумать что-то более целомудренное.
— Я придумал платье, но
В холмах лгать нельзя, но даже если бы мы были не в холме, я бы все равно поверила Скендеру.
— Спасибо, — промолвила я, чувствуя, как моя душа заполняется солнцем, и как под этим солнцем гниют мерзкие сорняки неуверенности и комплексов, которые донимали меня с юности. Уж сколько я боролась с ними, а все было без толку… но одна фраза Скендера — и их больше нет. Важно даже не то, что он сказал, а то, как сказал: его голос был полон восхищения.
— Это все дворцовые пикси, — объяснила я, польщенная. — Они придумали для меня прическу и лицо накрасили. Когда я увидела в зеркале, что они навертели с волосами, то просто обомлела: мне показалось, с такой башней на голове только на маскарад идти! Они наломали прутиков с деревьев из дворцового сада, уложили прутики на моей голове, волосами обвили, и все это украсили паутиной так, что я показалась себе седой! А что они сотворили с моим лицом? Обсыпали чем-то, накрасили мои губы чем-то пурпурным, и оно не смывается! А глаза? Понятия не имею, что такое блестящее они нанесли мне на веки, но это тоже не смывается!
Скендер рассмеялся:
— Веточки и паутина в волосах отлично смотрятся; это куда интереснее, чем цветы, и по неблагой моде. Твои кожу и веки они присыпали пыльцой, а губы обвели своей кровью. Немудрено, что ты вся сияешь. Пыльца с крылышек пикси — важный ингредиент зелий, дарующих красоту, а их кровь — главный компонент эликсиров молодости. Были времена, когда пикси убивали из-за этого. Сейчас они неприкосновенны.
Я коснулась своих губ… Когда пикси колдовали над моим лицом, я сидела с закрытыми глазами, вот и не увидела, откуда они брали «косметику». Кто-то из них пожертвовал кровью, чтобы сделать меня красивее. Они либо очень добры и любезны, либо я вызываю у них большую симпатию… Или же они просто хотят задобрить зловещую госпожу друидессу!
— Я знал, что тебе захочется примерить это платье, и покрасоваться в нем, — произнес Скендер, откровенно наслаждаясь моей красотой.
— На самом деле я надела это платье на бал, на который меня пригласил король. Собственно, я к тебе сразу после бала…
Улыбки как не бывало на лице Скендера.
— Король, — задыхающимся голосом выдавил он, — пригласил тебя… на бал? И ты пошла?
— Д-а-а, — вжав голову в плечи, ответила я. — Знаю: нельзя было. Но я просто не могла не пойти, понимаешь? Я фейриолог!
— Ты дура, — отрезал бог.
«Ну вот, — подумала я. — Недолго я побыла в его глазах “прекрасной”, быстро опустилась до “дуры”».
— Как ты могла пойти на бал?! — разозлился Скендер, и от него повеяло той зловещей энергией смерти, от которой все живое скукоживается. — Это то же самое, что самому влезть в пасть баргесту! Мы неблагие, Магари, не-благие! Мы зло! Принимая приглашения зла, ты объявляешь себя или жертвой, или сообщницей! Так понятнее? Как еще растолковать тебе это, чтобы ты поняла?