Правая рука смерти
Шрифт:
– Зачем ты мучаешь эту женщину? – спросила Софья, когда Магдалена ушла.
– С ней все в порядке, – буркнул Марк.
– Зачем мы все здесь? Можешь объяснить?
– Волею Бога. Или моей, – он усмехнулся.
– Ты что, ставишь знак равенства?!
– А если Бог не хочет замечать несправедливости? Если ему все равно, что здесь, на земле, происходит? Все равно, что кого-то незаслуженно обижают? Что люди преждевременно умирают? Хорошие люди…
– Но ему, наверное, виднее, когда кому…
– Он
Она вздрогнула. Да он безумец!
– Ты кто, Марк?
– Ты знаешь.
– Нет. Теперь уже не знаю. Там, наверху, я нашла мужчину, который сказал, что он доктор Ройзен. А кто тогда ты?
– Давай выпьем. – Он потянулся к бокалу. – Там нет яда, не бойся. И снотворного. Там только вино. Отличное вино, между прочим! Пей.
Она через силу сделала пару глотков.
– А теперь ешь!
Она нехотя стала ковырять вилкой в салате. Хотя приготовлен он был отменно, она раньше ничего подобного не ела, но это все равно не разжигало аппетит. Софья Львовна была потрясена своими открытиями. И она решилась.
– Марк, я, кажется, начинаю понимать…
– Что? – спросил он.
– У тебя личные счеты со всеми этими людьми. С Брагиным, с Татьяной, с Тамарой Валентиновной. Но что они тебе сделали? Постой… Ты сказал, что все они убийцы. Кого они убили?
– Мою мать.
– Что, все трое?
– Четверо.
– И… Владик? Господи, да он, наверное, был тогда еще ребенком!
– За грехи отцов отвечают дети.
– Марк – ты маньяк! – невольно расхохоталась она.
– Не шути с этим, – сказал он зло.
– Расскажи мне, как это было?
– Ее довели до самоубийства. Я в то время… В общем, не мог ей помочь. В силу обстоятельств.
– Какие такие обстоятельства могут помешать человеку прийти на помощь матери? – спросила она насмешливо.
– Я был в тюрьме.
– О господи! Значит, ты не… Кто же ты такой?!
– Ты должна мне помочь, – заговорил он горячо. – Видишь, я тебе все рассказал. Ты теперь знаешь правду. Я люблю тебя, Соня. Случилось так, что я тебя полюбил…
Софья Львовна увидела, как Магдалена с подносом замерла в дверях. В душе проснулось злое чувство, захотелось отомстить этой женщине, кто бы она ни была. Показать сопернице свою силу.
– Говори, – сказала она, опустив глаза.
– Да, сначала я хотел тебя использовать. Мне нужна была помощь квалифицированной медсестры, потому что сам я не очень… Как бы это выразиться? Компетентен. Вот.
– Но клиника… Ройзен…
– Он был в соседней комнате.
– В комнате отдыха?!
– Да.
– Так ты
– Да.
– И меня записал на прием, как пациентку?!
– Да.
– А его затащил туда и запер?!
– Пришлось.
– Теперь я начинаю понимать… – Магдалена неслышно приблизилась к столу и подняла с плоского блюда серебряную крышку.
Марк… Нет, не Марк. Некто потянул носом:
– А вкусно пахнет. Правда, у меня хороший повар?
Женщины не поняли, кому был адресован вопрос, поэтому промолчали обе. Софье Львовне не терпелось продолжить разговор, но она молча ждала, пока он поест. Вот у него с аппетитом все было в полном порядке, он наслаждался едой и вином, никогда еще Софья Львовна не видела, чтобы он ел так жадно, с такой страстью. Он не смаковал деликатес, насыщался. Поглощал пищу, словно дрова бросал в топку, а вспыхнувшее пламя обильно заливал вином. Она, потрясенная этим зрелищем, не смела сказать ни слова.
Они опять остались вдвоем, Магдалена ушла.
– Значит, ты и в самом деле ставишь здесь эксперимент? – не выдержала затянувшейся паузы Софья Львовна. – Эксперимент над людьми. Хотя права у тебя на это нет.
– Есть, – он отложил нож и вилку. – Я хочу восстановить справедливость.
– Но ты удерживаешь их силой!
– Это кого же? – насмешливо спросил он.
– Брагина, к примеру.
– Никто его не держит. Уже.
– А Владик?
– То, что он какое-то время будет жить без айфона, пойдет ему только на пользу. Я провожу свой эксперимент под чутким руководством профессора Ройзена.
– А его ты тоже удерживаешь силой?
– Я тебе уже сказал, что здесь никого не держат! – повысил он голос. – И потом: как я могу? Он же светило мировой науки! У него куча влиятельных друзей! И денег тоже куча! Попробуй-ка безнаказанно похитить такого заслуженного человека! Он тут по своей воле, для того, чтобы мне помочь.
– Если он здесь добровольно, почему его заперли? И почему он называет свою комнату тюремной камерой?
– Может, у него тоже крыша слегка поехала?
– Что ты такое говоришь!
– А что? Лечил психов, лечил и… Долечился.
– Ты его пытаешься довести до сумасшествия так же, как и… остальных? – спросила она.
– Ничего я не пытаюсь. Ему здесь нравится, и он здесь живет. Можешь сама у него спросить.
– И ты устроишь нам встречу?
– А чего ее устраивать? Поднимись, открой дверь. Она не заперта.
– Тут что-то не то.
– Соня, я тебе признался во всем, даже в любви. А ты… Нет, ты не женщина! Ты камень!
– Марк, ты выпил слишком много вина. – Она вдруг опомнилась. – Постой… Но это же не твое имя! А как зовут тебя?