Правда. Его глазами
Шрифт:
Внезапно он испугался, что она сбежит. Сохраняя невозмутимый вид, он ответил:
– Да, Клэр. Присядем? Как я понимаю, ты заказывала этот центральный столик.
Когда она устроилась на мягком сиденье, его переполнило облегчение, и он мягко пододвинул её стул к столу. Прежде, чем они смогли возобновить беседу, появился официант с вином и стаканами. Возможно, тут и был только один человек, но им обоим было известно о важности приличий. Когда тот ушёл, Тони поднял свой бокал и провозгласил тост: - За тебя, единственного человека в мире, который умеет держать меня в тонусе.
Глотнув вина,
– Надеюсь, я тебя позабавила, - она поставила бокал на стол, так и не отпив.
– Мне кажется, у меня начинает болеть голова. Давай перенесем этот ужин на другой раз.
Когда она начала отодвигаться от стола, его сердце пустилось вскачь. Тони не позволит ей уйти, не сейчас, по прошествии всего этого времени. Он потянулся через стол и накрыл её руку. Стараясь сделать прикосновение нежным, он решил объясниться. В конце концов, Кэтрин сказала сделать именно это - быть честным. Позволить Клэр принять решение. Она не сможет этого сделать, если не будет знать о его намерениях. Он робко взмолился: - Клэр, я хочу, чтобы ты осталась. Твои планы заслуживают похвалы. Наверно, ты и так это знаешь, но даже без одежды, которую я прислал, ты выглядишь потрясающе. Теперь, если мы закончили с этим нелепым позерством, я хотел бы немного поговорить с тобой.
– Это не имеет ничего общего с позерством!
– она говорила тихо, но твёрдо.
– И могу тебя заверить, у меня действительно разболелась голова.
– Я по тебе соскучился, - он не собирался так прямо говорить об этом, но должен был дать ей знать.
– Я скучал по твоему голосу, твоей силе, твоей улыбке и больше всего по глазам. Боже мой, Клэр, у тебя самые красивые глаза!
– Прекрати.
– Прости?
Она только что приказала ему заткнуться? Разве она не понимает, как трудно ему об этом говорить?
– Я сказала, хватит!
– в её изумрудных глазах ярко горел огонь. Она продолжила,
– Последний раз, когда мы говорили с тобой, я умоляла тебя забрать меня в наш дом, в Айова-Сити. И насколько я помню, ты предложил мне психиатрическую лечебницу. Так почему же мне сейчас должно быть интересно слушать весь этот бред?
У него в голове закружились мысли. «Объяснись», - так сказала Кэтрин. Он попытался.
– Ну, во-первых, потому что ты приняла моё приглашение.
– Я приняла твоё приглашение по одной причине - чтобы убедить тебя оставить меня в покое. С нами покончено!
– Моя дорогая. Всё не так просто, - он говорил категорично, не оставляя места для спора.
Он не собирался аргументировать своё заявление, без разницы, насколько оно было нелепым. Она навсегда принадлежала ему. Покончить с ними - не вариант.
– Всё просто, - однако в её голосе он услышал неуверенность, пока от следующего сказанного с нажимом слова его мир не разлетелся на куски, - Антон.
У него будто пол провалился под ногами. Или, возможно, это обрушился потолок. Тони не был точно уверен, что произошло, но как бы он ни подготовился к этому вечеру, ничто не могло
– Как это вежливо с твоей стороны. А тебе не кажется, что в качестве твоей жены я заслуживала право знать твоё настоящее имя – Антон Роулз ?
Он всеми силами пытался усидеть на месте. Происходящее с ним было похоже на действие яда: он пытался вырваться на поверхность - туда, где его мир не был повреждён. Эти два слова - Антон Роулз - сказанные Клэр, сорвали покров, отделяющий его настоящее от прошлого. Сохранив видимость спокойствия, он спросил: - Откуда ты выкопала эту историю?
– Антон, она же была в твоей коробке признаний.
О чем, черт возьми, она говорит? Его голос набирал силу с каждым словом: - Уверяю тебя, я понятия не имею, о чем ты говоришь.
– Об информации, которую ты отправил мне в тюрьму.
До того, как они смогли продолжить, возле их столика появился официант с меню. Развернув перед каждым папки, он спросил, не интересно ли им прослушать информацию о блюдах дня.
Они одновременно ответили: - Нет.
Официант принёс извинения за то, что помешал, и смиренно отошел. Тони пытался переварить её слова. Коробка. Признания. Тюрьма. Он крепче сжал меню.
Голос Клэр вытащил его из вихря вопросов. Если она знает об этом, то о чём ещё?
– Хочешь сказать, что не посылал мне коробку с информацией?
Глядя ей в глаза, он подтвердил: - Могу тебя заверить, пока ты была в тюрьме, я ничего тебе не посылал. И, кстати, о тюрьме: прими мои поздравления по случаю досрочного освобождения.
Он не пытался скрыть сарказм, которым было пропитано его последнее предложение; он был слишком занят, обдумывая сказанное.
– Спасибо, но хочу тебя заверить: я была так же удивлена, как и ты, должно быть.
Он хмыкнул, делая ещё один глоток вина, желая, чтобы это был бурбон. Опустошив бокал, он налил себе ещё. После добротного глотка из второго бокала алкоголь начал успокаивать нервы Тони, и он ответил: - Это, моя дорогая, спорный вопрос.
Он сосредоточился на меню, а Клэр рассказала о закусках, которые ей понравились. Пока они непринуждённо обсуждали выбор блюд, напряжение медленно начало его отпускать. Тони старался взять под контроль свои мысли и действия, чтобы спасти ужин по поводу их воссоединения. Известную ей информацию, её осведомлённость и глубину этой осведомлённости нужно будет оценить. Конечно, он не отправлял ей в тюрьму эту информацию. Но если не он - то кто? Об этом даже вопрос не стоял; он знал, кто это был. Вопрос в другом - зачем?
Пока Тони заказывал еду на французском , он заметил, что Клэр улыбнулась. Он намеревался удивить её, заказав то, что она упомянула; однако, было очевидно, что она поняла всё, о чем они с официантом говорили. Оставшись наедине, он проверил свою теорию. Тони произнёс по-французски: - Я вижу, ты расширила свои языковые границы.
Также на французском она ответила:
– Да, я решила извлечь выгоду из дарованного мне времени.
Он улыбнулся. Разве он мог сдержаться? Она так обыденно говорила о тюрьме, будто была в отпуске. Он наклонился ближе.