Правда. Его глазами

Ромиг Алеата

– Я приношу извинения за то, что нас прервали, - сказала она, приближаясь к нему.

– Ты сейчас мисс Николс?

Ее огненный взгляд проник в его хладнокровие.

– Да. Ты прав. Я мисс Николс, а не миссис Роулингс.

Тони стоял лицом к лицу со своей бывшей женой. Нож в его груди повернулся. Ее имя было делом его рук, и он знал это. Хотя она была всего в нескольких дюймах от него, это пространство внезапно показалось огромным. В этот поздний час у него не было сил на то, чтобы попытаться уменьшить его. Он ответил: - Я уверен, что ты занята.

Если бы я был им, я бы уже сидел в самолёте по дороге сюда. По моим подсчётам, это даёт нам около 90 минут на обсуждение того, зачем я сюда приехал.

Клэр направилась к диванам, обновила вино в бокале и присела.

– Что ты хочешь обсудить?

– Ты прекратишь свое общение с Мередит Бэнкс , а также воздержишься от любых последующих планов, которые ты лелеешь в отношении общения со средствами массовой информации.

Она откинулась и улыбнулась.

– Прямо сейчас?

– Не дави на меня. Я устал и, прямо скажем, неожиданным образом, совсем не в духе.

– Что ж, я бы хотела обсудить что-нибудь другое.

Его шея напряглась.

– Я бы хотел не отходить от темы.

– Тогда, кажется, мы в тупике. Возможно, тебе стоит уйти. Мы можем продолжить эту тему в другой день или нет.

– Ты не будешь менять темы.
– Голос Тони стал громче.
– Неразглашение наших отношений не подлежит обсуждению.

– Я не припоминаю, чтобы подписывала что-либо, кроме чистой салфетки. Между нами даже не было брачного договора. Таким образом, на меня не наложены юридические ограничения по поводу того, что я могу или не могу разглашать.

Тони шагнул ближе.

– Юридические нет. Как насчёт этических или моральных ограничений?

– А эти соображения действовали в случае с моим захватом или в наших с тобой отношениях?

– Я пытался тебе объяснить, что поначалу нет, но потом они имели значение.

– Тони, я тоже устала. У меня нет сил разгадывать твои шарады. В мои планы не входит разглашать что-либо о твоей настоящей личности СМИ, если это то, о чём ты беспокоишься. Однако мне стало известно о многих ложных представлениях в свой адрес во время наших отношений. И я планирую исправить эти ошибки.

– Зачем?
– спросил он.

Она села прямо.

– Потому что могу.

Услышав его собственные слова, отбросило его назад, он повернул метафорический нож. Дерьмо. Сколько раз он говорил ей то же самое?

Клэр продолжила: - Мир хочет знать, а я хочу рассказать.

– Этого не произойдет.
– Он поставил бокал на стол и подался вперед.
– Я приехал, чтобы подчеркнуть, что это – пустая трата твоего времени. На текущий момент моя юридическая команда усиленно работает над тем, чтобы не допустить разглашение любой информации о нашем браке или наших отношениях в печати. Если что-то просочится в интернет или ещё куда-либо, незамедлительно последует гражданский иск в отношении тебя, Мередит и виновных сторон.

Наконец, она ответила: - Что ж, по крайней мере, на сей раз ты набрался смелости, чтобы доставить данный ультиматум лично, вместо того,

чтобы отправить Брента.

Она расправила плечи - проклятье. Нож совершил поворот на 360 градусов.

– Я был зол.

– Ты донёс свою точку зрения, на сей раз моя очередь.

– Да, - пошутил Тони.
– Я помню, тебе понравилась твоя очередь.

Вместо того , чтобы проглотить его приманку, она продолжила.

– Я хочу, чтобы ты пообещал мне.

– Что ты хочешь, чтобы я пообещал?

– Я хочу гарантий, что люди в моей жизни, друзья и новые знакомые, не подвергнутся опасности.

– Моя Клэр, ты слишком много возлагаешь на меня. Я бизнесмен. У меня нет возможностей причинять вред кому-либо, не говоря уже о тех, кто связан с тобой.

– Саймон , Джон… эти имена говорят тебе о чем-нибудь? Как насчёт моих родителей, твоих родителей? Есть ли ещё? Я и представить не могу сколько их может быть.

Он ощетинился. Как много ей известно?

– Я не несу ответственности за весь этот список. И объясни точно, о чём ты просишь.

– На самом деле, не думаю, что я о чём-то прошу. Я говорю, без тени сомнения, что если что-то случится со мной, моими друзьями или людьми, связанными со мной, моя история и правда, стоящая за нашими отношениями, станет достоянием общественности. Я продолжу работать над статьями и остановлю выпуск до того, как это всё подвергнется гласности. Однако если что-то произойдёт со мной или моими друзьями, всё станет публично известно. Ты можешь воспользоваться рычагами давления, чтобы устранить ущерб, но только после того, как первоначальная реакция общественности разнесется по всему миру. Как ты знаешь, когда репутация задана, её сложно изменить.

Он сжал ножку своего бокала. Сквозь стиснутые зубы он признался,

– Я не хочу видеть тебя с кем-то ещё. Ты моя и принадлежала мне очень долгое время.

– Это не твой выбор. Ты послал меня подальше!

– Нет. Ты убежала, ты выехала из нашего гаража.

Клэр встала.

– Тони, я закончила с этим разговором. Я устала; тем не менее, у меня есть ещё несколько требований.
– Прежде чем он смог ответить на ее откровенность, она продолжила, - Джон вышел из тюрьмы. Я хочу, чтобы его лицензия на право заниматься адвокатской деятельностью была восстановлена. Ты забрал её, не отрицай. Теперь верни обратно. Я буду расценивать это как знак доброй воли в отношении нашей договорённости.

– Он никогда мне не нравился.

– Я более чем уверена, что данное чувство было и остаётся взаимным. Тем не менее, он не заслужил того, что ты с ним сделал. Кстати, ты знаешь, кто отправил мне коробку?

Тони подошел к двери. Он тоже был слишком истощен, из-за изнурительного дня и их обмена любезностями. Он отправился в Сан-Диего, чтобы высказать свое мнение; нелепое поведение с Мередит должно было прекратиться. Он проделал весь этот путь не для того, чтобы принять ее ходатайства. Энтони Роулингс выдвигает требования; а не выслушивает их. Так было всегда - не только с Клэр, со всеми.