Правила абордажа (Время теней)
Шрифт:
Болезненные воспоминания подсказали, где ему сейчас «отлеживаться». Старый армейский товарищ, который помог тогда, поможет и сейчас. Даже если домашний телефон прослушивали и знают уже номер его сотового, то подключиться для прослушивания так скоро невозможно. Если это вообще в силах провинциальной милиции. Он набрал номер товарища.
– Алло? Кто это?
– Привет, Люся! Тарханов. Где твой благоверный?
– Здравствуй, Артем. В деревне он, ремонт делает.
– А когда вернется?
– Через недельку позвони. А что надо-то? Может, срочное что-то? Он вчера звонил оттуда с почты...
–
– Ох, пенсионер нашелся... Ты ж нас лет на пятнадцать помоложе будешь...
– На двенадцать, – уточнил Артем. – Ну, ладно, вернется, передай ему привет...
Отставной полковник Сергей Костылев еще в прошлом году купил себе небольшой домик в деревне. Почти за бесценок купил. Вместо дачи, чтобы только лето на природе проводить, а зиму уж в городе, в тепле, и чтобы по морозу в колодец за водой не бегать. Тарханов был у него там дважды. Дом, конечно, требовал капитального ремонта. И Костылев все грозился к ремонту приступить. Вот и приступил через год после покупки.
Деревня в двадцати километрах от города. Совсем рядом, если есть машина. И Артему сейчас было бы очень удобно воспользоваться гостеприимством старого товарища. Вычислить Костылева среди его знакомых для ментов невозможно.
Не долго думая, он выехал на окраинный район новостроек. Там, по проселочной дороге, идущей через лес, очень удобно выбраться из города, если не желаешь столкнуться с проверкой на посту ГАИ.
Дорога еще полностью не просохла после жарких весенних дней. Ветки стучали по крыше и по ветровому стеклу, не давая соскучиться. Машин здесь сейчас не было, и Артем только радовался одиночеству. Лес, преимущественно березняк, успокаивал его обещанием скорой зелени, новизной. И слегка улучшилось настроение. Он даже пожалел, что не заехал в магазин, чтобы купить бутылку, но решил сделать это по дороге.
Да, Сергей его, конечно же, примет и спрячет. Ведь именно с ним тогда, во время суда над убийцами дочери, он и разработал свои действия. Именно его машину он «угнал», чтобы из нее стрелять по убийцам. Не подвел полковник тогда, не подведет и сейчас.
Они вместе служили когда-то в Таджикистане. Только полковник в разведцентре разведуправления округа – тогда еще в звании капитана – занимался транспортными средствами обеспечения, а Тарханов в отдельном батальоне спецназа. Встречались время от времени, разговаривали. И лишь через несколько лет узнали, что земляки. А потом встретились – два пенсионера – на улице. И не сказать, что они стали закадычными друзьями, у разведчиков принято помогать друг другу.
Да и хорошо, что закадычными друзьями не стали. Иначе Артема свободно могли бы и вычислить. Хотя предпринимать целенаправленный поиск они будут едва ли. Ну, предупредят посты вокруг города. Дополнительные поставить не смогут. Сил маловато, чтобы все перекрыть. А он по кольцевой дороге, по узким тропам, где машина едва-едва протискивается между деревьев, проедет в город и обратно когда ему будет надо. В случае чего и пешком всегда дойдет. Можно и услугами Валеры воспользоваться. Схема простая. Подъезжает к городу, звонит, Валера выезжает с кем-то из охранников, этот кто-то пересаживается в банковскую машину, а сам Тарханов вместе с Валерой, документы которого сомнения не вызовут, спокойно везет Артема по нужному адресу.
Дощатый, почерневший от
Калитка распахнулась с жалобным стоном. Здесь тоже надо петли менять...
– Тема!.. Какими судьбами? Заходи...
– А еще называется – разведчик. Машина к самым воротам подъехала, а он и не слышал.
Полковник в офицерском бушлате, надетом на голый волосатый торс, и в спортивных штанах, вытянутых на коленях. Вид, как всегда, сурово-решительный, безапелляционный – вид человека, привыкшего конкретно приказывать.
Во дворе на грубо сколоченном верстаке лежала наполовину собранная новая дверь. Сергей самостоятельно выстругал все доски, пригнал их плотно одну к другой. Чем-то его не устроила фабричная шпунтованная доска, сложенная здесь же, во дворе, и он сам фальцевал для двери заготовки.
– Вторую профессию получаешь? – спросил Артем, щурясь от солнца, по-деревенски яркого и весеннего.
– Это-то... – самодовольно посмотрел на плоды собственного качественного труда Сергей. – Это, брат, я не получаю, я получил уже давно. С самого детства. У меня же отец был столяр-краснодеревщик. Чему-то научил. Хотел, чтобы руки у меня из нужного места росли. И, понимаешь, до сих пор с того самого времени запах свежей стружки волнует. Как мимо какой-то столярки прохожу, так голова кружиться начинает. И сам построгать люблю. И рубанком... И топором потесать... Вот ты, что мне скажешь, товарищ майор спецназа, для чего топор сгодиться может?
– Рубить дрова и головы.
– Дрова колуном колят. А мне отец рассказывал, как его молодого в плотницкую артель принимали. Дали сначала топор без топорища. Новый. Чтобы наточил и выстругал топорище сам. Сделал. Потом попросили топором карандаш подточить. Подточил. Тогда вот только и приняли. Испытание, понимашь, такое было...
Артем кивнул. Запах свежей стружки и его самого несколько возбуждал. И подспудно думалось, что хорошо бы вот так всю жизнь заниматься этим добрым делом, пилить и строгать доски, сколачивать двери, настилать полы...
Вошли в дом. Все здесь было развалено, прогнившие от времени доски пола в одной из комнат вырваны, поставлены новые лаги, пропитанные противопожарным раствором и потому словно выкрашенные в розовый цвет. Во второй комнате пол уже заново настелен, только не покрашен.
Артем прошел по доскам, основательно, как слон, потопал ногой, не скрипят ли где половицы, ладонь приложил, пощупать, насколько хорошо доски за зиму просохли.
– У тебя, я понимаю, проблемы?
– Проблемы.
– С прошлым разом связано? – Что такое «прошлый раз», Артему объяснять было не надо.
– Нет. Чуть полегче.
– В себе держишь? Или поделиться приехал? – по-военному напрямик спросил Сергей.
– Подумать вместе.
– Ну-ну, давай подумаем.
Они вышли на кухню. Пока это самое жилое помещение в доме. Здесь и пол уже настелен, и стены оклеены цветастой клеенкой. К тому же имеется в наличии стол и пара табуреток. Тут же – раскладушка, на которой хозяин, видимо, спит. На свежевыбеленной печке сверху положен скрученный матрац.
Тарханов достал из сумки бутылку водки, какие-то не слишком привлекательного вида пирожки – это все, что он смог купить в киоске у дороги.