Правила Дома сидра (Правила виноделов)
Шрифт:
В этом единственном отношении оба городка ничем не отличались от Сент-Облака. Тяжело больной Сениор, так же как Фаззи Бук, был обречен.
Гомер первый раз открыл «Анатомию» Грея в 193… году, начав со строения скелета. С костей. В 194…-м он совершал уже третье путешествие по ее страницам, иногда прихватывая с собой Мелони. Непредсказуемая, как всегда, Мелони заинтересовалась нервной системой, особенно двенадцатым двигательным нервом, управляющим движениями языка.
— Что такое двигательный нерв? — спросила она, высунув язык.
Гомер стал было объяснять и не смог от какого-то отвращения.
В начале двенадцатой главы Джейн говорит: «Глупо внушать людям, что самое лучшее для них — покой. Человек должен действовать. И если у него этой возможности нет, он сам ее создает».
— Запомни, Солнышко, — сказала Мелони, прервав его чтение. — Пока я здесь, ты никуда не уйдешь. Ты дал мне слово.
Гомеру надоели эти напоминания. И он с вызовом прочитал многозначительную строку еще раз.
«Глупо внушать людям, что самое лучшее для них — покой. Человек должен действовать. И если у него этой возможности нет, он сам ее создает».
Миссис Гроган даже вздрогнула — ей почудилась в голосе Гомера глухая угроза.
Гомер переписал эту строку четким убористым почерком, не хуже, чем у д-ра Кедра, и перепечатал на машинке сестры Анджелы, сделав всего две-три ошибки. Дождавшись, когда Святой Кедр удалится «немного вздремнуть», тихонько вошел в провизорскую и положил цитату из «Джейн Эйр» на его усталую, вздымающуюся и опадающую грудь. Д-ра Кедра не так встревожило содержание записки, как мысль, что мальчик знает о его тайном пристрастии — подумать только, вошел, не боясь разбудить, и даже положил записку на грудь! И он ведь не проснулся, но, может, потому, что на этот раз превысил обычную дозу, мучился сомнениями д-р Кедр. Может, Гомер с умыслом придавил записку эфирной маской, намекая на что-то?
«Ход истории, — писал д-р Кедр, — определяют мельчайшие, часто нераспознанные ошибки». Эта его мысль как нельзя лучше подкрепляется историей названия Сердечной Бухты, схожей в какой-то мере с происхождением имени Мелони. Моряка, открывшего прелестную бухту, на берегу которой вырос городок, звали Сердж. По его имени бухта и была названа изначально. Имя первооткрывателя со временем забылось, и как-то само собой, возможно в результате ошибки писаря, Бухта Серджа превратилась в более понятное Бухта Сердца. А потом уж местные жители стали нежно называть свой городок: Сердечная Бухта. Этот моряк Сердж первый расчистил и плодородную долину Сердечного Камня, вознамерившись стать фермером, но жители Сердечного Камня название своего городка с его именем не связывают.
«Сердце — мускульный мешок конической формы, находящийся в грудной полости…» — шпарил Гомер, вызубрив наизусть чуть не всю «Анатомию». К 194… году он уже видел сердца трех трупов, которых раздобыл для него д-р Кедр (каждый труп прослужил науке два года).
Все трупы, разумеется, были женские, не на мужских же изучать акушерство и гинекологию. Достать их было целой проблемой (с двумя пришлось сразу же расстаться — один прибыл в воде, которой полагалось быть льдом, другой, наверное, плохо забальзамировали). Но три трупа Гомер помнил прекрасно, правда, имя дал только третьему — сработало наконец чувство юмора. Гомер назвал покойницу Кларой в честь слабой, беспомощной матери Давида Копперфильда, позволившей негодяю мистеру Мэрдсону так скверно обращаться с ней и ее сыном.
— Ты бы лучше назвал ее Джейн, — посоветовала Мелони. Она хоть и отождествляла себя с Джейн Эйр, но временами ненавидела ее и в тот день питала к ней именно это чувство.
— А может, Мелони? — пошутил Гомер, но чужой юмор не доходил до нее. Мелони слышала только себя.
На трупе номер два Гомер
Затянувшаяся беседа д-ра Кедра, пришедшего забрать прибывший на его имя труп, с начальником станции, послужила причиной первого знакомства Гомера с эклампсией, или «родильными судорогами», как называли это осложнение в Бостонском родильном доме в дни юности Уилбура Кедра. В ту минуту, когда д-р Кедр потребовал у начальника станции сопроводительный документ, которым снабжаются путешествующие трупы, и выказал желание поскорее забрать бедняжку Клару, Гомер никак не мог найти на трупе номер два подвздошную вену. Но у него было оправдание — труп номер два отслужил свое, в нем почти все было уже нераспознаваемо. Надо заглянуть в «Анатомию» Грея, подумал Гомер, как вдруг в комнату ворвалась с отчаянным воплем сестра Эдна: ее обычная реакция, когда она видела Гомера в обществе кадавра номер два. Как будто заставала его с Мелони.
— Ой, Гомер! — Она ничего больше не могла прибавить, а только била воздух руками, как испуганная курица крыльями.
Наконец ей удалось жестом махнуть в сторону провизорской. Гомер немедленно бросился туда: на полу лежала женщина с выпученными, невидящими глазами, так что в первое мгновение Гомер принял ее за труп, за которым отправился на станцию д-р Кедр. Но тут женщина зашевелилась, и Гомер понял — перед ним труп без пяти минут. Судороги начались с подергивания лица и скоро распространились по всему телу. Лицо, только что пылавшее, посинело до черноты и залоснилось. Она с такой силой ударила пятками об пол, что туфли слетели с ног и открылись отекшие лодыжки. Челюсти у нее были стиснуты, губы и подбородок в кровавой пене, язык, к счастью, прикушен, не дай Бог, он запал бы в дыхательное горло. Дышала женщина с трудом, воздух из груди вырывался с хрипом и свистом; Гомер нагнулся над ней, и в лицо ему фонтаном брызнула слюна, напомнив ярость брызг, летевших с реки, которая смыла на его глазах чету Винклей.
— Эклампсия, — сказал Гомер сестре Эдне и вспомнил объяснение д-ра Кедра: слово древнегреческое, имеет отношение к вспышкам света, которые видит больная в первые секунды припадка.
Гомер знал, если беременность протекает под наблюдением врача, эклампсии можно избежать. Ей предшествуют очевидные симптомы: повышенное давление, белок в моче, отеки ног и рук, головные боли, тошнота, рвота и, конечно, яркие вспышки света в глазах. Больным требуется постельный режим, строгая диета, ограниченное питье, регулярное освобождение кишечника. Если указанный режим не помогает, вызывают преждевременные роды; судороги, почти всегда, сразу же прекращаются, и ребенок часто родится живым. Но пациентки д-ра Кедра не только никогда не обращались к врачам, но даже не подозревали, что существуют женские консультации. И вот пожалуйста — пациентка при последнем издыхании даже по меркам д-ра Кедра.
— Доктор Кедр на станции, — спокойно произнес Гомер, подняв глаза на сестру Эдну. — Пошлите за ним кого-нибудь. Вы с сестрой Анджелой нужны здесь, будете мне помогать.
Он поднял женщину и понес в родильную, ощущая ее холодную влажную кожу, напомнившую ему труп номер один и труп номер два, который лежал сейчас, раскромсанный, на столе в комнате, отведенной д-ром Кедром для анатомических занятий, за стеной которой была приютская кухня. Из рассказов д-ра Кедра Гомер помнил: в прошлом веке врач-акушер дал бы пациентке эфир и, применив расширитель шейки матки, вызвал искусственные роды, что в большинстве случаев заканчивалось смертью роженицы.