Правила отбора
Шрифт:
Первым, точнее, первой, кого я встретил, выходя вечером из общаги, была Лена.
Она сидела на лавочке под деревьями и явно ожидала меня.
— Андрей! Привет!
— Привет! А что ты тут делаешь?
Вопрос, безусловно, дурацкий, но девушка на него всё же ответила.
— Да вот… Проходила мимо, подумала… Может, тебя увижу.
— Ну и молодец, что подумала. Я тоже к тебе собирался.
— Правда? — просияла красавица.
— Конечно. Только сначала хотел в бильярдную заскочить. Думал, ты позже с работы придёшь. Вы же там праздничные исполнительные должны были рисовать.
Лена засмеялась.
— Праздничные
— Ну, значит, ошибся, — развёл я руками.
Мы замолчали.
Похоже, нам обоим было как-то… неловко, что ли.
Понятно ведь, что не просто так она «проходила мимо», нацепив на ноги неудобные, но эффектные шпильки, а на уши — мой подарок, те самые серьги с сапфирами. Да и во всём остальном — так наряжаться на «просто прогулку» не стала бы ни одна женщина…
Я тоже… тот ещё конспиратор. Тоже, мол, к ней собирался. Ага, щас! Даже не думал, поганец! Ну, то есть, думал, конечно, но с прицелом на завтра или даже на послезавтра, чтобы, так сказать, совместить приятное с офигенным. Поскольку решил уже: сначала встречаюсь с Жанной, потом с Леной. С первой завожу себя до упора, со второй — пружина раскручивается. Знаю, что поступаю нехорошо и где-то даже цинично, но лучше, наверное, так, чем вообще никак или наоборот. Наоборот получается только хуже. Сплю с Леной и думаю, как там Жанна. Гуляю с Жанной и вспоминаю, как здорово было с Леной. Свихнуться можно, а проколоться и вовсе — раз плюнуть. Они же женщины, эмоции считывают на уровне подсознания. Вот поэтому сначала гуляем с одной, потом спим с другой, а не сначала спим со второй, а после гуляем с первой. Такая вот получается высшая арифметика. От перемены мест слагаемых сумма меняется и существенно…
Первой подзатянувшуюся паузу прервала Лена:
— Слушай, а где она, эта бильярдная?
— Да рядом совсем, во втором спорткорпусе, — махнул я рукой, указывая направление.
Девушка посмотрела туда же.
— А можно… — она обернулась ко мне и смущённо потупилась. — Можно я тоже?
— Что тоже?
— Ну… тоже с тобой. В бильярдную.
Брови мои поползли вверх.
— Ты играешь в бильярд?!
Лена пожала плечами.
— Немного. Мне больше смотреть нравится.
Я почесал затылок.
Чёрт его знает, как отнесутся к гостье товарищи офицеры. Да и не хотелось мне пока светить перед ними своих… м-да. Известно ведь, женщина — почти идеальный рычаг для воздействия на любого «шпиона». А уж если их две…
— Ну, можно, а? Я тебе не буду мешать. Просто посижу где-нибудь в уголочке. Тихонечко. А?
Лена сделала такие умоляющие глаза, что отказать ей было сродни преступлению.
— Ладно. Пойдём. Познакомлю тебя… с нашими…
Как ни странно, познакомить Лену хоть с кем-то сегодня не получилось.
Сидящая на входе вахтёрша окинула нас цепким взглядом и невозмутимо заметила:
— А нету там никого, и сказали, не будет.
— Как не будет?!
— А вот так. Не будет и всё. Уехали все сегодня на эту, как её, конхвиренцию.
— Так что же нам делать? — я озадаченно посмотрел на бабульку, потом на Лену, затем на ведущую в подвал лестницу. Света там действительно не было.
— Что, что, домой идти, — назидательно проговорила вахтёрша и, нацепив на нос очки, заглянула в «Журнал посещений». — А ты случайно не А эН Фомин?
— Он
— Так бы сразу и говорил, — проворчала та. — Как будто мне делать нечего каждого проверять, записан он али не записан… Вот, держи, — она протянула мне ключ. — Токмо долго там не сидите, в десять мне всё опечатывать.
— Да мы ненадолго.
— Знаю я вас, ненадолго, — буркнула вдогонку вахтёрша. — Вам волю дай, так до утра куролесить будете, а мне отвечать…
Играть в бильярд с симпатичной девушкой — занятие довольно пикантное. Особенно, если в бильярдной никого кроме вас нет, а девушка настолько азартна, что сама уговаривает кавалера остаться здесь ещё «на немножко»… Обстановка для «продолжения вечера» почти идеальная. Таинственный полумрак и словно висящий в нём поток яркого света, падающий на зелень сукна и разделяющий мир на две неравные части. Внутреннюю, где жизнь и где свет, и ту, что снаружи, где в сгущающейся за краем стола темноте любое движение кажется танцем теней, которые рождаются и умирают, играют полутонами и размывают любые линии и силуэты, заставляя включать фантазию, угадывать, кто прячется за границей света и тьмы, какая красавица скрывается под сумеречной вуалью…
— Так, да? — Лена изящно изгибается над столом и чуть поворачивает голову, разыскивая глазами меня.
Поза у неё до того сексуальная, что я невольно сглатываю и всеми силами стараюсь оставаться невозмутимым.
— Левую ногу ещё немного согни… Отлично. И руку расслабь. Держи только локоть. Чтобы ни влево, ни вправо. Строго в одной плоскости.
— А мост?
— Мост у тебя хороший. Теперь надо, чтобы кий двигался по одной линии. Четыре точки опоры. Рука, мост, подбородок и эээ…
— Грудь?
— Ну да. Корпус.
Я подхожу к девушке и как бы приобнимаю её, проверяя «правильность» стойки.
Самый интимный момент обучения. Но одновременно и самый важный. Нет стойки — нет удара, нет удара — нет кладки и выхода. Хотя, если цели «учителя» и «ученицы» вовсе не в этом, то…
— Целимся… Теперь фиксируем… Бьём!
— Ой!
Кий проскальзывает по битку.
Смеёмся.
— Это называется кикс.
— Я знаю.
— Прекрасно. Тогда повторяем…
Учить Лену — одно удовольствие. Она не только схватывает всё на лету, но и ведёт себя соответственно. То есть, не спорит и не капризничает, а делает то, что требуется. По ощущениям, кий она и вправду держать умеет. И удар, в общем и целом, поставлен, надо лишь немного подрихтовать стойку и закрепить навыки. Если, конечно, она сама хочет именно этого…
— Ну что? Готова к игре?
— Готова. На что играем?
— На интерес.
— Не, просто на интерес не хочу.
— А на что хочешь?
— А на желание.
— Любое?
— Любое.
— Тогда разбивай.
Выставляю шары на точку и, мысленно ухмыляясь, отхожу в сторону.
В голове мелькает: «Поддаться, что ли? Желания-то у нас, скорее всего, одинаковые…»
Лена склоняется над столом, прицеливается…
«Ё моё!»
Моя челюсть «падает на пол».
Пущенный с хорошим винтом биток расшибает в хлам пирамиду и сваливается в угол.
Шары раскатываются по поляне.
Лена, сосредоточенно хмурясь, обходит вокруг стола.