Правила убийцы

Сэндфорд Джон

Лукас кивнул и промычал:

– Угу.

– Не переживайте, через час мы уже будем на месте.

Лукас повернул к ней голову – ему показалось, что со скрипом, как будто у него проржавел позвоночник.

– Через час? Мы уже летим черт знает сколько.

– Всего десять минут, – уточнила женщина.

– О Господи!

Психолог у них в полиции как-то объяснил ему, что он боится потери контроля. Он говорил Лукасу:

– Вы никак не можете свыкнуться с мыслью, что ваша жизнь находится в чужих руках, независимо от того, насколько умелы эти руки.

Вы всегда должны думать о том, что ваша жизнь постоянно находится в чужих руках. Вы можете ступить на мостовую, и вас собьет какой-нибудь пьянчуга в «кадиллаке». Гораздо больше шансов погибнуть так, чем в авиакатастрофе.

– Но в случае с пьяным водителем, возможно, я бы смог заметить, как он приближается. Я мог бы это почувствовать и отскочить. Мне могло бы повезти. Или что-нибудь еще. Но когда летит самолет… – Лукас жестом изобразил, как самолет падает носом вниз. – Шлеп. И все всмятку.

– Это неправильно, – возразил психолог.

– Я понимаю, – ответил Лукас. – Я хочу знать, как мне с этим бороться.

Психолог покачал головой.

– Ну, можно подвергнуться гипнозу. Еще есть книги, которые могут помочь. Но на вашем месте я бы просто выпил пару стаканчиков. И постарался бы не летать самолетами.

– Может быть, какие-нибудь лекарства?

– Можно принять успокоительное, но от него будет тяжелая голова. Я бы не советовал ничего принимать, если вам нужно быть в форме и ко всему готовым там, куда вы летите.

Во время полета до Сидар-Рапидс спиртные напитки не предлагали. Таблеток у него не было. Когда самолет выпустил шасси, у Лукаса оборвалось сердце.

– Мы всего лишь идем на посадку, – с готовностью объяснила соседка.

– Знаю, – проскрипел он.

* * *

Лукас сдал обратный билет на самолет.

– Вы получите не полную стоимость, – предупредил его служащий.

– Это не самое страшное, – ответил Лукас.

Он взял напрокат машину, чтобы на ней вернуться в Миннеаполис, и поехал в сторону полицейского участка, который находился в старом доме, похожем на четырехугольную бетонную коробку. Полицейский по имени Макэлрени уже ждал его.

– Кэрол Макэлрени, – представился он. У него были крупные зубы и пышные усы. Одет он был в спортивную куртку в клетку, коричневые брюки и коричневые с белым ботинки.

– Лукас Дэвенпорт. – Они пожали друг другу руки. – Мы вам признательны за все. Мы завязли.

– Я слышал об этом. Сержант Андерсон сказал, что вы не подозреваете в этом Спаркса, но, возможно, он что-то знает. Это так?

– Да. Возможно.

– Пойдемте посмотрим.

Макэлрени провел его в комнату для допросов.

– Мистеру Спарксу у нас не нравится. Он считает, что с ним поступили несправедливо.

– Он просто сукин сын, – сказал Лукас. – Вы нашли его девчонку?

– Да. Уж очень молоденькая.

– А разве они не все молоденькие?

Когда Лукас вслед за полицейским из Сидар-Рапидс вошел в комнату, Спаркс сидел на одном из трех металлических стульев. «А он стареет», – подумал Лукас, глядя на него. В первый раз он увидел

Спаркса на улице в начале семидесятых годов. Тогда у него были длинные курчавые черные волосы. Теперь он был весь седой, а его лоб прорезали глубокие морщины. Нос был сплющен в лепешку, кривые зубы пожелтели от никотина. Он явно нервничал.

– Дэвенпорт, – сказал Спаркс, не выказывая никаких эмоций. Глаза у него были такие же желтые, как и зубы.

– Спарки! Сожалею, что у тебя опять неприятности.

– Перестань молоть чепуху и говори прямо, что тебе от меня нужно.

– Я хочу знать, почему ты удрал из города через пятнадцать минут после того, как одной из твоих девчонок всадили нож в сердце?

Спаркс вздрогнул.

– Так вот…

– И не ври мне, Спарки. Мы только хотим узнать, куда ты выбросил нож. – Лукас внезапно замолчал и посмотрел на Макэлрени. – Вы объявили ему его права?

– Только по обвинению, связанному с проституцией.

– Господи, надо сделать это еще раз, где моя карточка…

Лукас потянулся за своим бумажником, но тут заговорил Спаркс.

– Эй, Дэвенпорт, подожди, – сказал он еще более озабоченно. – У меня есть свидетели, которые подтвердят, что я ничего такого не делал. Мне эта девчонка нравилась.

Лукас засунул бумажник обратно в карман.

– Ты видел, кто это сделал?

– Ну, я не знаю…

Дэвенпорт наклонился вперед.

– Лично я не думаю, что это сделал ты, Спарки. Но ты должен дать мне нечто такое, над чем я мог бы работать дальше. С чем я мог бы вернуться. Ребята из отдела по борьбе с проституцией имеют на тебя зуб. Ты знаешь, что они говорят? Так вот, они говорят: «Конечно же, он не виновен в этом. Но он виноват во многом другом, и за это его можно брать. Засадим старика Спарки в Стилуотер, это решит множество проблем». Вот что они говорят. Еще они обнаружили у твоей дамочки в сумке кокаин, это тоже не пойдет тебе на пользу…

Спаркс облизнул губы.

– Я так и знал, что эта сука не все отдает.

– Мне нет до этого дела, Спарки. Что ты там видел?

– Я видел этого парня…

– Дай я включу запись.

Спаркс употреблял крэк, и порой ему трудно было терпеть. В ночь, когда была убита Хизер Браун, он сидел на скамейке возле автобусной остановки на противоположной стороне улицы и ждал, когда она принесет деньги. Он видел, как к ней подошел клиент.

– Было темно?

– Да, но горели большие уличные фонари.

– Ладно.

Ничего примечательного в Бешеном он не заметил. Среднего роста. Белый. Правильные черты, округлое лицо. Да, он немного толстоват. Подошел прямо к ней, они не долго договаривались.

– Думаешь, она его знала?

– Да. Может быть. Но я не уверен. Я никогда не видел его раньше, а она уже довольно давно работала на улице. Он не постоянный клиент.

– Она продолжала обслуживать клиентов с садистскими наклонностями?

– Да, есть такие любители. – Тут он поднял обе руки вверх. – Я ее не заставлял. Ей самой это нравилось. Ну, чтобы ее побили немного. И деньги за это хорошие платят…