Правильный ход
Шрифт:
— Спасибо тебе, — говорит он мне в губы, ласково заглядывая в глаза.
Я потеряла дар речи.
Я одержима.
Кажется, у меня неприятности.
Поэтому я быстро отстраняюсь и убегаю в ванную, мне нужно немного отдышаться.
Не дай ему кого-нибудь потерять, Миллер.
А как же я? Что я делаю с собой?
Я смотрю на свое обнаженное отражение в зеркале. Он просто другой парень в другом городе. Я уеду через месяц, и он совсем забудет обо мне.
Я даже не могу смотреть себе в глаза, когда лгу.
Я должна это исправить. Надень броню обратно. В долгосрочной перспективе так будет лучше для нас обоих.
Повседневность. Лёгкость. Не привязанность.
Вдыхая через нос, я расправляю плечи. Я могу это сделать.
Возвращаюсь в свою комнату, моя кровать пуста, поэтому я забираюсь под одеяло, изо всех сил стараясь не думать о том, каким потрясающим был сегодняшний вечер. Как правильно это было.
Кай возвращается из своей комнаты, спортивные штаны низко висят на бедрах, и направляется прямо к кровати. Он приподнимает уголок одеяла, чтобы присоединиться ко мне, но я останавливаю его, положив руку ему на грудь.
— Что? — спрашивает он.
— Никаких ночевок.
— Ты шутишь.
Я просто качаю головой.
Он выдыхает недоверчивый смешок. — Но мы уже спали в одной постели раньше.
— Это было по-другому.
Он на мгновение задумывается, широко раскрыв глаза от недоверия.
— Прекрасно, — говорит он, натягивая простыню на мое обнаженное тело, чтобы подоткнуть мне одеяло, потому что, конечно, он это делает. — Я надеюсь, ты сможешь немного поспать, хотя из-за того, что твой мозг сейчас так активно крутит колесики, я в этом не уверен.
Кай убирает с моего лица влажные от пота волосы и нежно целует меня в лоб, затем менее нежно — в губы. — Спокойной ночи, Миллс.
Я сглатываю. — Спокойной ночи.
Он бросает на меня последний взгляд через плечо, прежде чем выключить свет в моей спальне и уйти. Но он не закрывает дверь, соединяющую его комнату с моей, оставляя между нами небольшую щель.
Переворачиваясь на спину, я смотрю в потолок. Почему он должен относиться ко всему так любезно? Почему он не мог закатить истерику из-за того, что не остался ночевать у меня, или что-то еще, что могло бы вывести меня из себя? Нет, он просто должен был еще раз полностью понять меня.
Как это раздражает.
Почти так же раздражающе, как боль между ног и воспоминания, наводняющие мой разум о нем внутри меня на этой самой кровати.
Из комнаты Кая доносится стук в стену прямо за моим изголовьем. — Эй, Миллер?
— Да?
— Спасибо за секс.
Я разражаюсь смехом. Это громко и не по-женски, и мне насрать.
Этот парень удручающе хорош, он снимает мое напряжение юмором, как это обычно делаю я.
— Всегда пожалуйста, папочка-бейсболист. И я действительно имею в виду папу.
Отсюда я слышу его смех. — Сегодня был хороший день.
Это действительно было так.
— Все это могли бы быть хорошие дни.
Он
Между нами только тонкая стена, пара футов и открытая дверь. Как раз то расстояние, которое, как я убедила себя, необходимо. Но странным образом, мне кажется, что он все еще внутри меня. Не физически, но как будто он проложил себе путь в мою душу. Его запах все еще на моих простынях, когда я зарываюсь в них. Его прикосновения все еще обжигают мою кожу.
Он был прав. Я ни за что не смогу забыть его.
Глава 24
Миллер
Меня будит ослепительно яркое солнце, пробивающееся сквозь занавески. Прищурившись, мне требуется мгновение, чтобы сориентироваться и вспомнить, где я нахожусь.
Бостон.
Я в Бостоне.
Большую часть своей взрослой жизни я просыпалась таким образом, что мне нужно было вспомнить, где я нахожусь, через какой город я сейчас проезжаю.
Переворачиваясь, я получаю еще одно напоминание.
Мне больно.
У меня все болит из-за того, что Кай растянул мое тело.
Потому что у нас был секс.
Умопомрачительный, заставивший-меня-кончить-три-раза, лучше, чем-у-меня-когда-либо-был секс.
В моем сознании мелькают его темные волосы, мокрые от пота. Его тело, высокое и стройное, точно знающее, как позаботиться обо мне. И его слова… Боже, он непристойно разговаривает в постели.
Я сжимаю бедра от воспоминаний.
Мое внимание переключается на боковой столик, где он оставил свои очки прошлой ночью, но их нет, как и одежды, которую он оставил разбросанной по полу. Но вчерашний оливково-зеленый комбинезон все еще там, где я его оставила, поэтому, не раздумывая над лифчиком или рубашкой, я влезаю в него, желая прикрыть часть своего обнаженного тела, не зная, забрал ли Кай Макса из комнаты своего брата.
И точно по сигналу я слышу, как открывается входная дверь в комнату Кая. Дверь, соединяющая наши комнаты, все еще открыта настежь, и всего через несколько секунд он переступает порог с кофе в обеих руках. На нем спортивные шорты с вырезом значительно выше колен, подчеркивающим татуировку на бедре, серая футболка и очки на прежнем месте.
Он такой горячий и собранный в этот ранний час, когда я едва одета, а мои волосы все еще в беспорядке после того, что он делал с ним прошлой ночью.
Он улыбается мне, такой милый и сексуальный, явно не в восторге от того, что я вышвырнула его из постели прошлой ночью.
— Ты только что проснулся?
— Да.
Я отворачиваюсь от него, используя зеркало в полный рост на стене, чтобы быстро собрать волосы в узел. — Кажется, кто-то здесь измотал меня прошлой ночью.
— Что ж, это кажется справедливым.
Кай занимает место позади меня, глядя на меня в зеркало. — Потому что ты изматываешь меня каждый день.
Я улыбаюсь нашему отражению. Последнее, что мне было нужно, это чтобы Кай пришел сюда и рассказал о том, как мы занимались любовью или что-то в этом роде. Что мне было нужно, так это чтобы он наорал на меня.