Право на защиту
Шрифт:
С утра она собрала нервы в кулак и пошла к адвокату. Он-то поймет.
Мыльников, увидев клиентку, нахмурился. А Виригин вдруг вспомнил, что еще вчера подумал, что с Черемыкиной-Горемыкиной они снова встретятся. Интуиция. Надо было предчувствиям доверять.
«Доверять — и что? — переспросил внутренний голос после того, как Черемыкина, едва сдерживая рыдания, рассказала о вечерних событиях.— Что, надо было позвонить Косте и запретить идти на грабеж? Абсурд!»
Зажигалку эту вшивую надо было отобрать там, у зала суда. Думал ведь еще...
— Ко мне-то надеюсь,
— Что вы, Борис Абрамыч... — встрепенулась посетительница.— Ой, извините: Авдеевич!.. Перепутала. Это из-за телевизора... С Костей я сама виновата. Про деньги сказала... А он, дурачок...
— А что он следователю объяснил? Зачем ему деньги? — насторожился Мыльников.
— Соврал, что много проиграл, хотел вернуть...
Виригин призадумался. А ведь парень сдуру или с перепугу мог и правду сказать. Не только про соседа, но и про деньги для суда. А это уже не муки совести — на уголовку смахивает. Правда, не слыхать, чтобы адвокатов по таким делам привлекали. Но ведь не зря русский народ придумал поговорку про беду, которая с детками приходит. Как вот к этой Горемычкиной, тьфу, Черемыкиной...
— Не совсем, значит, дурачок,— оценил Мыльников.— Сегодня же к нему съезжу.
— Борис Авдеевич, помогите... — Черемыкина протянула руки к адвокату, как к иконе.
От этой ее подобострастной позы и взгляда побитой собаки Виригину стало совсем не по себе.
— Конечно, поможем, чтобы по минимуму получил,— бодро пообещал Мыльников.— У нас в вашем районе хорошие связи. И в суде, и в следствии. Но придется платить.
— Сколько? — быстро спросила Черемыкина. Ждала этой темы. Еще бы.
— Тысяч в пять попробуем уложиться.
— Так много?..— ошарашено пролепетала женщина.
— Это как раз по-божески,— заверил Мыльников.— Здесь ведь вооруженный разбой. Не трава какая-то... Я поговорю с людьми, но, боюсь, дешевле не выйдет.
— Да пистолет-то игрушечный. Зажигалка,— Черемыкина как будто уменьшилась в размерах. Плечи опустились, лицо сморщилось, голос сел.
— Увы, для квалификации это неважно.
— Где же мне столько взять? — отрешенно спросила Черемыкина, обращаясь куда-то в пространство.
— Мы-то с Максимом Павловичем и бесплатно готовы вам помочь, но другие... Опять-таки, чтоб в тюрьме проблем не было. Там такое творится... В общем, не знаю, решайте.— Адвокат разговаривал с Черемыкиной строго, почти жестко.— Родители много на что идут, чтобы детей на свободу вытащить. Жилье меняют на меньшее, мало ли что... Вы только представьте, кем он вернется, если загремит за решетку. С таким-то характером.
В этот момент Виригин принял решение. И ему сразу стало хорошо. Нет, «хорошо» — не то слово. Решение было не простым и сулило проблемы-хлопоты. Но ему стало спокойно. Потому что, когда решение принято и цель известна, надо действовать. А действовать надо с холодной головой. Оставив размышления о хлопотах и проблемах на потом.
Виригин умел настраиваться. В «убойном» отделе перед опасной операцией он непостижимым образом собирался и становился спокойным и хладнокровным. Кроме разве что последнего своего дела — путешествия в Белоруссию с опасным бандитом на заднем сидении и Васькой Роговым в багажнике. Но тогда на кону стояла жизнь дочери...
А у Горемычкиной на кону — судьба сына. И он, Максим Виригин, сможет ей помочь.
Ирина готовила обед. Овощной суп и макароны по-флотски. Скромно. В последние месяцы пришлось затянуть пояса потуже. Но ничего, теперь у Максима есть денежная работа. Если так пойдет, можно и мясо на рынке брать, и долг отдать до Нового года, а там и съездить куда-нибудь... Да, сапоги Юльке срочно нужны. Сегодня опять плакалась. Может, отщипнуть от этих долговых денег кусочек на сапоги?..
Но «отщипнуть кусочек» Ирина не успела.
В квартире появился Виригин — как все-таки ему идет этот костюм!
— Ир, ты еще долг не вернула?
— На выходные договорилась. А что? — удивилась Ирина.
— Придется подождать. Где деньги?..
— В шкафу, в коробочке. А что случилось? — всполошилась жена.
Максим подошел к ней, обнял, быстро поцеловал:
— После объясню.
Виригин прошел в комнату, вытащил из коробочки, где они хранили семейную заначку — зеленые бумажки — и снял трубку телефона.
Семен оказался на месте.
— Ты подъехать можешь? — спросил Максим.— Помощь нужна. Да, очень. Улица Дачная, дом семнадцать. Там зал игровых автоматов. Я у входа буду.
— Только жетонами запасись, пока я еду, чтобы времени не терять,— ответил Черныга. В коридоре встретил Шишкина. Тот шел от начальства. Злой, как черт. И с ходу набросился на Семена:
— Куда вы с Роговым веревку с суицида дели?!
— Я же объяснял... Проводили следственный эксперимент, выронили из окна. Васька побежал вниз — а там веревки уже нет...
— Да кому она нужна?! — рассвирепел Шишкин.— Это ж не от Есенина веревка!..
— Так наш суицидник тоже записку предсмертную в стихах оставил,— напомнил Семен.— «Прошу никого не винить, а меня поскорее забыть».
— Короче, чтоб сегодня же нашли!..
Семен вздохнул.
Виригин втягивал его в небезопасную авантюру.
Вот он покажет охраннику удостоверение, а охранник пойдет на принцип, сообщит следователю...
Может, надо было скрыть тогда — про убийство из виригинского пистолета? Работал бы сейчас Максим в главке, искали бы вместе стеклышки в Летнем саду...
Нет, все равно бы всплыло. При ежегодной проверке табельного оружия. Тогда и Семену каюк, и Макс бы пенсией не отделался.
В «Счастливом шансе» бодалось с фортуной двое мужчин. У одного по экрану скакала большая страшная обезьяна с корзинкой. Надо было ловить корзинкой падающие фрукты и овощи, хотя по кровожадной физиономии обезьяны казалось, что она предпочитает мясо. Причем человеческое. Другой играл в какие-то разноцветные кружки.
— Капитан Черныга из ГУВД,— Семен протянул охраннику удостоверение, но тот, по счастью, вглядываться не стал. А фамилию свою Семен произнес довольно невнятно. Хотя глупости все это — если разразится скандал, то найдут.— А это — майор Виригин.