Православная философия и богословие
Шрифт:
2. Бесстрастие не есть стоическая апатия. Буддист бежит от любой эмоции, от любого желания. Христианский подвиг предполагает переориентацию желаний и стремлений человека, а не уничтожение желаний как таковых. «Будем спешить с охотой и с кипящим произволением», — призывает преп. Симеон Новый Богослов, сравнивая при этом нецеломудренного с человеком, «закупорившим грязью наслаждений чувства своей души». Поэтому «чистота сердца» понимается в православии не отрицательно — как «незагрязненность», а содержательно, как любовь — «в том состоит чистота сердца, чтобы, видя грешников, или немощных, иметь к ним сострадание и быть милосердным», — преп. Макарий Египетский.
ВОПРОСЫ
Дайте разъяснение
Приведите основные мысли еп. Феодора. (Для ответа на вопрос 2 изучите книгу еп. Феодора (Поздеевского) «Смысл христианского подвига» (Сергиев Посад, 1911)
Приведите какой-нибудь конкретный совет из книги свят. Феофана. (Для ответа на вопрос 3 — книгу свят. Феофана Затворника «Что такое духовная жизнь и как на нее настроиться»).
Позиция 55. ВЗАИМОСВЯЗИ ЭТИКИ И АСКЕТИКИ
1. «Бог есть Любовь» (1 Ин. 4, 8). Поэтому вся этика православия есть нечто производное от его мистики: «Пребудьте в любви Моей». Христос не просто оставил после Себя заповеди: пребывающим в Его Церкви Он дает силу эти заповеди исполнять. «Храни заповеди, или, лучше сказать, храни себя самого посредством заповедей», — преп. Симеон Новый Богослов. «Совершенство всего подвига заключается в трех следующих вещах: в покаянии, в чистоте, и в усовершении себя. Что такое покаяние? — Оставление прежнего и печаль о нем. — Что такое чистота? — Кратко: сердце милующее всякое тварное естество. — Что такое сердце милующее? — Горение сердца о всем творении — о людях, о животных, о демонах, и о всякой твари, о бессловесных и о врагах Истины, и чтобы они очистились и сохранились — молится с великою жалостью, которая возбуждается в сердце его без меры по уподоблению в сем Богу», — преп. Исаак Сирии. Понятно, что и «любовь никогда не бывает одинокой добродетелью, а лишь спутницей целомудрия, смиренномудрия и терпения» (митр. Антоний Храповицкий).
2. Ошибка морализаторского прочтения христианства, однако, заключается в том, что говорящий о любви к ближним сам забывает о том, что Бог как Личность тоже ждет нашей любви. Православная мистика, стремясь к Богу — «Кто мне даст Того, Которого я имею? Кто мне даст схватить Того, Которого я ношу внутри себя?» (преп. Симеон Новый Богослов) — в этой Любви видит и человека. «Если же кто, принуждает себя к одной только молитве, чтобы иметь ему молитвенную благодать, но не принуждает себя к кротости, к смиренномудрию, к любви, к исполнению прочих заповедей Господних, то по мере его произволения и свободной воли согласно с прошением его дается ему иногда отчасти благодать молитвенная, в упокоении и веселии духа, но по нравам остается он таким же, каким был и прежде», — преп. Макарий Египетский. При этом, однако, и «совершенная мера не дана ему (мистику), чтобы мог он заниматься попечением о братии. Невозможно спастись иначе, как только через ближнего», — преп. Макарий Египетский.
3. Итак, христианская жизнь слагается из человеческого усилия и благодати — «не заблуждайтесь! Бог есть огонь, и он обходит все, ища вещества, чтобы схватить его, то есть благого расположения и произволения, чтобы упасть на него и зажечь. А в тех, кого он зажег, он устремляется вверх как большое пламя и достигает до небес», — преп. Симеон Новый Богослов.
ВОПРОСЫ
Изложите образ аввы Дорофея о любви Богу и к людям (поучение шестое).
Как Вы понимаете заключительные слова «Божественной комедии» Данте?
Приведите пример человеческого самопожертвования из «Древнего патерика
Тема 13. Социальная этика православия
ПРОГРАММА
Исторические судьбы принципа «симфонии». Церковь и государство: отделение, разделение, сотрудничество.
ПОЗИЦИЯ 56. Церковь, государство, человек.
Рекомендуемая литература:
Бердяев Н. А. Новое средневековье. —М., 1990.
Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество. — М., 1992.
Булгаков С. Н. Церковь и демократия // Неделя, 1991. — № 20.
Зеньковский Василий, прот. Русские мыслители и Европа. Критикаевропейской культуры у русских мыслителей. — Париж, 1955.
Из глубины. Сборник статей о русской революции. — М., 1918.
Ключевский В. О. Значение преп. Сергия для русского народа и государства. Добрые люди старой Руси // В. О. Ключевский. Исторические портреты. — М., 1990.
Кураев Андрей, диакон. Православие и права человека // Независимая газета. — 5 марта
Новгородцев П. И. Об общественном идеале // Новгородцев П. И.Сочинения. — М., 1991
Новгородцев П. И. Существо русского православного сознания //
Православие и культура. — Берлин, 1923.
Трубецкой Е. Н. Спор Толстого и Соловьева о государстве // Орелигии Льва Толстого. — М., Соловьев. В. С. Оправдание добра // Соловьев В. С. Соч. Т. 2. — М.,1988.
Флоровский Георгий, прот. Пути русского богословия. — Париж,1982. — Главы 1, 8, 9.
Франк С. Л. Духовные основы общества. — М., 1992.
Эрн В. Толстой против Толстого I/O религии Льва Толстого. — М., 1912.
Позиция 56. ЦЕРКОВЬ, ГОСУДАРСТВО, ЧЕЛОВЕК
1. Человек есть единый и целостный субъект всех своих действий — и поэтому невозможно раскалывать его жизнь на сферу религиозных интересов и всех остальных: нет ситуаций и сфер деятельности, в которых можно было бы спрятаться от Бога за их автономией и сказать: «Тебе нет дела до того, что я тут делаю». Тем более политическая, общественная жизнь, касающаяся сразу многих моих «ближних» не может быть вне нравственного контроля, вне соотнесения с последними и важнейшими смыслами человеческого бытия.
2. Неразработанность социальной этики Православия (где главное внимание уделяется внутренней жизни человека, той глубине, которая не подлежит «обобществлению») не означает ненужность социальной этики. Неясность в вопросе о том, в какой степени непреходяще и значимо историческое прошлое Церкви (формы ее жизни в разных государствах) — не означает нигилизма по отношению к ее двухтысячелетнtму опыту. Во всяком случае нельзя пройти мимо того факта, что в 4 веке — веке Иоанна Златоуста и Амвросия Медиоланского, Афанасия Александрийского и Антония Великого, в веке, когда малейшие богословские разногласия вызывали острейшую и живую реакцию людей и Церкви — в этом веке не возникло ни одного раскола или ереси, связанных с радикальным изменением положения Церкви. Церковь приняла государственную помощь, Церковь благословила империю, которая еще недавно ее гнала. И вчерашние исповедники и мученики, люди высочайшей духовной жизни и мысли — не испугались этого. Церковь приняла новую заботу, новую ответственность. И вряд ли она добровольно может сложить ее с себя. Но при этом неизбежны и искушения и ошибки, и в любом случае неустранима двойственность церковной жизни: в мире сем действовать, возвещая о мире Ином. «Симфония?… «Се, посылаю вас яко агнцев посреде волков…» А какая ж симфония у агнцев с волками?!» — архим. Зенон, иконописец Псково-Печерского монастыря.