Прайд Саблезуба
Шрифт:
Глава 8. Знакомство
Приближаясь к берегу, где стоял вигвам, Семен ощутил некоторое беспокойство и подумал, что пора бы ему уже научиться жить по правилам. То, что дневная норма приключений на сегодня выполнена и перевыполнена, еще ни о чем не говорит – неприятности любят сбиваться в стаи. Опять же, этот странный ночной гость…
Примерно в сотне метров от лагеря Семен сбросил тушу на траву, взял в руки посох и стал… ну, не то чтобы красться, а двигаться с осторожностью. Когда он выбрался из зарослей, то обнаружил, что предчувствие его не обмануло – на глинистой площадке, загороженной вигвамом, шевелилось нечто крупное.
«Этого еще не хватало! – в бессильной злобе подумал Семен. – Нам каждый гость выходит боком, какой бы ни был
Приняв такое решение, Семен стал настраиваться на ментальный контакт неведомо с кем: «Я огромен, свиреп и совершенно непобедим! От меня надо немедленно спасаться!» При этом он размахивал посохом и воображал, будто лупит по бокам средних размеров медведя – не пещерного, конечно. Разминка в общем прошла по плану, только сквозь зыбкий туман самовнушения все время пробивалась мысль, что на самом деле он хочет есть, а не воевать с кем-нибудь.
В конце концов он занял исходную позицию метрах в двадцати от вигвама на границе кустов. Еще раз всмотрелся, почесался, матерно ругнулся, выдохнул, изгоняя из организма остатки страха, вновь набрал в грудь воздуха и, взмахнув посохом, с ревом устремился на штурм собственного лагеря.
Как он успел заметить на бегу, медведей на площадке оказалось не один, а целых два. Только они были какие-то тощие и длиннолапые, и передвигались почему-то на задних. Один метнулся к берегу и исчез – в воду спрыгнул, наверное. Другой кинулся в противоположную сторону, налетел на вигвам и… свалил его!
Тяжело дыша, с занесенным для удара посохом Семен стоял и смотрел, как существо копошится в руинах его жилища. Тренога, вообще-то, конструкция довольно устойчивая, а в данном случае «ног» было не три, а целых шесть, так что существу, чтобы свалить все это, пришлось сломать одну стойку и изрядно порвать покрышку. Больше всего оно напоминало огромную обезьяну мужского пола, только двигалось как-то странно, и никак не удавалось рассмотреть его голову. Семен почувствовал, что существо боится – дико боится, – и решил «поддать жару»: грозно заорал что-то матерное. Существо дернулось туда-сюда, встало на четвереньки и… исчезло.
В полной растерянности Семен опустил посох, протер глаза, посмотрел по сторонам – никого и ничего, только сваленный вигвам.
Раздался глухой стон, Семен вздрогнул, опустил глаза – существо было на месте. Оно пыталось ползти по скомканной покрышке. Вот теперь, наконец, удалось разглядеть его голову. Когда Семен понял, что именно он видит, то оторопел окончательно.
То есть обалдел настолько, что опустился на корточки и начал скрести ногтями собственный затылок.
Дело в том, что вместо головы у существа был горшок.
Любимый Семенов горшок – толстый, кривобокий и закопченный.
Через некоторое время хозяин стоянки сообразил, что горшок все-таки голову не заменяет, а помещается на ней.
Между тем существо сползло с кожаных руин и двинулось в сторону почти отвесного склона, ограждающего площадку с одной стороны. «И куда же, интересно, ты направляешься?» – мысленно поинтересовался Семен. Страха он почему-то не испытывал, хотя существо было, как минимум, вдвое крупнее его.
Как будто прочитав чужие мысли, гость сменил курс и, щупая перед собой дорогу, двинулся в сторону берега. Семен ему не мешал и вскоре понял, что никуда он не денется, поскольку все время забирает вправо от генерального курса – в общем, идет по кругу.
Никакого особого разгрома в лагере не наблюдалось. Возможно потому, что и громить-то было нечего: ну, валяется посуда, но, слава богу, ничего не разбито. Зато всюду на мокром суглинке видны следы – те самые, 62-го размера. Судя по форме безволосых коричневых стоп горшкоголового пришельца, большинство отпечатков ему и принадлежали. Были здесь и другие – в общем-то, похожие, но чуть поуже и покороче. Семен отошел
В конце концов существо, кажется, осознало бесплодность своих попыток, распласталось на земле и с глухими стонами стало тыкаться горшком в глину.
– А вот этого – не надо, – сказал Семен. – Если разобьешь посудину, убью на месте!
Мысленный посыл был, вероятно, достаточно сильным, а существо восприимчивым – дергаться оно перестало. Семен подошел, опустился возле него на корточки и попытался снять горшок – ничего не получилось.
– Застрял, – констатировал Семен. – Чего и следовало ожидать. Что делать будем: бить горшок или голову отрезать? Ее потом можно будет сварить и, когда хрящи размякнут, вытащить по частям. А вот новый горшок мне не сделать – в чем еду-то готовить? Так что придется резать.
Ответом был глухой стон. Семен вздохнул и при помощи мата, пинков и тычков начал приводить существо в сидячее положение. Когда это удалось, он вновь занялся посудиной. Однако сколько он ее ни крутил, горшок не снимался. «Где-то в литературе такой сюжет уже встречался, но, хоть убей, не вспомню, чем дело кончилось. Думать, однако, надо».
Думал он довольно долго, а потом отправился к лодке. Она уже не стояла носом на берегу, а плавала на привязи в небольшой заводи, поскольку вода успела изрядно подняться. Среди мусора и воды, накопившихся на дне, он разыскал маленький горшочек с «герметиком» – топленым салом, смешанным с глиной. Тратить ценный продукт не хотелось, но выхода, похоже, не было.
Пропихивая палец между челюстью гостя и краем посудины, Семен кое-как намазал салом соприкасающиеся поверхности. После чего, упершись коленом в волосатое плечо пришельца, принялся тянуть горшок вверх и поворачивать вокруг вертикальной оси. Полного успеха это не принесло, однако удалось найти такое положение, в котором кости черепа наиболее полно соответствовали форме сосуда. Семен вздохнул, зажмурился и рванул…
– У-у-ой! – сказало существо.
Голова его была свободна – на Семена смотрели налитые кровью круглые, близко посаженные глазки. «Впрочем, все по порядку, – сказал сам себе Семен. – Составим описание для потомков. С чего положено начинать? С габаритов, наверное. Рост: похоже, до двух метров не дотягивает. Впрочем, стоячим и распрямленным я его еще не видел. Вес: значительно больше центнера – точно оценивать „на глаз“ таких тяжеловесов я не умею. Тело покрыто шерстью – серовато-бурой, довольно густой, но, кажется, без подшерстка. Волос нет на стопах, ладонях и коленях – там грубая коричневая кожа. Плечи и руки полностью покрыты волосами, но густота их уменьшается к кисти. На шее тоже волосы, но на лице их нет, там просто подвижная темная кожа. Впрочем, над верхней губой что-то растет, образуя некое подобие усов. Глаза темные, с обычными человеческими зрачками. Когда скалится, видно, что зубы очень крупные, желтоватого цвета, ровные, без сильно выступающих клыков – признак травоядности или всеядности. Над глазами мощные выступы – куда там неандертальцам! Скулы выступают сильно, нос приплюснутый с глубоко вдавленной переносицей. Уши почти безволосые, немного заострены кверху. Лба почти не видно – вместо него массивные надбровные дуги, за которыми немного кожи, а дальше уже растут волосы. Голова как бы заострена на затылке, а шея толстая, с мощными затылочными мышцами. Ну, и самый главный признак – нижняя челюсть очень массивная, но скошенная назад – того, что у людей называют подбородком, нет и в помине. Широкая мускулистая грудь, да и вообще мышц навалом, а жировая прослойка под кожей если и есть, то распределена равномерно и жировых складок не образует. А член… В общем, не маленький, скорее совсем наоборот».