Праздник волка

Ройс Ребекка

— Неподалеку. Пойду, спрошу у него.

Оба, Райкер и Би ответили нет одновременно. Дрю рассмеялся бы, если бы не знал, что они оба не оценят юмор.

— На этот раз вы двое единодушны. В любом случае, я иду.

— Как только ты доберешься до подножия горы, — продолжила Би, — дорога закончится. Придется идти пешком и карабкаться.

— И что ты хочешь этим сказать, пара? — Дрю ждал. Если она наступит на больную мозоль, то все сегодняшнее хорошее настроение уйдет. Хотя ее глаза отвечали, она не

отвечала.

Инфорсер покачал головой.

— Ты — Альфа. Оставайся здесь.

— Райкер, — покачал он головой, — Стюарт взрослый мужчина, который проявлял доброту ко мне, когда никто больше этого не делал, — если он ужалил инфорсера своими словами, то это плохо, но правда есть правда. Иногда это смущало. Райкер не дал никакого ответа, чтобы показать, что он вообще хоть что-то чувствовал. — Я хочу посмотреть, как у него дела. Хочу знать, как он пробрался в город, если это так. И я хочу сделать это лично. Так что я ухожу. Стая может справиться, если Альфа уйдет на одну ночь. Ты же не позволишь всему развалиться без меня?

— Нет, разумеется, нет.

Значит все улажено.

***

Бетти злилась всю дорогу домой. Почему ее пара такой упрямый? Дрю управлял с ответственностью и делал все это без жалоб. Он взял на себя бремя, которое большинство не вынесло, вина должна была принадлежать его отцу.

Ее пара также слегка прихрамывал на левую ногу. Благодаря Магнуму и пуле, которую он любезно принял от дружков Магнума. Он не мог обратиться, и рана так и не зажила должным образом.

И проклятый самец никогда бы не признал, что должен заботиться о себе немного больше, чем делал. Что бы они все делали, если бы он пострадал? Что бы она делала, если бы он не вернулся?

Дрю первым вошел в их дом. Дом с двумя спальнями и площадью в две тысячи квадратных футов не удовлетворял предыдущего Альфу. Но ее пара простой. Восстанавливая стаю, он не задумывался о роскоши.

Женщина подождала, пока он убедится, что в доме безопасно, и последовала за ним через дверь.

— Би, ты думаешь так усердно, что действуешь мне на нервы. Скажи уже то, что хочешь сказать.

Ее пара стянул пальто и опустился на любимое кресло. Настоящая бельмо на глазу, оранжевая ткань его сиденья на самом деле не сочеталась с остальными синими и коричневыми деталями в доме. Он принес его из дома своей бабушки, и Би никогда не скажет ему, что он не может держать его в центре их гостиной.

Тем не менее, она давала ему знать, когда он был ослом.

— Эндрю, — ему действительно нужно ее выслушать.

— Элизабет, — ответил он. — Поскольку ты использовала полное имя, я подумал, что должен ответить тем же.

Она села на стул напротив него.

— Ты не избежишь этого разговора.

— Чертовски плохо.

— То, что я не сказала это перед Райкером, не значит, что я не скажу это тебе. — У нее болела голова. Последнее вино у Джи, возможно, было лишним. Она бы выпила

больше воды, если бы знала, что их ночь закончится противостоянием в гостиной.

Дрю вытянул ноги перед собой, и она не могла не взглянуть на место, где, как она знала, его кожа изранена, нога всегда приподнята, всегда болит. Би любила его. Мальчик, который разбил ей сердце и вернулся взрослым мужчиной, с которым она с гордостью шла рядом. Всем, чем она была, Би любила и будет любить его до конца своих дней.

Она не могла потерять его снова.

— Забавно, ты думала, что вправе сказать довольно много других вещей перед Райкером.

— Разве вы не лучшие друзья? Разве мы не должны говорить все, что хотим? — Она поднялась на ноги. Быстро. — У тебя травмирована нога. Сейчас середина зимы. Не думаю, что поездка настолько важна, но, поскольку мы все берем на себя обязанности Райкера, когда дело доходит до безопасности стаи, давай предположим, что это то, о чем нужно беспокоиться. Ты действительно подходящий человек, чтобы идти по горе посреди снежной бури?

— Да.

Рычание вырвалось прежде, чем она смогла остановить его.

— Эндрю.

Он встал и подошел к ней. Язык его тела говорил о спокойствии, но его глаза стали волчьими. Обманчиво смертельными, это ее пара. Не то, чтобы он причинил ей боль, он никогда этого не сделает. Но у Эндрю Тао были способы заставить ее смягчиться. Только Бетти не собиралась сдаваться.

Она положила руки на его широкую грудь. Под белой хлопчатобумажной рубашкой она чувствовала, как бьется его сердце.

— Я не хочу потерять тебя. Ты понимаешь, что будет со мной, если ты умрешь? Я не хочу говорить об альфа-делах. Я хочу поговорить о нас. Видишь ли, я действительно знаю, что значит жить без тебя. Пожалуйста, не заставляй меня делать это снова.

— И ты так не доверяешь моим способностям; ты думаешь, что взойти на гору будет для меня губительно? — Дрю щелкнул пальцем по ее носу. — Моя пара. Моя жизнь.

Она закрыла глаза на его слова и позволила ему обратить ее против себя. Она устала, и хотела проспать целый год. Почему бы этому не остаться в прошлом, там, где ему место? Почему эти вещи возвращались и разрушали ее всякий раз, когда она ослабляла бдительность?

Его губы прижались к ее губам, и она обхватила его руками, тепло растопило холодную сердцевину ее страха. Жить в данный момент.

Она старалась. Все время. Дрю был второй половиной ее души. Почему она не могла забыть десятилетие без него?

Дрю поднял ее и отнес к освободившемуся креслу. Она знала, где она, еще до того, как открыла глаза. Ткань оранжевого чудовища царапала ее руки.

Он расстегнул ее рубашку, а затем был лифчик. Ее пара хотел, чтобы она была почти голой, когда он берет ее. Би все еще носила белье, чтобы немного раздражать Дрю. Девушка должна что-то контролировать, даже когда ее пара альфа.