Пражский синдром
Шрифт:
– Марта, - сказала я, когда с подарками было покончено. – Отдых кончился. На чем мы там с паучком Вацлавом остановились? Садись читать, а мы с папой пока в мастерскую сходим. Вернемся – перескажешь.
– Ну вот, - надулась она. – Только приехали и опять уходите.
– Мы пойдем посчитаем, сколько денег истратили, - пришел на выручку Алеш. – А то, может, придется продать квартиру и попросить пани Ружичкову сдать нам домик Любоша.
– Мы в домик Любоша не поместимся, - хихикнула Марта и со вздохом открыла
Мы спустились в мастерскую. Я села на диван и поморщилась от боли, которая усиливалась от любого резкого движения.
– Дверь не закрывай!
– Почему? – удивился Алеш.
– Потому что кое у кого есть милая привычка подслушивать.
– Анна, может, все-таки скажешь, что тебе Зденек наговорил? – он сел рядом со мной.
– А он не наговорил, - я откинулась на спинку и зажмурилась. – Только подтвердил то, о чем я сама догадалась. Кто отец Марты. И добавил, что это не мое дело. Видимо, вы с мамой тоже так считаете.
Прозвучало это довольно ядовито. Не дождавшись ответа, я открыла глаза. Алеш смотрел в пол с таким выражением, что я почувствовала себя последней сволочью. Не выдержала и провела рукой по его спине. Он обнял меня за плечи, уткнулся носом в мои волосы где-то за ухом.
– Мама считала, что я должен тебе обо всем рассказать.
– Ну да, - усмехнулась я. – Надо было. Как у нас говорят, сказал «а», говори «бэ».
– Я попросил, чтобы она пока молчала. Думал рассказать после возвращения. Но не успел.
– Почему не сразу?
– Ну уж, наверно, не потому, что боялся, не раздумаешь ли ты выходить за меня замуж. Согласись, все это не слишком приятно. Не хотел портить тебе настроение перед свадьбой и поездкой, только и всего.
Вот так. Все просто. Все намного проще, чем можно себе представить.
– Извини, - пробормотала я, умирая и от головной боли, и от стыда сразу. – Только все это так мерзко, что… Не представляю, как после этого ты остался с ней и продолжаешь общаться с ним. И…
– Не надо, пожалуйста, - попросил Алеш.
От удивления я замолчала на полуслове. Обычно он не просил, а жестко давал понять: тема закрыта.
– Анна, у меня от тебя секретов нет и не будет. Я тебе рассказал все. Ты знаешь, почему я женился на Милене и почему остался с ней, зная, что Марта не моя дочь. И почему поддерживаю видимость семейных отношений со Зденеком. Но мне не хотелось бы обсуждать это с тобой. Пойми, я знаю все свои ошибки. Я за них наказан и сделал выводы. А расхлебывать последствия придется всю жизнь, и не мне одному.
– Ты прав, - вздохнула я. – Хотя насчет Зденека я как раз не очень понимаю. Насчет видимости семейных отношений. Зачем она нужна. Деловые – ладно, если уж никак нельзя вашу компанию разделить. Но оставлять Марту у них, ездить к ним на семейные обеды…
– Ты думаешь, мне не хотелось свернуть ему шею? Может быть,
– Знаешь, я поняла тогда, что твоя мама о чем-то недоговаривает. О вас со Зденеком. Она так туманно выразилась: вы друг друга недолюбливаете, но вынуждены поддерживать отношения, в первую очередь из-за бизнеса. Но я себя убедила, что ей просто не хватило времени рассказать больше. Или что я вообще все выдумала.
Я легла на бок, положив голову ему колени. Алеш гладил мои волосы, перебирая пальцами пряди, и мне показалось, что боль немного разжала клещи. Он наклонился и поцеловал меня.
– Вот теперь у тебя настоящая жена с головной болью, - криво улыбнулась я. – Марта права, надо принять что-нибудь.
На следующий день я проснулась в одиннадцатом часу. Сквозь шторы пробивалось яркое солнце. Голова все еще была неродная, но чувствовала я себя намного лучше. Вечером лошадиная доза обезболивающего лишь слегка пригасила боль, и все же я кое-как продержалась, пока Марта не улеглась спать. Позанималась с ней чтением, проверила письменное задание по чешскому, разогрела ужин. И, уже загнав ее в постель и выслушав еще одну историю о том, какой дурак Станда, поняла: все, бобик сдох.
По правде, я даже не могла вспомнить, как уснула. Последнее смутное – что Алеш поцеловал меня, выключил свет и ушел. И утром, надо думать, будить не стал.
Накинув халат, я вышла из спальни. Рада на кухне чистила картошку.
– Доброе утро, пани Анна, - кивнула она. – С возвращением. Как вы себя чувствуете? Пан Алеш сказал, что вы… нездоровы.
Ну разумеется, теперь все будут думать, что я беременна!
– Спасибо, пани Рада, все хорошо. Просто перемена климата.
Завтракать я не стала, выпила кофе. Все равно скоро надо было идти за Мартой, а потом обедать. Поговорив по телефону с Алешем, который на весь день уехал в офис, я забралась под душ и тут же услышала кваканье Вайбера.
Магдалена. «Зайди в Скайп».
– Сердишься на меня? – спросила она, когда, одевшись и высушив волосы, я спустилась с ноутбуком в мастерскую и вышла в сеть.
– Уже нет.
– Ну и хорошо, - Магдалена поправила очки. – Алеш позвонил, рассказал. Аничка, он правда хотел как лучше.
– Да я понимаю. Хотя, конечно, сначала разозлилась. Особенно когда Зденек сказал, что это не мое дело.
– Наплюй на Зденека! – сурово приказала она. – Мне очень больно, что мой сын такая скотина, но тут уж ничего не поделаешь.