Предания о неземных пришельцах (Сборник)
Шрифт:
Гость все еще стоял на пороге.
— Это Пабло, — сказал Янно.
Пабло засопел; гость шагнул было к нему, но тут Янно вскрикнул.
— Что за чертовщина? — заволновался он. — Смотрите на компьютер.
— Не двигайтесь с места! — крикнул вслед за ним Пабло.
Гость замер.
— О материя, — сказал Янно, — такого никогда не бывало!
Гость в поисках компьютера посмотрел в том направлении, куда глядели оба экспериментатора, и стал внимательно изучать каркас. Высотой он был в половину человеческого роста, вверху сходились на конус четыре металлические трубки, снизу они были загнуты, образуя ножки; сверху
— Зеленый, — сказал Янно торжественно, — зеленый! И все светится, светится, светится!
Пабло склонился над столом, уставившись своим остекленевшим взглядом на деления шкалы.
— Подойдите чуть ближе, — приказал он, сопя, — но только совсем чуть-чуть, на шаг, не больше!
Гость послушно сделал небольшой шаг к столу и каркасу.
— Кажется, петля стала еще больше, — сказал Янно, и гостю почудилось, будто панель засветилась немного более яркой зеленью. Впрочем, может быть, произошло это лишь потому, что в последний момент Пабло нажал на предпоследнюю кнопку пульта, отчего на окнах опустились жалюзи, а на стенах под потолком зажегся приглушенный свет, от которого все тона в комнате стали чуть холоднее.
Янно снял с крючка около двери балахон, похожий на ку-клукс-клановский, который закрывал человека целиком, оставляя лишь прорези для глаз, — балахон был из серой ткани с асбестовой прокладкой и опустился перед компьютером на колено.
— Действительно, девять и восемь. Невероятно!
Пабло покачал своей тюленьей головой.
— Нет ли у вас при себе каких-либо печатных изданий, — спросил он у гостя, — старых бумажных книг, картин или чего-нибудь такого?
— Только паспорт и служебное удостоверение логика, ну и, конечно, личный номер на спине, — ответил гость, но Пабло пояснил, что от этих штук помех не бывает.
— Случается, что печатные вещи, — продолжал он, — особенно старые, действуют на наш компьютер сильнее, чем сам испытуемый, и тогда возникают ошибки, прямо до скандала доходит. Вроде должен человек увидеть сравнительно далекое будущее, а он вообще ничего не видит — оказывается, петля замкнулась на книжонку. Глаз-то у компьютера нет, не может он разобраться, что к чему, а может, и есть, только мы не знаем, как они смотрят. Так правда ничего при себе — хотя бы письма?
Гость подумал и ответил отрицательно.
— А фотографии?
Последовало смущенное покашливание.
— Как бы это сказать, впрочем, здесь все мужчины. — Гость собрался было промямлить свои признания, но Пабло отмахнулся.
— Ладно, ладно, эти штуки тоже не мешают. Главное, чтобы старых вещей не было!
Вздох облегчения.
— Девять и девять десятых, — сообщил Янно, — у тебя потрясающий коэффициент АК! У нас еще
Голос его приглушался капюшоном. Гость, все еще стоя на прежнем месте, повернулся к вешалке у двери, но та была пуста.
— Вам защитный костюм не нужен, — успокоил его Пабло. — Это просто экран для нашего компьютера, чтобы аура испытуемого не искажалась экспериментаторами. Не бойтесь, ничего страшного с вами не случится!
— А вам, уважаемый Пабло, экранизирующей одежды не понадобится?
В первый раз Янно рассмеялся от души, что было слышно даже через капюшон.
— Этот тип, — сказал он, бесцеремонно ткнув пальцем в сторону своего коллеги, — насквозь пропитан алкоголем! Он совсем отупел, понимаешь, совсем опустился. Да к нему от будущего ни одна секунда не потянется; словом, он стал просто придатком к компьютеру. А теперь подойди-ка еще на один шаг.
Гость сделал еще шаг, и Янно заликовал.
— Десять минут! О материя, целых десять минут! О таком рекорде и мечтать было нечего. А какая засасывающая струя! Какая петля! Теоретически добиться большего уже невозможно.
— Ты все ему объяснил? — спросил Пабло.
— Я как раз говорил ему об антикаузальности, когда ты послал нас к черту. Хочешь, объясни ему сам. В конце концов, это же ты проводишь эксперимент.
— Я самый что ни на есть закоренелый практик, — проворчал Пабло, — вся моя теория укладывается в три слова, а если с подробностями, то в десяток. Объясняй уж ты, светило теории! Я ведь вижу, что тебе невтерпеж.
— Итак, — начал Янно из-под капюшона, — АК, антикаузальность, причинно-следственная антисвязь — как бы тебе это объяснить? Ты знаешь, что для многих феноменов природы и общества есть соответствующие антиструктуры, антифеномены: тело и антитело, капитал и антикапитал, материя и антиматерия, реформы и антиреформы, эротика и антиэротика, разум и антиразум. Точно так же дело обстоит и с каузальностью. АК представляет собою полную противоположность привычной причинно- следственной связи.
— То есть следствие без причины, — уточнил гость.
— О нет, — ответил Янно назидательно. — Это можно было бы сказать о природе в целом по отношению к ее первоначалу. Не интересует нас и полная противоположность, то есть причина без следствия, хотя она и встречается как особый культурный или административный феномен. Оба эти явления вовсе не антикаузальны, а лишь а-каузальны, поскольку каузальность в них просто отрицается, она отсутствует. В случае с антикаузальностью причинно-следственная связь не ликвидируется, а как бы переворачивается: она не приравнивается к нулю — происходит превращение минуса в плюс и плюса в минус. Подобно тому как антиматерию можно считать «перевернутой» обычной материей: отрицательное ядро вместо положительного ядра, положительный электрон вместо отрицательного, точно так же антикаузальность…
— …является обратной по отношению к обычной причинно-следственной связи, — продолжал гость, — но это означает, что следствие предшествует причине и обусловливает ее?
— Браво, недаром тебя логике учили, — сказал Янно. — Строго говоря, эффект АК предполагает такое взаимодействие причины и следствия, когда событие, происходящее позднее и обычно именуемое следствием, на деле оказывается причиной более раннего события, которое в привычном понимании само считается причиной.