Предать нельзя Любить

Коваль Лина

– Ого, – девушка хохочет. – Вот это да! Такого я не припомню, Долинский.

– Стефания Денисовна, подтвердите пожалуйста, что наш с вами брак был заключен во имя вашей канадской мечты и будет расторгнут сразу по приезду на родину?

– Конечно, – кивает девушка и продолжает с легким акцентом. – Мой парень тоже немного в шоке от такой дикости. Так что я думаю, буду требовать от вас встречных показаний, Господин Адвокат.

– Без проблем, – отвечает Арс на выдохе, посматривая на меня опасным взглядом. –

Как вообще дела? Сто лет не созванивались. Что за парень?

– Допрос еще продолжается? – смеется Стеша. – Запись ведется?

– Нет, твоя мама ничего не узнает, как и отец.

– Ну тогда – не для протокола. Арс, я влюбилась, – мечтательно пропевает девушка и откидывается на подушку. – Он такой классный. Хоккеист, представляешь?

– Ладно, рад за тебя. Будь осторожнее, – предупреждает Арсений. – Потом наберу как-нибудь, поболтаем.

– Да дождешься тебя. Арина, спасибо вам, мой сводный братец хотя бы вспомнил вообще, что я существую.

– Не за что, – отвечаю хрипло смущаясь.

Чувствую себя полной дурой.

На снимке, отправленном Виктором Андреевичем, была абсолютно другая девица. Смуглая брюнетка, которая приобнимает Долинского за талию и нежно целует в губы.

Я просто поверить не могу, что отчим так поступил со мной. Или он и сам не знал, что это не Стеша? В любом случае необходимо с ним поговорить, сообщить, что я выхожу из игры.

Я не буду предавать. Не смогу. Сегодняшний день обнаружил, что я просто не в состоянии это сделать и отречься от любви. Это чувство сильнее меня. И как оказалось, чище.

Стеша отключается, а на кухне зарождается неудобная тишина, сбивающаяся поскуливанием Арчи из коридора.

– У меня к тебе серьезный разговор, Арина, – говорит Долинский, откладывая телефон на кухонный стол.

Его тон такой холодный, что меня с ног до головы леденящим ужасом пробивает.

Радует только то, что он ни на миллиметр не отдаляется и все так же стискивает мое бедро ладонью.

– Говори, – произношу, сглатывая ком в горле.

– В отношениях, так же, как и в моей работе, главное – доверие. Если по какой-то причине оно отсутствует, то вынужден признать, что нам с тобой не по пути.

– Я… – запрокидываю голову к потолку, сдерживаю слезы, но потом собираюсь. – Не хочу этого, – вздыхаю. – Ну, чтоб не по пути…

Укладываюсь на твердое, напряженное плечо и как Гертруда, извиняясь, трусь об него щекой.

– В таком случае, – мой любимый мужчина устало вздыхает, озираясь по сторонам, и переводит тяжелый взгляд на меня. – Мы договорились? Больше никаких необоснованных обвинений и истерик?!

– Хорошо.

– И почему я тебе не верю? – проговаривает он иронично.

Словно чувствует что-то. Может эта его хвалёная юридическая интуиция так и работает?

Доверчиво и нежно целую жесткие

губы. Обвожу их языком старательно, собирая его вкус. Расслабляю неумело и трусливо, но, кажется, у меня получается, потому что мужские руки спускаются к подолу юбки и тянут его наверх, фиксируя на талии.

Поворачиваюсь и усаживаюсь к нему на колени лицом, обвивая ногами, насколько позволяет спинка стула.

Он держит крепко, дышит глубоко и ускоренно. Атакует на мой рот, словно только об этом и мечтал, вминает в пах, о который я трусь промежностью.

Поцелуи становятся дольше и глубже, такие ошеломительные, что я прикрываю глаза от удовольствия, когда его пальцы с силой несколько раз сдавливают обнаженные ягодицы.

Моя светлая кухня заполняется стонами и всхлипами ровно до тех пор, пока между нами не возникает обнаглевшая морда Гертруды с опечаленным взглядом.

– Блд, что за день? – хрипит Долинский, неохотно отстраняется. Пытается восстановить дыхание и низко смеется. – Поехали ко мне. Собирайся.

– Я мигом, – говорю поднимаясь.

Одергиваю юбку и бегу в прихожую. Схватив сумку, вспоминаю о папке и припрятываю её в комод.

– Возьми сразу вещей побольше, – кричит Арс с кухни.

– Зачем? Мне все равно каждый день собак выгуливать и кормить, – возражаю.

– Куда девать твой прицеп? Будем приезжать и кормить, – тихо проговаривает Арсений, заглядывая в спальню. А мое сердечко в эту минуту, кажется, захлебнется от нежности.

Глава 27. Арина.

Спустя около двух месяцев

Выбегаю из подъезда обычной типовой пятиэтажки и запахнув пальто, несусь по первому снегу к белому Мерседесу.

Нет ничего в мире прекраснее, чем ощущать его глаза на себе.

– Куда мы едем? – выпаливаю несдержанно, как только раскрываю дверь.

Арс ослепительно усмехается и осматривает мои ноги, упакованные в полупрозрачные чулки.

Никогда бы не могла подумать, что когда-то осмелюсь на такое.

Да и к тому же раньше у меня жили собаки. Любой капрон в первую же минуту усеивался уродливыми стрелками.

А сейчас… В общем, могу себе позволить!

– Выглядишь, малыш, ослепительно, – тянет Арсений. – Юбки покороче не было?

– Это платье, босс, – говорю, падая ему на грудь и получая положенный приветственный поцелуй. – А под ним… В общем, потом сам увидишь.

– Чёрт. Придумал же сюрприз. Так бы сразу ко мне поехали.

– Так. А куда мы? Расскажешь?

– Ты моя нетерпеливая девочка. Всё узнаешь, – ласково сообщает, наклоняясь, чтобы разглядеть указатель светофора, а потом недовольно осведомляется. – Как там твои соседки? Ещё не утомилась с ними.