Предатель. После развода
Шрифт:
— Я тут. Тут.
— Мама! Мама!
Заходится сильными всхлипами и размазывает по моему плечу слезы, слюни и сопельки. Ее всю трясет.
Перевожу взгляд на Диану, которая напряженно смотрит в спину Борьки. Он вальяжно шагает ко мне и сует в зубы спичку.
Какой лихой. Видимо, сказал потенциально жене отца невозможную гадость, и поэтому довольный. Пара секунд, и Диана возвращается к маске дружелюбия и милой улыбке, с которой она мне опять машет.
Закусывает губы.
—
— Афина, не обзывайся.
— А я ее поддерживаю, — Борис подходит к нам. — И вообще, пусть знает, что она тут никому не нравится.
— Да! Не нравится! Не нравится!
Встаю, прижимая к себе всхлипывающую Афинку одной рукой, и говорю:
— Бери сестру и дуй к отцу, — стараюсь держать голос строгим. — Давай.
— Ну, она же ревет!
— Вот и поучишься успокаивать сестру, — тихо проговариваю я. — Значит, отца с его приказом пойти на улицу ты послушал, а со мной препираешься?
— Да емае, — Боря закатывает глаз и теребит Афинку за помпон, — эй, Фишка, пошли к папе.
— Не хочу! — воет в мое пальто.
— Мама должна с тетей, — наклоняется к Афинке и добавляет шепотом, — подраться.
Афинка резко затихает и поднимает недоверчивый взгляд на Бориса, который нагло врет:
— За то, что она довела тебя до слез.
Афинка поджимает губы, шмыгает и тянет к нему ручки:
— Неси меня.
Глава 47. Или ты уходишь?
Мы с Дианой идем друг к другу навстречу и останавливаемся у песочницы. Она улыбается:
— Привет.
— Привет.
Стою и смотрю на нее и препарирую свою ревность, в которой много эгоистичного чувства собственничества к Герману.
Это на словах я желаю ему счастья и любви, но на деле вышло так, что меня он просто выбесил.
Выбесил тем, что он хочет этого самого счастья и любви.
Если я сама от себя устала, то нечего удивляться, что он махнул на меня рукой.
— Борька тебе что-то сказал?
— Фыркнул, — пожимает плечами. — Подростки. Они такие.
Но Герман не любит Диану.
Если бы любил, то не случилось бы между нами поцелуя, дневного сна в одной кровати и разговора, при котором он дразнил меня легкими прикосновениями горячих пальцев.
А я ему все это позволила.
Важно кое-что уточнить.
Позволила, потому что соскучилась и потому что проснулись чувства, пусть противоречивые?
Или потому что хочу утереть милой улыбчивой Диане нос и оставить ее без Германа?
В первом варианте я придурочная истеричка, но влюбленная, а во втором — тварь.
Высокомерная тварь, которая потешит себе эго, а после опять вернется к скуке и раздражению.
— Ты не переживай, — Диана держит сумку двумя руками за ручки и смотрит на меня с улыбкой, — им надо привыкнуть ко мне.
— Ты его любишь?
Книги, фильмы, песни почти всегда о любви между мужчиной и женщиной.
Сколько придумано метафор и эпитетов, чтобы выразить это загадочное чувство, которое, как говорят, должно быть бескрайним и светлым.
Говорят, что любовь прощает.
Любовь понимает.
Любовь ждет.
Любовь греет.
Только вот почему с любовью рядом всегда идет боль?
Ревность?
Страх?
И даже гнев?
Почему из-за любви убивают? Почему из-за любви множество женщин воет в подушку, будто их режут наживую?
— Конечно, люблю, — Диана даже немного краснеет, но, может, это от кусачего холода.
Каждый, похоже, свое понимает под любовью, и многие, как и я, совершенно ее не понимали.
Да, она о страсти, о нежности, о тоске, но она она может сойти на нет, если не взять за нее ответственность.
Вот оно.
Любовь может сама разгореться, вспыхнуть, но если не будешь подкидывать дровишек в огонь, то она сойдет на нет.
Если в любви нет ответственности, то не будет она прощать, понимать и принимать. И греть. И ждать.
На крепкую и сильную любовь, которая делает мир лучше и которая дает чувство безопасности и дарит уверенность, способны зрелые личности.
И эта любовь она же не о взрывах, не о виражах. Она именно об ответственности, которой у меня по отношению к Герману не было.
И речь не о том, что я должна была за ним, как за сыночком, бегать. Не-а. Речь о приоритетах, которые можно правильно расставить, когда понимаешь ценность человека рядом.
И такие дуры, как я, ценность близких людей понимают только тогда, когда они их теряют.
Когда приходит осознание того, что работать важно не только над своим брендом одежды, но и над отношениями с близкими людьми, которые ждут, что они важны для тебя.
И два года я была без мужчины еще по причине того, что мне было лень вступать в новые отношения и тратить энергию на потенциального партнера.
Вот еще одна истина.
В любовь надо вкладывать время и силы.
За яркими моментами с поцелуями и объятиями, которые плавят тебя изнутри нежностью и восторгом, остается реальность с теми моментами, когда мало романтики и много обыденности.
А я ненавижу обыденность.
Только она плотно обосновалась в нашей жизни с Германом, так я начала от нее прятаться в мастерской за смелыми и яркими платьями.