Предатели Гора
Шрифт:
Я украдкой взглянул на мужчину, сидевшего за другим столом. Он уже делал свой заказ красивой рабыне, теперь стоявшей перед ним на коленях. Теперь она должна была относиться к нему как простая обслуга. Впрочем, я сразу заподозрил, что этому невеже удастся получить нечто большее, чем просто миску каши, несмотря даже на позднее время.
— Хотите что-либо ещё? — не скрывая раздражения, поинтересовалась Леди Темиона.
Трудно было не заметить, что она ужасно ревновала к тому вниманию, каким мужчины могли бы наградить простую рабыню. Но что в таком случае было делать ей, если она была свободна, и по её собственному мнению была бесконечно выше какой-то рабыни? Как ей быть, если она заявляла, что её такие вещи не интересуют, а на самом деле, внимания хочется?
— Что-либо ещё, что? — уточнил я.
— Что-либо ещё, Сэр, — ядовитым тоном исправилась она.
Она
— Ты считаешь, что вела себя достаточно почтительно? — осведомился я.
— Конечно, Сэр, — недовольно отозвалась женщина.
Её позиция развеселила меня. Хотя я не сомневался, что у неё имелось некоторое теоретическое понимание того, что она стала объектом наказаний, но, в отличие от рабыни, она ещё не до конца осознала то, как этот факт мог отразиться на её ситуации. Кроме того, ей даже не сочли нужным сообщить, что она теперь стала ещё и объектом использования для любого постояльца.
— Возможно, Ты хотела бы принести мне рабскую плеть? — намекнул я.
— Нет, Сэр, — поспешно ответила Леди Темиона. — Пожалуйста, не надо, Сэр.
Слишком поспешно, из чего я заключил, что она, как минимум наблюдала, как рабыню бьют плетью, или, по крайней мере, видела её после того как её уже наказали. Значит у Леди Темионы было некое представление относительно того, что плеть могла сделать с женщиной. Всё же, это — превосходное средство для исправления женского поведения.
— Нет, — сказал я.
— Нет? — переспросила она, не сразу поняв на какой вопрос я ответил.
— Нет, — повторил я и пояснил, — я не собираюсь ничто заказывать, здесь и сейчас.
— Вы действительно избили бы меня? — осторожно поинтересовалась она.
— Конечно, — заверил я Леди Темиону.
— Официантка просит сэра разрешить ей уйти, — проговорила женщина.
— Разрешено, — небрежно бросил я.
Леди Темиона тут же склонилась в почтительном поклоне.
— Нет, — остановил я её попытку подняться с колен, — не вставать. Ползи отсюда на четвереньках.
— Ненавижу вас! Я ненавижу вас! Как же я ненавижу вас!
— Ты можешь уже уйти, — напомнил я ей.
Женщина развернулась и поползла к кухне. Я заметил, что на какое-то краткое мгновение её тело непроизвольно выгнулось, слегка приподняв бёдра, но затем, осознав, что произошло она всхлипнула и торопливо перебирая руками и ногами поспешила исчезнуть из зала.
Встав из-за стола, я подхватил маленькую табличку, внутри которой на вощёной поверхности был написан мой счет за посещение столовой, составлявший пять медных тарсков. Прибавив их к моему текущему счету, я получил сумму в девятнадцать тарсков. Надо было не забыть захватить одеяла вместе с остракой со стола администратора.
Напоследок, я окинул взглядом зал, на мгновение задержавшись на бородаче из компании Артемидория с Коса. Рабыня уже приняла заказ и удалилась на кухню, чтобы принести его еду. Признаться, меня крайне заинтересовало, что такого важного могло бы быть в его прямоугольной сумке, что он никогда не расставался с ней, и даже взял с собой в мыльню. А ещё я не забывал, что у него был тарн.
Наконец, я покинул зал и направился к столу администратора. Владельца постоялого двора там, вполне ожидаемо, не было, но имелся ночной дежурный, который, заглянув в табличку, добавил пять тарсков к моему счёту. Табличку он, само собой, оставил при себе. Позже воск будет разглажен, запись стёрта, а сама табличка будет подвешена в ряду других таких же на кухне, готовая к повторному использованию. Я прихватил свою остраку, на которой был написан номер моего спального места и причитавшиеся мне два одеяла, за которые я заплатил ранее. Прежде, чем покинуть стол администратора, я велел дежурному добавить ещё один бит-тарск к моему счету.
6. Ночь в «Кривом тарне»
В общей спальне на третьем уровне южного крыла имелось сто спальных мест, хотя ни одно место не имело номера «100». Вместо сотого места, если можно так выразиться, было «нулевое» в ближнем от входа левом углу. В свете нескольких тусклых масляных ламп можно было разглядеть большие цифры, начерченные на высоте человеческого роста на левой и дальней стенах зала. На задней стене обозначались ряды с нулевого по девятый, а цифры слева означали колонны. Место, соответствовавшее номеру на остраке, определялось по пересечению чисел. Самое дальнее место слева от входа у этой стены, как уже было отмечено, было место «Ноль»,
Ещё было бы совсем неплохо, если бы между спальными местами оставались хотя бы узкие проходы. К сожалению, как раз их-то и не предусмотрели.
Один из лежавших мужчин внезапно вскрикнул от боли.
— Сожалею, Сэр, — поспешил извиниться я, и тут же случайно задел другого своим мешком. Освещение оставляло желать лучшего.
Я решил, что, пожалуй, будет разумно замереть на месте, и подождать пока глаза не приспособятся к темноте. Однако предосторожности ради, я осторожно вышел из пределов досягаемости того товарища, которого я ударил своим мешком, так чтобы он не смог бы достать меня, не рискуя наступить нескольких других мужчин, весьма крупных кстати. Думаю, что проходы были бы неплохой идеей. Само собой, я понимал, что в этом случае количество спальных мест получаемых с той же площади несколько сократится. Хозяин, вероятно, балансировал между двумя противоположными крайностями: разумными размерами спальных мест, около ярда шириной, соответствовавшими его собственным понятиям о первоклассности постоялого двора, и наибольшим их числом, которое он мог разместить на располагаемой площади. У трактирщиков, торговцев и прочих подобных предпринимателей проблемы того рода не редкость. На второй и третий этажи, кстати, я поднялся по узкой лестнице, а не по приставному трапу, как зачастую бывает в других постоялых дворах. Несомненно, подобное удобство могло значительно усилить заявление хозяина этого постоялого двора о том, что он держал первоклассное заведение, по крайней мере, для этих мест. Мне было трудно судить, возможно, он был в чём-то прав. Хотя и запрашивал он за постой немало. В конце концов, мой бородатый «друг» из компании Артемидория, от убийства которого я с таким трудом удержался, выбрал именно это место для ночёвки, а он не был похож на того, кто готов пользоваться не самым лучшим заведением из тех которых может достичь.
Ещё только остановившись на этом месте, я заметил, что кто-то извивается по левую руку от меня, сейчас же, когда мои глаза, наконец, адаптировались к тусклому освещению, я разглядел обнявшуюся парочку. Вначале я предположил, что это могли быть компаньоны, делившие одно место на двоих. Теперь, присмотревшись, я понял, что ошибался. Женщина, издавала тихие сердитые и испуганные звуки. На большее она была не способна, большой лоскут ткани, скорее всего, её собственной вуали, втиснутый ей в рот надёжно глушил крики. Судя по тому, как она двигалась, похоже, что её руки были связаны за спиной. Сандалии женщины валялись подле её ног, а одежды были задраны до талии. Она бросила на меня дикий умоляющий о помощи взгляд. Скорее всего, её застали врасплох, когда она спала и была практически беспомощна. Подозреваю, что когда мужчина закончит с нею, то он унесёт её отсюда, либо к своему фургону, прихватив с собой в качестве трофея, если она его заинтересует, либо оставит привязанной где-нибудь внизу, например, к перилам лестницы, или, что наиболее вероятно, в стойлах, где она не привлечёт особого внимания вплоть до утра, когда насильника уже и след простынет.
На мой взгляд, на постоялом дворе, следовало бы выделить отдельные места для женщин, причём непросто огородить отмеченные места, а сделать отдельную комнату или зал.
Женщина отчаянно пыталась отстраниться от насильника, издавая при этом тихое мычание. Парень, похоже, знал толк в затыкании рта женщинам. Наконец, он справился и прижал свою жертву спиной к доскам. Мне трудно было обвинять в чём-то этого парня. Скорее это была вина хозяина этого заведения. Всё же три медных тарска за четверть ана с девушкой — цена просто возмутительная. Что же в таком случае удивительного, что некий товарищ, дойдя до состояния полного отчаяния, при таких обстоятельствах, оказался вынужден выходить из ситуации как мог, в конечном итоге воспользовавшись попавшейся пол руку свободной женщиной. Я шагнул вперёд, благо уже видел куда наступаю. Теперь, когда глаза привыкли к темноте, появился толк даже от тусклых масляных ламп, заполненных тарларионовым жиром.