Предавшие СССР
Шрифт:
Отсутствие особого успеха нового секретаря по сельскому хозяйству отмечали многие. [150] Действительно, определённая неясность есть. Но она, похоже, объясняется довольно просто. Вспомним, разрекламированную в своё время «Продовольственную программу», которая разрабатывалась при деятельном участии будущего перестройщика. Дело-то, казалось, хорошее. Ещё немного и вся страна будет сыта и довольна. Чем же все кончилось, чего добился ?
«…Он все-таки был в основном озабочен чисто политическими результатми…Поэтому вполне естественно, что он немедленно напрочь забыл о своей „программе“, как только скончался. Наступила иная эпоха, начались иные игры». [151]
150
Например, Рой Медведев писал: «Горбачёв был избран секретарём ЦК КПСС в ноябре 1978 года. Он работал на этом посту
151
Давыдов О., «М. Горбачёв. Тайные пружины власти», М., «Гелеос», 2002, с. 110.
Уже одна эта непоследовательность и голая демагогия должны были бы насторожить. Нет, не насторожили. Он не был исключением. Пустозвонство и демагогия не были редкостью в среде молодой поросли номенклатуры. [152]
Но не только это было характерно для будущего великого перестройщика. Было и другое. Говорят, что секретарь ЦК КПСС вёл себя в Москве смирно и не пытался высунуться. [153] Та же «Продовольственная прогромма» не приписывалась тогда, это называлось коллективным творчеством КПСС.
152
«Не сумев ничего создать, эти деятели сумели все развалить, причём добились в этом грандиозных результатов». (Гришин В.В., «От Хрущёва до Горбачёва. Политические портреты пяти генсеков и А.Н. Косыгина», М., «Аспол», 1996, с. 70).
153
Виктор Гришин писал о Горбачёве: «Та активность, с которой он начал работу в качестве Генерального секретаря ЦК КПСС в 1985 году, совершенно не проявлялась в прежней его роли. На заседаниях он, как правило, отмалчивался, поддакивал Генеральному секретарю ЦК, со всеми предложениями соглашался». (Гришин В.В., «От Хрущёва до Горбачёва», М., «Аспол», 1996, с.69).
Выделяться нужно было тоже с умом, могли и не понять. Его же поняли, как ему нужно было. «В конце 1980 года стал не только секретарём ЦК, но и членом Политбюро». [154] Дослужился.
3.1.3. Но один нечего бы не смог сделать. Он был типичным представителем нового поколения коммунистической номенклатуры, взращённым в тепличных условиях (созданных титаническим трудом при ), когда на смену скромности и идеализма сталинского времени пришло застойное время, позволявшее номенклатуре расслабиться, разнежиться и начать привыкать к своему привилегированному положению. [155]
154
Медведев Р.А., «Неизвестный Андропов», Ростов-на-Дону, «Феникс», 1999, с.418.
155
«Как политический деятель Горбачёв никогда не был и не является рефооматором, — писал В. Легостаев. — Он никогда, нигде и ничего не реформировал, то есть не перестраивал в интересах общества. Он всегда думал только о себе». («Гласность», 30.04.92, с. 6).
« не был ни интеллектуальным магнитом, ни политическим вождём, не обладал и личной харизмой, т.е. особой индивидуальной привлекательностью». [156] Впрочем, сам, похоже, привык считать себя именно таким, будучи обычным номенклатурным везунчиком. Одни из многих нового поколения номенклатуры.
Они ещё продолжали жить в рамках советской системы, но уже мечтали (иногда подсознательно) о другой жизни. Корни этого шли ещё от старых, до коммунистических времён, когда российская интеллигенция воспринимала Запад как идеал, что, кстати сказать, и породило их тягу к типично западному учению — марксизму. Когда выяснилось, что при помощи марксизма Запад убогнать не удалось, снова стали смотреть, что же можно на Западе перенять, чтобы зажить хорошо. Но на этот раз хорошо, не столько для всей страны, сколько для её микроскопической части.
156
Леонов Н.С., «Крёстный путь России», М., «Русский дом», 2002, с. 8.
«Очень трудно отказаться от сравнения с благополучным Западом, и особенно от идеи отсталости, ибо эти сравнения были и остаются частью русской культуры. Элита имперского периода сама употребляла западные идеальные типы, чтобы вообразить то, чем Россия могла бы стать, или чтобы описать свои действия. Таким образом, восприятие русскими деятелями (элитой) идеи о „Западе“, как модели прогресса, на разных этапах истории становилось побудительным мотивом к действию, отражаясь на её историческом пути». [157]
157
Валянский
Относительно короткий период при, когда Запад (точнее его интеллигенция) смотрела на СССР как на некий идеальный путь развития, окончился после смерти «вождя народов», (в том числе и благодаря бездарным разоблачениям, об этом более подробно см. пункт настоящей книги). Все стало возвращаться на круги свои. Любовь и преклонение перед Западом снова стали модой. Хотя официально мы и были самой передовой страной на свете, но значительная часть правящей касты этой страны и часть интеллигенции, не допущенная до власти, в душе уже имели другие идеалы.
Народ же по-прежнему хотел больше социализма, понимая под этим, прежде всего, равенство и справедливость. Народу это и пообещали, но как всегда обманули.
3.2. Cherchez la femme
3.2.1. Выражение «ищите женщину» употребляется, когда хотят сказать, что виновницей какого-либо события, бедствия, преступления оказывается женщина.
Семья в коммунистические времена официально признавалась партией как ячейка общества, но так же официально партийцы должны были думать, прежде всего, о партии. Была тогда песня со словами: «Прежде думай о партии, а потом о себе» (шутка, слова немного изменены, но совсем немного).
В марксизме-ленинизме принято официально женщин признавать равными мужчинам. Но это в теории, на практике было все совсем не так.
Женщин в руководстве страны тогда практически не было. Если не считать единиц на второстепенных должностях. Все руководители коммунистического режима своим жёнам отводили второстепенное место. Правда, иногда брал с собой по заграницам всю семью. [158] Но ведь плохо он кончил, сняли его со скандалом. Одним словом, стоило руководителю начать уравнивать свою женщину с собой, как добром это для него не оканчивалось.
158
«…В официальной поездке по Скандинавии Хрущёва сопровождала вся его семья (в общей сложности 12 человек), включая детей и внуков, и западная пресса окрестила его скандинавский визит „семейным пикником“. (Соловьёв В., Клепикова Е., „Заговорщики в Кремле: от Андропова до Горбачёва“, М., „Московский Центр Искусств“, 1991, с. 282).
3.2.2. Вот так и с. Он вообще оказался не типичным коммунистическим вождём в женском вопросе. Соответствующим образом и кончил.
Впрочем, во всем остальном он был достаточно типичен. « — дитя своего времени и той партийно-государственной системы, в которой он рос и двигался от должности к должности». [159] Так бы и продолжал существовать, если бы не стал отрываться от коллектива. [160]
Уважаемый, похоже, был человек простой. Выглядел энергичным красавцем. «Ведь и вправду, на фоне старческой беспомощности Генсеков последних лет, молодой, вроде бы энергичный, обаятельный казался „мессией“, посланником Бога в уставшей стране». [161]
159
«Советская Россия», 23.01.93, с.1.
160
А с коллективом он не был сильно связан. Дмитрия Язов вспоминал: «Я ни разу не был у него дома или на даче…
161
Болтунов М., «ЗГВ: горькая дорога домой», Санкт-Петербург, «Шанс», 1995, с.18.
А огромное пятно на лысой голове старательно не показывали народу, как потом и отсутствие пальцев на руке. Зачем портить впечатление нашему наивному телезрителю.
Опять же говорил складно, много и неглупо. Никакого сравнения с, в последние свои годы плохо читающим «свои» доклады даже по бумажке. мог не только складно говорить, но и публично дискутировать. А то, что матерился порой, так это только в узком партийном кругу знали. [162] Гласность в период горбачевской перестройки во многом оставалась ограниченной. Особенно в начале её, когда ещё контролировал ситуацию, точнее не позволил ей выйти из-под его контроля. Впрочем, до полной потери власти в декабре 1991 года первый советский президент всегда имел рычаги влияния на СМИ. Да и именно в среде творческой интеллигенции его любили больше и дольше, чем остальной народ. Свобода слова — вот, пожалуй, и все, что он дал этому народу. Но эту свобода нужна очень немногим. А вот хлеба с маслом хочется всем.
162
«Горбачёв…без мата даже на политбюро фразы произнести не мог. Это всегда сильно коробило Бориса Николаевича…», — писал бывший охранник Ельцина Александр Коржаков. (Коржаков А.В., «Борис Ельцин: от рассвета до заката», М., «Интербук», 1997, с.309).