Пределы выживания (Полигон - I)
Шрифт:
– Вот почему они поспешили меня сегодня выпустить. Что же все таки твориться в монастыре?
– Не знаем, сведений нет.
Прибежал дед Тимофей.
– Я так и знал, что долго держать не будут, попался мне этот лейтенантик... Павлов, я ему прямо все и выложил. "Пьянь, говорю, паршивая, хорошего человека сгубить хотите, да я ваши сраные казармы сожгу, если хоть ногтем заденете..." Он от меня как заяц по кустам удирал.
В приемную стал набираться народ. Все обсуждали происшедшее, а воинственный дед Тимофей призывал
Вечером пришла уставшая Рита.
Она молча прижалась ко мне и затихла.
– Тебе здорово досталось..., - тихо говорю ей.
– Досталось. Полчаса тому назад приезжал в школу полковник Семененко, пытался сделать мне внушение...
– Это за пощечину?
– За нее. Всегда чего то боялась, а сегодня вдруг... наорала на него.
– Как же ты набралась храбрости, прийти на развод и сделать такое?
– Сама не знаю.
– Как теперь Синицын переживет такое?
– А мне наплевать.
– Ты у меня останешься?
– Да.
Опять у командира части. Сегодня он в хорошем настроении.
– Ну, доктор, у вас столько защитников, не ожидал. А девушка то, так влепила при всех капитану, что похоже тот свихнулся. Самое удивительное, многие офицеры и гражданские заступились за вас.
– Наверно, со мной поступили весьма несправедливо и все это поняли.
– А вы считаете, что бузить это справедливо?
– Разве при последнем разговоре с вами, вы почувствовали, что я пьян?
– Не похоже...
– А мне полковник Семененко сказал, что я был пьян, меня за это и посадили...
– Может вы после меня, того... напились.
– Нет, после вас мне хотелось опять набить рожу майору Молчанову, ведь вы послали меня к нему.
– Не дал машины, стервец?
– Нет.
Как будто не знает. Полковник улыбается, словно съел поросенка.
– Не сердитесь, доктор, ваш арест и так взбудоражил весь полигон. Я уже дал нагоняй Молчанову и остальным. Давайте поспорим, я отгадаю зачем вы ко мне пришли?
– Опять на пол литра, согласен.
– Вам надо съездить в монастырь.
– Правильно. Пол литра с меня, но так как вы задолжали мне в тот раз, то мы в квите. Машину дадите?
– Нет.
– Почему?
– Мы получили с полигона номер два, где запускают ракеты, заявку на использование нашей территории, теперь этот район, где дорога к монастырю, весьма опасен.
– Но почему этот район, ведь это же малая часть полигона.
– Это кассетное оружие и его радиус действия непредсказуемый.
– Когда же можно будет совершить поездку в монастырь?
– Дня через два.
Сегодня в клубе танцы. Рита, Вера и я пришли в самый разгар вечера.
– Разрешите вас первой пригласить на танец, - шутливо обращаюсь к Вере.
Та важно кивает головой и подает мне руку. В этот момент кто то останавливается передо мной и преграждает путь.
– Доктор, пойдемте ко мне домой, у меня жена...
– Лейтенант Круглов?
– У
Эта тяжелая ноша врача, делать свою работу в любое время суток.
– Вера, извини, первый танец не получился. Беги к Надежде пусть она возьмет все что нужно для родов, она знает что... и идет в дом к лейтенанту Круглову.
Верка улетучивается.
– Я пойду с вами, доктор, - умоляюще смотрит на меня Рита.
– Пошли.
Мы почти бежим за лейтенантом.
– А чего вы в госпиталь не обратились?
– на ходу спрашивает Круглова, Рита.
– Да ну их. Им же все надо исследовать. Ребенка бы продержали целый месяц в палате, взяв у него столько анализов и крови, что нормальный бы человек не выдержал. Я хочу, чтобы у меня было все спокойно.
Пришла Надежда с саквояжем и тут же начала командовать, выпихнув мужиков на лестницу, потом начала готовить роженицу, изуродованное животом, юное создание.
– Потерпи, Клавочка, сейчас, все будет хорошо.
Рита прижалась к стенке и испуганно смотрит на все процедуры. Клавочка начинает кричать...
– По тужься, родная, по тужься, - ласково просит Надежда.
Женщина воет. Наконец показался плод и мы с Надеждой принимаем его. Я поднимаю его за ноги и даю ему шлепка, тот час же по комнате раздается детский плач...
Рита все никак не может успокоится.
– Это же так удивительно, на моих глазах родился человек.
– Лучше ложись спать, время около пяти.
– Знаешь, я не хочу здесь рожать, только там... Хочу, чтобы мой ребенок был свободным.
– Обязательно родишь там.
Капитан Синицын пришел ко мне в медпункт утром, когда еще никто из пациентов не зашел на прием, он сидит у меня в комнате и, понурив голову, рассказывает.
– Я знаю, вы Борис Дмитриевич, порядочный человек, но я в этой истории оказался подонком. Понимаете, я получил приказ, при-каз..., и как военный человек его должен исполнять. С другой стороны, там в монастыре гибли люди, которым нужна помощь и эту помощь они своевременно не получили. Я потом основательно разобрался в этом вопросе и узнал, что по моей вине погибло четыре монахини... Но приказ..., я исполнял приказ, - в отчаянии твердит он.
– Сколько же всего погибло людей при взрыве?
– Двенадцать.
– Мне полковник Семененко сказал - шесть.
– Врет он. Пол монастыря рухнуло от вакуумной бомбы. Большинство раненых оказалось с разорванными легкими.
– Скажите, капитан, вы военный, почему военные ненавидят гражданское поселение? Почему погибло около десятка поселков, недавно Камышевка, почему страдает монастырь, кто следующий?
Он сидит понурив голову.
– Этот полигон - лаборатория. Здесь исследуется не только военная техника, но и ее действие на население. Сначала исследовались методы уничтожения зверей, птиц, деревьев, растений, земли, теперь когда это все уничтожено, пришли ближе к поселкам, подобрались к людям.