Предначертание. Том II
Шрифт:
– Людмила Леонидовна, – буркнула мама, -но учитывая, что мы с тобой разговариваем в первый и последний раз, я не думаю, что тебе когда-нибудь пригодится эта информация.
– Людмила Леонидовна, возможно, я должен был прийти сюда гораздо раньше и принести извинения за тот отвратительный случай, но я предпочел сначала получить свидетельство о разводе, а уже потом разговаривать с вами, – скороговоркой выпалил Юлиан, словно испугавшись, что мама вытолкает его взашей раньше, чем он донесет до нее цель своего визита, – я виноват перед Риной и виноват перед вами, ее родителями, но клянусь, я в жизни не замышлял ничего дурного, и кто угодно может вам это подтвердить. Да, мы регулярно перезванивались, общались в соцсетях, но не более того. Не знаю, почему я сразу не рассказал правду, наверное, мне было страшно потерять нашу дружбу с Риной, а еще я боялся лишний раз ее травмировать после всего, что с ней произошло. Я понимал, что Рина несовершеннолетняя и любые мои неосторожные действия могут быть расценены как преступление, но также я видел, что ей необходимо прийти в себя, и я только напугаю ее, если вдруг заговорю о своих чувствах. Поэтому я оставил всё, как есть, и просто тихо радовался, когда в мессенджер приходило сообщение или в трубке раздавался ее голос. Конечно, я знал, что мы не пара, и на первом месте для меня должна стоять семья, я запретил себе даже думать о каком-то совместном будущем с Риной, и я честно не нарушал границ дозволенного. Поднимите нашу переписку, если не верите, и вы не найдете там ничего выходящего за рамки дружеской беседы. На самом деле я почти месяц как развелся, но мне хотелось, чтобы Рина спокойно сдала выпускные экзамены. На тот момент, когда вам позвонила Инесса, я уже подал заявление, но так как она отказалась расстаться по обоюдному согласию, мы долго разводились через суд, и Рине было незачем видеть, как мы с бывшей женой делим имущество и полощем грязное белье. Я не искал встречи, не звонил и не писал с чужих аккаунтов, я ждал, когда всё устаканится, и лишь сейчас отважился постучать в вашу дверь.
– У меня возник только один вопрос – зачем? – иронично прищурилась мама, слушавшая покаянную исповедь Джулса с выражением величайшего презрения, – ты сам только что высказал одно очень здравое суждение, и я здесь я тебя полностью поддерживаю – вы с моей дочерью не пара! Ты вроде бы говоришь правильные вещи, но выводы делаешь в корне неверные. Возможно, ты и крайне высокого мнения о своей персоне, или просто надеешься, что Рину в силу ее нежного возраста легко обвести вокруг пальца, но я ни вчера родилась на свет, и прекрасно понимаю, к чему ты клонишь. Что у тебя осталось после развода? Квартира? Сомневаюсь, скорее всего там живут твоя бывшая жена и сын. Машина? Судя по тому, что вы с Риной познакомились в автобусе, у тебя ее вообще не было. Хороший доход? Насколько я знаю, ты весной только закончил колледж, а на репетиторствах в нашем городке много не заработаешь. Кто ты по образованию? Учитель начальных классов? Неужели ты думаешь, что я не в курсе, какие смешные зарплаты у педагогов? Да о чем я, сколько бы ты не получал, львиная доля этих денег уйдет на алименты и прочую помощь ребенку, и так будет еще много-много лет. Незавидная перспектива, да, юноша? И тут тебе подвернулась Рина! Молоденькая, доверчивая, да еще и переживающая тяжелый период! Я искренне восхищаюсь твоим терпением – не каждый сможет так долго окучивать девчонку, но ты быстро сообразил, что игра стоит свеч. Наверняка, ты всё подробно вызнал – и что Рина наша единственная дочь, и что мы планируем отправить ее учиться в столицу… Лакомый кусочек, правда? Неизвестно, как бы всё сложилось, не позвони к нам твоя жена, но ты, смотрю, и тогда не растерялся. Свидетельство о разводе – это такой ход конем, да? Мол, я теперь человек свободный ото всех обязательств, никого не обманываю, любите меня и жалуйте. Знаешь, я понимаю, что у Рины еще молоко на губах не обсохло, и она творит глупость за глупостью, но почему ты и меня держишь за слабоумную?
– Людмила Леонидовна, я был с вами предельно откровенен, и мне очень жаль, что вы все истолковали превратно, -взгляд у поникшего Джулса был грустным и каким-то обреченным, как если бы он заведомо знал, что ловить ему изначально было нечего, но в погоне за чудом всё же отважился на чистое безумие, – вы напрасно приписываете мне меркантильные мотивы, хотя и я не буду скрывать, что сейчас мое финансовое положение достаточно неустойчиво. Вы совершенно правы, в нашем городишке нормальной работы по специальности мне не найти, поэтому я уезжаю в столицу. Школьный друг обещал на первое время помочь с жильем, а я постараюсь как можно быстрее трудоустроиться и закрепиться на новом месте. Не факт, что все мои планы сбудутся, но я твердо нацелен на результат, и не сдамся в случае неудач. Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы претендовать на ваше имущество, я просто хотел увидеться с Риной перед отъездом и попрощаться. Я лишь пытаюсь не дать вам запомнить меня как мерзавца, наставляющего жене рога, и для меня очень важно, чтобы ни вы, ни Рина не копили на меня обиду.
– Час от часу не легче! –патетично воздела руки мама, – понял, что с Риной у тебя ничего не выгорит, и решил сбежать подальше от ответственности. Бросить своего ребенка и уехать в столицу – какой благородный мужской поступок!
– Я еду в столицу не развлекаться, а зарабатывать деньги, в том числе и на содержание своего сына! – раскраснелся от возмущения Юлиан, глубоко задетый мамиными словами, и меня вновь завертело в калейдоскопе обрывочных образов из прошлого.
Сама того не желая, мама практически буквально воспроизводила ситуацию с Эйнаром, и в определенный момент два отрезка моей жизни слились в одно целое. До меня доносились отдельные фразы с жаром возражающего Джулса, но я видела перед собой зеленые глаза Эйнара, которого точно также подвергали беспощадному судилищу на этой же кухне. Мама снова примерила на себя роль обвинителя, избрав себе очередную жертву, а я вся дрожала от негодования и больше не намерена была мириться с этим предвзятым разбирательством. Я со стуком отодвинула недопитую чашку и рывком вскочила на ноги. Я с трудом соображала, что происходит, в голове стоял непрерывный гул, а сердце колотилось в рваном, неровном ритме, и я уже не различала, где заканчивается реальность и начинаются мои бредовые фантазии.
– Джулс, поедем вместе! – выдохнула я, поймала ошеломленный взгляд мамы и с торжествующей улыбкой положила руку парню на плечо, – мне кажется, вдвоем у нас будет больше шансов покорить столицу, чем поодиночке.
ГЛАВА IV
Так началась новая глава в моей жизни, и под воздействием обуревающих меня эмоций я торопливо набрасывала на холсте судьбы размашистые штрихи своего будущего. Я встала за Джулса горой, заслонила его своим телом и фактически сделала ради него всё то, на что у меня не хватило мужества в ситуации с Эйнаром. В бесконтрольном стремлении отомстить родителям за свои поруганные чувства, я уверенно шла ва-банк, дотла сжигая за собой мосты и не замечая багрового зарева, неистово полыхающего у меня позади. Я восстала против привычного семейного уклада и с ненавистью выкрикивала маме в лицо, что мне надоело жить по указке и я вправе сама выбирать себе дорогу, я угрожала одновременно суицидом, побегом из дома и отказом поступать в университет, а в моих глазах горела никогда ранее не виданная, испепеляющая ярость. Годы спустя, когда страсти улеглись, а раскаленные докрасна нервы окончательно остыли, я с горечью поняла, что на месте Юлиана мог запросто оказаться любой другой человек, и я бы точно также избрала его символом своего бунта, но в то последнее лето моего детства я была абсолютно не в состоянии мыслить рационально. Все во мне бурлило и клокотало, я впала в натуральное помешательство, и вскоре мое поведение начало изрядно пугать не только родителей, но и самого Джулса, явно не ожидавшего от меня столь бурной активности и, в сущности, совершенно не готового к подобному развитию событий.
Говорят, что нужно опасаться исполнения своей заветной мечты, и, по-моему, это утверждение наглядно иллюстрировало то весьма затруднительное положение, в которое я внезапно поставила парня. Джулс действительно приходил проститься, он даже близко не рассматривал иных вариантов, а я заставила его срочно принимать решение и в лоб столкнула со своими демонами, вырвавшимися из клетки, где я безуспешно пыталась удержать их со дня расставания с Эйнаром. Джулс стал безвинной жертвой моего сумасшествия, и, хотя в нашу вторую встречу я едва узнала его без верхней одежды, именно ему досталась роль реющего флага моего запоздалого мятежа. Сейчас я поступала так, как не сумела поступить раньше, я доказывала прежде всего самой себе, что способна идти наперекор мнению семьи и получала какое-то извращенное удовольствие от родительских страданий, и на этом фоне наличие у Юлиана бывшей жены и маленького ребенка казалось мне дополнительным преимуществом в развязанной мною войне. «Вы разлучили меня с Эйнаром, так получите взамен Джулса – разведенного алиментщика, обреченного на скитания по съемным квартирам столицы, чтобы однажды накопить на первоначальный взнос и повесить на себя ярмо кабальной ипотеки!» – кричал каждый мой шаг, -«вы сами вырыли мне эту яму и сами подтолкнули меня к ее краю, вот сполна и пожинайте плоды своих поступков!»
Безусловно, Джулс прекрасно видел, что я пребываю слегка не в себе, и по мере возможностей изо всех сил пытался меня образумить, но я уже закусила удила.
– Мы уедем в столицу, а осенью поженимся, – одержимая навязчивой идеей, твердила я, – пусть мы будем жить очень скромно и на всем экономить, зато нам не придется ни от кого зависеть. Я сразу найду себе какую-нибудь подработку параллельно с учебой, чтобы не сидеть у тебя на шее, и с голоду мы не умрем. А там дальше все постепенно наладится, и можно будем задуматься о собственном жилье.
– Ты не представляешь, на что идешь, Рина! – качал головой парень, все еще крайне неуютно ощущающий себя на свиданиях «вживую», тогда как я специально бросала вызов родителям, ежедневно вытаскивая Юлиана на очередное рандеву в парке, – тебе не стоит отказываться от материальной поддержки, пока ты твердо не встанешь на ноги, а на это понадобится не год и не два. Ты должна спокойно закончить вуз, не заботясь о хлебе насущном, и тут я солидарен с твоей мамой. Пока я не могу обеспечить тебе достойный уровень жизни и, скорее всего, при всем желании мне еще долго не светят высокие доходы. И не забывай, что следующие пятнадцать лет я буду выплачивать алименты на Олежку.
–Джулс, это не важно! – пылко перебила терзающегося сомнен иями парня я. Логическая цепочка его рассуждений до боли напоминала мне неоспоримые аргументы, приведенные Эйнаром в преддверии расставания, и потому вызывала у меня инстинктивное отторжение. Я была обязана любой ценой предотвратить обратный виток спирали и без колебаний пускала в ход запрещенные приемы, – если бы ты меня любил, если бы и вправду хотел быть со мной, разве тебя остановили бы незначительные препятствия? Мы бы шли вперед рука об руку, мы бы назло обстоятельствам построили наше счастье с нуля и никому не позволили диктовать нам свои правила. Но, похоже, твои чувства ко мне – фальшивка, а я для тебя – мимолетное увлечение. Не надо было ко мне приходить!
– Рина! – однажды я таким же подлым образом вынудила Эйнара пренебречь осторожностью, и та наша встреча на Театральной площади по сути стала первым камнем в фундаменте рукотворного ада, но я с маниакальным упорством двигалась по проторенному пути. Джулс перехватил в воздухе мое запястье, не дав мне вскочить со скамейки, и я поняла, что снова одержала Пиррову победу.
– Решай, Джулс! – резко вырвала ладонь я, – посмотри на меня, я ничего не боюсь! Я знаю, что у тебя ничего нет за душой, знаю, что у тебя растет ребенок, знаю, что нам предстоит многое преодолеть прежде, чем мы чего-то достигнем в этой жизни, но мне совсем не страшно.