Предназначенная поездка (сборник)
Шрифт:
– Значит, на воскресенье отпевать и хоронить.
Ирина плохо знала похоронный обряд, и Мария подробно и многословно объяснила, что делают в этом случае: занавесить зеркала, зажечь лампадку, закрыть окна: на поминки готовить кутью, кисель, блины; а когда покойника увезут из дома, обязательно вымыть полы.
Когда Ирина вернулась, Манефа огорошила её вопросом:
– А Витька-то ещё спит на дороге?
Оказывается, соседа-пьяницу доставили на тракторе и оставили у обочины. Там он и лежал, а рядом – миска, стакан и пустая бутылка. «Вот так и губят себя мужики, – приговаривала Манефа, – Фёдор тоже такой был – мимо рта не проносил, и вот»… «Действительно, – думала
Покойника привезли вечером на автобусе. Гроб внесли в большую комнату и поставили на табуретки. Стали выпивать на кухне, степенно повели разговоры о тяжелой жизни, о Фёдоре, о похоронах. Тут-то Ирина и вспомнила, что как-то спрашивала у брата, боится ли он смерти. Ей тогда казалось, что смерти обязательно боится каждый. А Фёдор отвечал: «Что её бояться, никто ещё ОТТУДА не возвращался и не говорил, что ТАМ – плохо.»
Целый вечер в доме были люди. Потом чужие ушли, свои остались. Ирина долго не могла уснуть и, не зная молитв, своими словами, бессчётно просила Бога упокоить грешную душу.
Весь следующий день прошёл в суете. Ирину очень тяготили разговоры о похоронах, о водке, о бабах, о картошке… Вечером на машине приехали городские. Мужчины выпали и уснули. Женщины, пользуясь случаем, что собрались все вместе, ещё долго обсуждали всех родственников и знакомых. Об Ирине они были единодушны: «Тебя Бог ведёт, не зря ты так спешила в деревню!»
А утром пришли погребальные хлопоты. Гроб с покойником поместили на прицеп трактора. Вдову усадили в кабину. И супруги, прожившие неразлучно почти полвека, отправились в последнюю совместную поездку.
В церкви горели свечи. Было сумрачно и торжественно. Служба длилась долго и помогала примириться с потерей близкого человека, но время от времени кто-нибудь всхлипывал. Ирина посмотрела на младшего сына Фёдора, – вроде и не умер брат… Вова – копия отца, каким она помнила своего двоюродного брата.
На кладбище батюшка продолжил службу: «до второго пришествия Христа запечатывается могила…» Мужчины поставили крест, повесили на него венок. Внучке дали положить на могилу букетик астр, а всем предложили помянуть покойного кутьёй и разлили водку. И на могиле оставили стопку водки, хотя батюшка предупреждал, что этого делать не положено. Помянули, и на том же тракторе поехали обратно. Все говорили о своём, насущном – о Фёдоре вроде и забыли. Дома поминки затянулись до позднего вечера.
С мыслями о том, что душа покойного ещё несколько дней витает вблизи дома, Ирина подошла к окну. И увидела: над самым лесом горела яркая звезда. Ей показалось, что кто-то с фонарём в руке пытается отыскать дорогу. Потом всё исчезло в сплошном тумане. «Без Божьей помощи найдёт ли кто дорогу?» – подумалось Ирине.
«Недостойная раба твоя…»
Ягодой спелой не станет
завязь, битая градом.
«Опять наивная душа /к другому берегу стремится./ Ей, непутевой снова мнится, /что только ТАМ жизнь хороша». Давно написала я в одном из стихотворений. Потому и специальность выбрала связанную с экспедициями, а они обеспечили мне болезни, инвалидность, минимальную пенсию и свободу. Как только начала чувствовать себя получше, нашла и подобающее занятие – походы выходного дня. И хоть всё чаще ловлю себя на мысли, что так хорошо и так уютно в МОЕЙ комнате,
Когда-то давно я уже побывала на Валааме. Это было в сентябре. Из Ленинграда мы плыли на комфортабельном теплоходе всю ночь, чтобы всего один день полюбоваться красотой этого острова на Ладожском озере. Скалы, сосны, нежаркое осеннее солнце… С экскурсией посетили несколько скитов. На территорию монастыря нас не пустили, – там располагался приют для особенно искалеченных инвалидов Великой отечественной войны. Впечатления мои были сильными, но очень противоречивыми.
Давно слышу, что монастырь восстанавливают, он уже действующий и принимает паломников. И мне очень захотелось побывать там /было же в гороскопе: «если отдыхать, то непременно на Валааме…»/, но не с экскурсией, и не то чтобы отдыхать. Ногами почувствовать святую землю хоть немного проникнуться духом острова, глазами вобрать гармоническое слияние северной природы и своеобразной архитектуры скитов, монастыря. А для этого лучше пожить там несколько дней, походить на службы.
Я стала выяснять подробности и особенности маршрута. Одна моя знакомая захотела было составить мне компанию, но в последний момент раздумала. А мне такой поворот неожиданно пришелся по душе: если я поеду одна, то мои впечатления, неразбавленные вынужденным общением, могут оказаться более яркими, более глубокими. Получив же от знакомого батюшки благословение в дорогу, я почувствовала себя защищённой от неприятных случайностей.
На Валаам ходит теплоход от пристани г. Приозерска. Но каждый ли день, и где я буду ночевать, если его не будет, – не представляла. От Петербурга до Приозерска решила, на всякий случай, ехать на первой электричке. Три часа пути, то читала молитвослов, то – глядела в окно. А за окном «Мелькают березы, сосны и ели./ Хотя уже лета прошло две недели,/ наряд их, по-прежнему, ярок и свеж./ Речушек лесных и озер череда… / Я рада опять возвратиться сюда./ Карелия – край моих светлых надежд!»
От станции до причала можно доехать на автобусе. Но находясь всё же в некотором нервном возбуждении и насидевшись в электричке, я, забросив за плечи рюкзак, пошла пешком, периодически уточняя у прохожих дорогу. Вышла к реке и вскоре на открытых настежь воротах увидела надпись: «ПРИЧАЛ ВАЛААМСКОГО МОНАСТЫРЯ.»
Во дворе, возле двух жилых домов, похожих на коттеджи, за длинным деревянным столом сидели мужчины и женщины, трапезничали. Внешний вид молодых людей указывал на то, что они имеют непосредственное отношение к священно-служительству. Женщины монахинями явно не были, но то, что они – богомолки / в плотно повязанных платках, в длинных юбках, в закрытых кофтах/, сомнений не вызывало. Поздоровавшись, я поинтересовалась, смогу ли сегодня попасть на Валаам.
– Нет, – ответил мне кто-то из них. – Теплоход может быть завтра утром, а может быть и послезавтра, – это зависит от погоды. Да вы садитесь! Откушайте с нами!
Я поблагодарила, но отказалась; и скинув рюкзак, почти без сил плюхнулась на скамью. Неожиданное препятствие и дальнейшая неопределенность подкосили меня, а ведь только что казалось – могу пешком дойти до острова. Переведя дух, огляделась по сторонам. «Берег песчаный, крутой. /Стол во дворе под сосной. /Радужным куполом крона,/ и на стволе – икона./»