Предновогодье. Внутренние связи
Шрифт:
Ночью все кошки серы, поэтому пришлось некоторое время поплутать среди безликих книжных секций, и все же я с уверенностью двигалась к заветной цели, периодически подсвечивая циферблат часов. Времени в запасе оставалось навалом. Цель неумолимо приближалась, и вот уже она грела мои ладони, а удерживаемый во рту фонарик бросал тусклый свет на перелистываемые страницы.
Знаете, отчего люди становятся седыми за одно мгновение, начинают заикаться и, вообще, сходят с ума? Оттого что в один прекрасный момент, стоя вечером в темной библиотеке
Книга с грохотом упала на пол, фонарик последовал за ней, челюсть устойчиво закрепилась в нижнем положении, а вопль ужаса застрял где-то на уровне голосовых связок — потрясающее зрелище на фоне завывающей сирены, среагировавшей на резкий скачок децибелов.
Мамочки! Оказывается, не все так просто. Оказывается, библиотека начинена охранными ловушками!
Тень сноровисто поставила учебник на полку, схватила и выключила фонарик, после чего сграбастала за руку мое заторможенное тело с выпученными глазами и потащила следом за собой. Через мгновение меня запихивали в узкую щель между двумя постаментами, на которых возвышались в полный рост скульптурные изваяния каких-то гениев, а затем кто-то весьма материальный начал утрамбовываться следом.
— Да лезь же! — зашипела тень, налегая габаритами. Неясные тени грузными не бывают. Извилины начали понемногу закручиваться, постепенно вводя в работу соображательную часть мозга.
— Мелёшин? Ты?!
— Нет, Генрих Стопятнадцатый, — пробурчала сварливо несостоявшаяся призрачная тень.
Это могла быть 22.1 глава
Мы в спешке утрамбовались, и я, будучи зажата с двух сторон холодным гранитным камнем, усиленно вспоминала, откуда в библиотеке могли взяться статуи. Почему-то они ни разу не попались на глаза. С третьей, стратегической стороны меня уплотнял Мелёшин, а с четвертой был тупик — стена.
Совершенно непонятно, как нам удалось втиснуться в крошечное пространство, однако реальность оказалась таковой: одна рука Мелёшина лежала на моем бедре, другая застряла у плеча, а наши ноги составляли невообразимое переплетение конечностей. Мэл дышал мне в щеку, согревая теплым дыханием левую половину лица.
Я пошевелилась.
— Тсс! — прошипел он.
Раздались грохот, шум и приглушенные ругательства, а затем эхо приближающихся шагов возвестило о том, что сейчас кого-то вытащат за ушки из норки и подвесят над потолком. Краем глаза я разглядела пляшущие по стенам лучи.
Мне показалось, прошла целая вечность. Ноги затекли, руку покалывало, левый глаз зачесался, и как назло захотелось чихнуть.
— Только попробуй! — произнес одними губами Мелёшин, и я поняла, несмотря на мрак. Вот как адреналин и страх обостряют чувства! Вдруг послышался удаляющийся топот вперемешку с неразборчивыми криками. Вскоре наступила тишина.
— Уф! —
— О том же могу спросить у тебя, — ответил сердито Мелёшин.
— У меня здесь дело.
— И у меня.
— Кто это? Вахтерша? — поинтересовалась я тихим шепотом.
— Сторож.
Черт! Как можно упустить из виду столь важного работника? И правда, не будет же бабулька следить сутками напролет за процессом охраны.
Разочарованная упущениями в плане, я потюкалась непредусмотрительной головой о каменный бок постамента.
— Не знала, — констатировала факт.
— Ты много чего не знала.
— Еще полно ловушек, да?
— Думаешь, ты одна такая умная и интересная пытаешься стащить книги из библиотеки? — усмехнулся в темноте Мэл, опалив выдохом щеку.
— И что, кому-нибудь удалось?
Значит, были прецеденты! Значит, крыска не одинока в желании сдать сессию!
— Монька, — пояснил коротко причину предыдущих неудач Мелёшин. — Вот я и подумал, как тебе удастся проскользнуть мимо. Хочу убедиться воочию.
Ясно. Услышал по телефону призывный вопль Бабетты Самуиловны и ни секунды не поверил во вранье про зубрежку в общежитии.
— Ты не собиралась рассказывать о маленьком приключении, ведь так? — прошептал Мэл, склонившись к уху.
Глупо изображать в темноте кристально честный взгляд и уверять в обратном, поэтому я промолчала. Вдалеке раздались невнятные крики.
— Что это с ним? — поинтересовалась, имея в виду сторожа.
— Пришлось делать крысиную иллюзию для отвлечения. Наверное, гоняется за ней.
— А почему не включает свет? Чтобы сподручнее.
— Я-то почем знаю? — ответил раздраженно Мелёшин. — Хочешь узнать — сходи и спроси.
Вот ведь вредина.
— Предлагаю взаимовыгодное сотрудничество, — продолжил неожиданно Мэл. — Ты выносишь из института то, за чем пришла, и захватишь пару книжек для меня. Взамен проведу через установленные охранки.
Я призадумалась. Там, где один раз, будет и другой. Если единожды пройду с учебниками мимо Монтеморта, то Мелёшин не отстанет и прикажет брать книги для других парней, для Эльзы и для красивой блондинки. Ну, уж нет!
— Согласна? — он пощекотал ухо дыханием.
— А потом заставишь вынести полбиблиотеки для твоих друзей? — процедила я злобно.
Мэл замолчал. Значит, предположения верны. С его стороны грех не воспользоваться моментом.
— Я подозревал, что ты обо мне не очень хорошего мнения, — выдал Мелёшин, — и убедился в своих предположениях после пожара, в холле. Но и представить не мог, что твое мнение настолько негативное.
Неизвестно почему я почувствовала себя виноватой и разозлилась. Не нужны мне его откровения, не нужны! Ишь, ловко ушел от ответа, упрекнув меня же в бессердечии.
А Мелёшин подытожил, шепча: