Предсказатель прошлого (сборник)
Шрифт:
Неизвестно откуда в руке императора появилась плеть. Он накинулся на Гима словно зверь и принялся обрабатывать его бока плетью, причем стегал его всерьез. Гим крутился, вопил, а император вошел в раж, и Кора даже пожалела Гимушку, стоны которого, поднявшись до визга, стали ослабевать.
— Может, хватит? — спросила Кора, вмешавшись в паузу между ударами, — ему еще служить вам и служить.
— Ты так думаешь? — Император сразу поскучнел и отбросил плеть в сторону. — Ну, ладно. Главное, чтобы возмездие совершилось. — А оно совершилось?
— Разумеется, —
Император развел руками, показывая, насколько он потрясен коварством Парфана.
— Это же надо, отыскать среди нас слабовольного и доброго…
— Влюбчивого, — пискнул Гим, который все еще пребывал возле письменного стола на коленях, как нашкодивший мальчишка, поставленный в угол на горох.
— Похотливого, — сказал император. — Развратного мальчишку Гима. Он послал его с тайным заданием на Землю, чтобы купить там особо злодейское оружие и употребить его против императора. — А как? — спросила Кора. — Как? — строго спросил император у Гима. — А вот так! — Гим сделал выпад, и охранники, стоявшие в раскрытых дверях, ахнули, как бы в ужасе от опасности, которая могла угрожать нынешнему императору.
— А вот так! — повторил император, также сделав выпад. — Воткнул и пронзил.
— И вы пробовали кого-нибудь пронзить шампуром? — спросила Кора.
— Злодей всегда найдет способ убить доброго человека, — ответил уклончиво император. — Он его и карандашом проткнет. Такие уж они, злодеи!
— Знаете, что я вам предлагаю, — сказала Кора, — велите принести сюда шампуры — они наверняка у вас где-то неподалеку запрятаны. — Зачем? — спросил император. — Потом я лягу на кровать, — сказала Кора. — А вы меня проткнете этими шампурами. — Ты с ума сошла! — зарычал император. — Но почему же? Если ваш Парфан мог проткнуть и убить императора, то вы-то, наделенный такой большой физической силой, наверняка это сделаете со мной, слабой женщиной.
— Нет уж, — отрезал император, проведя перед собой открытой ладонью. — Это типичная провокация, призванная опорочить меня в глазах галактической общественности. Небось за дверями уже ждет целая толпа продажных писак, готовых ради дешевой сенсации погубить доброе имя Нью-Гельвеции и мое лично.
— Значит, вы признаете, что это невозможно? И вы все это придумали, чтобы свалить вину на землян?
Говоря так. Кора боялась простого вопроса: «Если я не могу, то кто тогда смог? Ведь императора все же убили и проткнули шампурами, словно кусок шашлыка». На такой вопрос Кора не смогла бы ответить.
Но ее оппонентов не волновали абстрактные вопросы. Они смотрели на Кору, и у каждого в голове были свои мысли, своя похоть, свои интересы.
— Ваше величество, — облизывая красные пухлые губы, сказал адъютант Гим. — Разрешите, я попробую ее проткнуть. Я надеюсь, что мне это удастся. — Ты? Да тебе цыпленка не проткнуть. — Ой, ваше величество, я так хочу попробовать! Вы мне ее отдайте, свяжите и заприте. А я с ней разберусь.
— Все ясно, — хмыкнул император. — Проткнуть шампуром ты ее не сможешь, но вообще-то чем-нибудь проткнуть намереваешься. Мы ее для тебя свяжем…
Тут все охранники, стоявшие в комнате, расхохотались так, что со стены сорвалась батальная картина.
Гим закрыл глаза, щеки его стали пунцовыми, как у императора.
— Я никогда не думал… я не подозревал такого коварства…
— Ах, оставь, — отмахнулся император. — Попался, так уж признавайся.
Это лишь прибавило веселья. Кора терпеливо ждала, пока они успокоятся. Ее цель была достижима, но для ее достижения требовалось терпение.
— Принеси шампуры, — приказал император одному из охранников.
Смех сразу смолк — словно пролетел порыв ледяного ветра.
Император послал охранника за шампурами, а сам обратился к Гиму:
— Мы подумали, — сказал он, — и решили удовлетворить вашу просьбу о телесном наказании сыщика Коры Орват, которая проникла к нам обманом, чтобы вести подрывные действия. Так что действуй, Гим. Но предупреждаю, тет-а-тет я тебя с ней не оставлю. И не потому, что боюсь, что ты ее обесчестишь, а потому, что она тебе отвинтит глупую головку.
— Это правильно, — сочла нужным согласиться Кора. — Отвинчу.
— А ты помолчи, с тобой здесь никто не разговаривает.
— Я успею помолчать, — возразила Кора. — После моей смерти. У меня есть к вам просьба. Когда будете меня протыкать, пожалуйста, не щекочите, я ненавижу щекотку.
Кора почувствовала, что на глазах глупеет, но не сопротивлялась естественному течению событий. Император посмотрел на нее с подозрением. — Ты что, всерьез или так? — спросил он. — Знаете что, — возмутилась Кора. — Меня еще ни разу не протыкали шампурами, так что я имею право на мужское сочувствие. Вообще-то говоря, это безобразие какое-то — отыскать девушку, слабую и беззащитную, и проткнуть ее, как кусок шашлыка.
— Сама напросилась, — отмахнулся император. — Теперь отступать некуда, да и не дадим мы тебе отступать. Пока не проткнем, не выпустим.
На этот раз никто не засмеялся, и Кора подумала, что в самом деле она не столь часто оказывалась так близка к гибели.
Но отступать и на самом деле было некуда. — Только я попрошу создать мне условия, — сказала она капризно.
Это был самый ответственный ход. Здесь нельзя было промахнуться. — Какие еще условия? — спросил император.
— Для протыкания. — Говори точнее, не мельтеши! — На каком ложе вы меня будете убивать? — Ну, здесь,— сказал император. — Ложись на пол, а мы тебя убьем.