Префект

Рейнольдс Аластер

– Всего четыре, сэр. Большая часть работы не потребует коренных изменений, так что шестисотсекундного доступа должно хватить.

– Велю Вантроллье их тебе выдать. – Гаффни устремил на девушку предостерегающий взгляд. – Нг, ты молодец, нам это доказывать не нужно. Но отсюда не следует, что, если напортачишь, мы погладим тебя по головке. Все в твоих руках. Не напортачь!

– Не напортачу, сэр.

– Отлично. Тогда вперед, обновлять программы центров!

Глава 8

Галерея часов занимала две длинные стены. Каждый экземпляр хранился в застекленной нише, соседствуя с черной пластинкой, которая позволяла узнать

о времени и месте сборки часов, а также хранила другие примечательные факты. Как всегда, Дрейфус не собирался останавливаться по пути в Лабораторию сна, где царствовал доктор Демихов. Но что-то всегда его задерживало, заставляло открывать нишу, используя допуск «Панголин», и вытаскивать очередного уродца. В этот раз Том выбрал часы, которые еще не рассматривал. Черные, без отделки – неудивительно, что прежде взгляд не задерживался на них.

Часы громко тикали за стеклом. Заводили их наверняка лаборанты Демихова.

Дрейфус прочел текст на пластинке:

Часы № 115

Где найдены: ЛКИ, СИИИ, 13:54, 17:03:15 СЙВ.

Кем найдены: Валери Шапелон.

Длительность сборки: неизвестна.

Основные материалы: ферросплавы.

Происхождение основных материалов: неизвестно.

Механизм: двухроликовый анкерный.

Примечания: электронная микроскопия выявила фрактальный рельеф атомарного масштаба на верхней правой перемычке.

Происхождение рельефа неизвестно, но, возможно, копирует видимую деталь маятниковой петли на часах № 341.

Состояние: рабочее.

Ловушки: не выявлены.

Число жертв при обращении с часами: 0.

Уровень опасности: низкий.

Дрейфус открыл стеклянную панель. Часы затикали громче. Том двумя руками взялся за черный металлический корпус, снял экспонат с подставки и поднес к глазам. Как и остальные часы, эти были поразительно тяжелыми, но без бритвенно-острых краев и изящного узора из сусального золота. Внешне грубая вещь скрывала начинку из сложнейших устройств. Циферблат даже стеклом не закрыли, металлические стрелки напоминали кривые ветки, деления циферблата – уродливые пеньки.

Дрейфус очень не любил брать часы в руки, но, наведываясь в Лабораторию сна, неизменно уступал соблазну. Модели скарабея у Демихова соответствовали прототипу, но прикоснуться к устройству, сидящему на затылке у Джейн Омонье, могла лишь она сама. Часы, все четыреста девятнадцать экземпляров, – единственная осязаемая нить, связывающая с их создателем.

Дрейфус гадал, не скрыто ли в часах послание. В СИИИ Часовщика держали долго, и год от года его творения становились все сложнее и оригинальнее. Изучавшие его специалисты изначально предполагали, что на каждом экземпляре он учится и пробует новое.

Ныне этот подход считался ошибочным. Анализ микродеталей основного механизма часов номер тридцать пять выявил усовершенствования – элегантный кузнечиковый спуск и решетчатый маятник, – сохранившиеся вплоть до номера триста восемьдесят восемь. Поскольку часы изымались сразу после сборки, объяснение напрашивалось лишь одно: Часовщик всегда обладал мастерством.

Следовательно, он мог планировать серию убийств, хотя изучавшие его свято верили, что имеют дело с бесхитростным, невинным как дитя существом,

которому лишь бы часики собирать.

Это, в свою очередь, подразумевало, что каждая модель может нести послание, до сих пор нерасшифрованное, – говорящее об отношении Часовщика к женщине, которая общалась с ним чаще всех и считала, что знает его лучше всех. Неужели он ненавидел ее больше всех?

Дрейфус надеялся, что однажды часы ему все расскажут. Однажды, но не сегодня.

Том вернул часы номер сто пятнадцать на место и закрыл панель. Другие часы затикали громче и настойчивее. Звук превратился в волну, которая приливала, отливала и вскоре погнала Дрейфуса вглубь Лаборатории сна.

Уже одиннадцать лет команда Демихова занималась исключительно скарабеем. Каждый сантиметр Лаборатории сна (кроме галереи часов, тоже отражающей разум Часовщика) наглядно демонстрировал усилия команды: стены и перегородки пестрели секционными схемами скарабея и снимками его носительницы, а также пояснениями и комментариями. Череп и шея Джейн Омонье показывались во всевозможных проекциях благодаря сканерам, которые действуют на расстоянии семи с лишним метров и фиксируют состояние нервной и кровеносной системы. Металлические зонды, внедренные скарабеем в спинной мозг Джейн, просматривались на разных уровнях и с разных углов. Корпус скарабея, прилепленный к затылку Омонье, изучался так же тщательно. Внутренности паразита разложили на призрачные пастельные слои.

Дрейфус коснулся нескольких панелей, и картинка ожила. Команда Демихова смоделировала несколько вариантов отсечения скарабея, но отвергла каждый из них. Том слышал вполне реальные прогнозы: скарабей способен убить Омонье за шесть десятых секунды, а значит, если менее чем за полсекунды ввести аппарат и парализовать скарабея, шанс на спасение есть. Незавидна доля того, кому выпадет принимать решение. Это будет не Омонье: в данном вопросе она давно сложила с себя полномочия.

Дрейфус взял со стола модель скарабея из полупрозрачной дымчатой пластмассы. На соседних столах лежали десятки таких моделей, разобранных в большей или меньшей степени. Они различались внутренним строением – на каждой сканы интерпретировались немного иначе. Тактика спасения целиком и полностью зависела от тонкостей анализа. Одно время команда Демихова состояла из групп, работающих по принципиально различным планам. Когда они отстаивали свои позиции, едва не доходило до драки. «Как монахи, спорящие из-за разных версий Писания», – думал Дрейфус. Лаборатория погрязла бы в склоках, если бы не спокойствие Демихова. Он курировал проект уже много лет, по-видимому бескорыстно.

Доктор работал – склонившись над столом, шепотом спорил с тремя помощниками. Стол завалили инструментами и частями модели скарабея. Стояла там и анатомическая модель черепа из съемных стеклянных элементов, на которой просматривались шея и шейные позвонки. Уязвимые участки подчеркнули блестящим маркером.

Демихов, наверное, услышал приближение Дрейфуса – поднял защитные очки на лоб и пальцами зачесал назад непослушную прядь. Приглушенный красный свет, горевший в лаборатории, лишь подчеркивал худобу доктора. На вид – сущий старик, таких Дрейфус встречал очень редко.

– Привет, Том! – Демихов устало улыбнулся. – Молодец, что заглянул.

– Для меня есть новости? – Дрейфус улыбнулся в ответ.

– С новыми подходами туго, хотя с плана «Танго» еще две сотых секунды мы сбросили.

– Здорово!

– Да, но недостаточно здорово, чтобы использовать на практике.

– Вы приближаетесь к цели.

– Увы, слишком медленно.

– Джейн терпения не занимать, она в курсе, как вы тут стараетесь.

Демихов заглянул Дрейфусу в глаза, словно искал в них ответ.