Прекрасная глупая попытка

Грин Хэнк

Мы поднялись на элегантную яхту – если так можно сказать о яхте. Во всяком случае, в гавани стояли посудины и побольше. Хотя на этой имелась зеркальная винтовая лестница – так что насчет «элегантной» я, пожалуй, погорячился. Несмотря на вопиющее несоблюдение дресс-кода, я чувствовал себя на удивление комфортно, пока вместе с Робином слонялся туда-сюда и беседовал со всякими вице-президентами и управляющими партнерами. Я сыпал шуточками про джетлаг, нахваливал Канны, и все изумлялись, как это я еще

ни разу не отдыхал здесь летом, как будто все только и делают, что круглый год летают на юг Франции.

А затем я увидел Гвен Стефани. Ее пригласили спеть на мероприятии. Мой дурацкий мозг затупил, как только он умеет, и шепнул мне: «Боже, ты просто обязан позвать Эйприл, она с ума сойдет от радости!» Увы, Эйприл, конечно, рядом не было. Я попал на эту яхту только потому, что выскочил из комнаты, хлопнув дверью, когда лучшая подруга нуждалась во мне больше всего, а затем она погибла в пожаре.

У меня защипало в глазах; я промямлил что-то невнятное и убежал от миссис Стефани на палубу.

Глядя на Средиземное море, кишащее яхтами и богачами, я постарался взять себя в руки.

– Все окей? – Это был Робин.

Он положил мне руку на плечо. Я развернулся и крепко его обнял.

– Прости, что не относился к тебе по-человечески. – Я уже плакал по-настоящему.

Плакал и обнимал другого парня. Знаю, этим никого не удивишь, но все-таки неловкость присутствовала.

Он шепнул:

– Все хорошо.

– Я этого не заслуживаю, – всхлипнул я. – На моем месте должна быть Эйприл. Я здесь только потому, что ее нет.

Робин отстранился и взглянул на меня покрасневшими глазами.

– Ты здесь потому, что я… – Он запнулся.

– Не надо…

На палубу поднялись какие-то люди. Взглянув на нас, они отвернулись, притворившись, что ничего не видели. Богачи, как я заметил, умели в нужный момент отвести глаза.

– Робин, – продолжил я, – хватит себя винить!

В ответ он всхлипнул, уткнувшись мне в плечо. Мы впервые по-настоящему обсуждали смерть Эйприл. Мы оба по ней тосковали, и я думал, что понимаю его горе, потому что понимаю свое. Вот только Робин еще сильнее чувствовал себя виноватым. В тот день не только я подвел подругу.

Наконец он проговорил:

– Конечно, я виноват! И почему я не рассказал ей про Патнэм… в какой-нибудь другой день?

Робин задрожал, и я усадил его на бархатное кресло. Помогая ему, я чувствовал себя сильнее. Я сел рядом, обнял его за плечи и тихо произнес:

– В том, что случилось с Эйприл, виноваты только ублюдки, которые подожгли склад. А друзья… иногда делают друг другу больно. Эйприл и сама не раз меня подводила. Знала, что я люблю ее и все равно прощу. Порой она была никудышной подругой. Да, ты тогда напортачил, но умерла она не по твоей вине.

Робин так на

меня взглянул, что я испугался: а вдруг еще поцелует? На всякий случай я немного отодвинулся. Он это заметил и хохотнул:

– Думал, я тебя поцелую? Совсем ку-ку?

– Ни о чем я не думал! – вспыхнул я.

Робин опять усмехнулся и шмыгнул носом.

– Боже, как сложно быть парнем, да? Стоит дать волю эмоциям – и это принимают за подкат. Как мы вообще выживаем?

– Сам не пойму, – буркнул я, все еще чувствуя неловкость.

Он поднялся и сказал:

– Пойдем на берег.

Затем мы несколько часов гуляли по Каннам. Нет, не заводили полезные знакомства – просто бродили по модным бутикам и глазели на богачей в разы богаче меня. Мы болтали про девушек, рабочие будни, интернет, и я ни разу даже не вспомнил про акции «Ай-джи-ар-ай». Я опомниться не успел, а уже пора было ехать на конференцию и произносить речь. Когда я поднимался на сцену, Робин хлопнул меня по плечу со словами: «Ты этого добился сам», и, по крайней мере, в тот миг, я ему поверил.

Вот главная часть моего выступления:

Не стану притворяться, что понимаю, чем вы все занимаетесь. Перед нашей встречей мне даже пришлось расспросить друга о прямых инвестициях. Насколько я понял, вы в какой-то мере предсказываете будущее, и у большинства, я уверен, неплохо получается. Сам я, конечно, не провидец, но вот что скажу: это еще не конец. В прошлом августе Карлы исчезли, и мы – во всяком случае, многие – попытались себе внушить, что их и не было. Однако для тех, кто считает минувший год тяжелым, у меня плохие новости: прежде чем жизнь наладится, станет хуже.

Пожалуй, еще ни разу за всю историю мы, люди, не понимали так ясно, что будущее – не в нашей власти. Конечно, полного контроля у нас никогда и не было – просто теперь мы по-настоящему это осознали. Карлы могут вернуться в любую минуту. Возможно, они по-прежнему здесь. Мы вынуждены сдаться на милость более развитого интеллекта. С этим непросто смириться. Растет число самоубийств. Люди все меньше доверяют друг другу. То ли еще будет… Поэтому я хочу, чтобы вы задали себе вопрос: помогаете ли вы другим найти свое место в мире или, напротив, ставите палки в колеса?

Миру нужна стабильность, и на вашем месте я не сидел бы сложа руки, ожидая, что все наладится само. Наоборот, я бы внес в эту стабильность посильный вклад. Вы – люди влиятельные – вероятно, подолгу размышляете не только о том, как обернуть положение вещей себе на пользу, но и как его исправить. Полагаю, зарабатывать деньги проще, когда мир не лежит в руинах. Согласны? Поэтому, если вы можете направить людей на верный путь, чтобы следующий пинок по яйцам от пришельцев не застал нас врасплох, – действуйте!