Прекрасная колдунья
Шрифт:
Эдмунд покрепче обхватил Ричарда, который высунул личико из своего одеяла и смотрел своими круглыми глазками. Эдмунд приказал няне идти вперед и сам пошел к двери. У Эйлин замерло сердце. Она не могла позволить ему забрать своего малыша, но не осмеливалась и останавливать его.
Леди Шерборн в нерешительности замерла, глядя на удаляющегося кузена своего мужа. Если попытаться отобрать ребенка, то Эдмунд просто погубит его, бросив с лестницы. Если промолчать и ничего не делать, то она никогда больше не увидит своего малыша. Она не сможет жить в мире с собой, если потеряет сына из-за собственного бездействия. Эйлин сжала кулаки так крепко, что ногти впились ей
Внизу лестницы стояла Элизабет, положив руки на спинку кресла Дианы. Обе женщины, подняв головы, с беспокойством смотрели на разворачивавшуюся перед ними сцену. Впереди шла, неся на руках Георга, молодая няня. Следом за ней возле перил неторопливо шел Эдмунд, держа одной рукой Ричарда так, что ребенок находился над пролетами лестницы.
– Я покидаю вас, дамы. Последуйте примеру леди Шерборн и не лезьте не в свое дело. И тогда все будет хорошо. Советую вам вслед за нами никого не посылать. С детьми все будет в порядке до тех пор, пока мне никто не будет мешать, – зло прошипел кузен Дрейка.
Элизабет отодвинула кресло Дианы с дороги, и Эдмунд с самодовольным видом прошел мимо них. Быстро подбежавший лакей распахнул дверь. Его глаза были расширены от ужаса, но строгий взгляд Эйлин призывая его молчать. Белая как мел, леди Шерборн неподвижно стояла, вцепившись в перила и молча наблюдая, как широкая спина Эдмунда исчезала в дверном проеме.
Вот он уже вышел на улицу, и дверь за ним закрылась.
Глава 29
Не теряя ни минуты, Эйлин начала действовать. Сбегая вниз по ступенькам, она приказала слугам найти Майкла, оседлать для нее лошадь и поехать за Дрейком. Не сбавляя шага, она схватила плащ и через боковую дверь выбежала к конюшням. Нельзя позволить Эдмунду узнать, что она поедет за ним.
Войдя в конюшню, она увидела, что лошадь все еще не оседлана. Конюх только-только надел на нее узду, а экипаж Эдмунда уже проехал по центральной аллее к главным воротам. Необходимо было узнать, куда он направляется, и поэтому Эйлин не могла ждать. Она протянула заднюю часть юбки между ног и засунула за пояс: придется ехать верхом и без седла.
Изумленный конюх запротестовал, когда Эйлин потребовала помочь ей сесть. Она почти год не ездила на лошади и теперь была не в лучшей форме, но сейчас думать об этом было некогда. Два малыша, похищенные Эдмундом, занимали все мысли Эйлин.
Эйлин пришпорила лошадь и помчалась вслед за экипажем. Ее мерин с радостью пустился галопом, и они быстро приблизились к главным воротам имения.
Эйлин добралась до дороги как раз в тот момент, когда экипаж Эдмунда уже скрылся за правым поворотом. Теперь было достаточно легко следовать за ним, скрываясь в тени деревьев, окружавших имение, но, когда экипаж выехал на открытую местность, Эйлин пришлось придержать лошадь, пока карета не скрылась за очередным поворотом.
Таким образом – прячась за деревьями и холмами – она проскакала за экипажем много миль. Никогда прежде не выезжавшая за пределы поместья Невиллов, Эйлин понятия не имела о том, где она теперь находится. Нужно было оставить какой-нибудь знак Майклу, чтобы он знал, куда ехать, но у нее ничего не было под рукой. Бедной маркизе оставалось лишь молиться о том, чтобы случайный прохожий доставил весточку от нее в Шерборн.
Солнце садилось, и Эйлин начала дрожать от холода. На ней был плащ, подбитый мехом, но она не успела взять ни шляпы, ни перчаток. Маркиза чувствовала, что ее нос превратился в сосульку, а пальцы покраснели и потрескались от ветра и холода. Однако экипаж ехал все дальше и дальше,
У Эйлин из глаз брызнули слезы ярости: она поняла, что сделал Эдмунд. Где-то там, в обширных полях, когда она не могла подъехать близко, он приказал экипажу остановиться и быстро отправил своих заложников по другой дороге. К тому времени, когда Эйлин смогла подъехать ближе, не опасаясь, что ее увидят из кареты, они уже исчезли.
Гнев овладел ею, когда она представила, сколько миль проехала сегодня впустую. У нее болел каждый мускул. Ветер растрепал ее волосы, выбившиеся из прически, и холодные пряди больно били ее по замерзшему лицу. Эйлин только начинала приходить в себя после родов, а эта поездка забрала последние силы; ее руки едва могли держать поводья. Что же делать дальше?
Неужто возвращаться в Шерборн, дождаться Дрейка и рассказать ему, куда поехал Эдмунд? Но что, если муж нескоро приедет, а Майкл уже кинулся на поиски ее и детей? Кроме нее, никто не знал, в каком направлении Эдмунд увез детей. Она просто не могла бросить их.
Собрав волю в кулак, Эйлин повернула лошадь назад, откуда приехала. Было несколько мест, где можно было спрятаться, но деревянный мост подходил для этих целей лучше всего. Она вспомнила, что ей пришлось ждать, целую вечность, спрятавшись за холмом, пока экипаж не пересек мост и не скрылся за поворотом. Под мостом на берегу реки можно было легко спрятать лошадей. Эдмунд не мог уйти с кормилицей и двумя младенцами пешком. Их наверняка ждали лошади. Однако проследить их путь от моста будет довольно трудно.
Переполненная молоком грудь болела, и Эйлин знала, что к этому времени малыши уже плачут от голода, так как у кормилицы, которую она наняла для близнецов, не хватит молока, чтобы досыта накормить двух голодных детей. Эдмунд сделал ошибку, когда взял с собой именно эту кормилицу. Маркизу тревожила мысль о том, что может случиться, если непрерывный крик младенцев выведет похитителя из терпения.
От холода пальцы рук и ног онемели, и Эйлин казалось, что она больше их не чувствует. Зубы стучали, а ноги болели так, что она боялась, что будет не способна встать на них, когда придется слезть с лошади. Правда, маркиза совсем не была уверена, что сумеет спуститься на землю. Она бы совсем забыла о еде, если бы не боль в желудке. Но голодать ей приходилось не один раз.
По щекам Эйлин покатились слезы, когда она, добравшись до моста, поняла, что не знает, куда ей ехать дальше. Преследуя экипаж, она повернула за ним налево, но ведь он мог поехать в двух других направлениях – или по течению реки, или же просто через поле. Усталость охватила Эйлин, ей хотелось слезть с лошади и свернуться калачиком на теплых, как ей казалось, досках моста.
Она понимала, что не в силах двигаться дальше, но упрямство заставило ее повернуть лошадь вниз, к изрытой следами колес дорожке, ведущей в долину, к роще. Слабый луч света виднелся сквозь голые ветки. Значит, неподалеку деревенский дом. Там она могла бы найти пристанище на ночь, а утром снова продолжить поиски.