Прекрасная толстушка. Книга 2
Шрифт:
— Давайте я нарежу, — не выдержала я.
— Очень выручите, — беспомощно улыбнулся он.
Я тоненько нарезала лимон. Он разлил коньяк. Мы выпили. Закусили лимоном. Он вдруг сделал озабоченное лицо и спросил:
— Надеюсь, вы догадываетесь, почему вас сюда привезли?
— Еще бы… — вздохнула я.
Он печально покачал головой.
— Мало кто на такое может решиться… Я уважаю вас! И верю вам. Верю, что вы идете на это во имя любви. Ведь это так? — уточнил он, пристально глядя мне в глаза.
Я только вздохнула в ответ.
— Нам приходилось
— Я полагаю — это моя забота, — сухо ответила я. Не хватало еще в этом кабинете обсуждать наши с Принцем отношения.
— Не совсем, не совсем… — мягко возразил Кирилл Львович. — Предположим, вы понадеетесь на полную перемену участи, сожжете все корабли, а в последний момент все переменится. Каково вам будет? Не все вас поймут, как я. Вы думаете, мне легко было вас отстоять перед руководством? Совсем не легко. Я поверил в вас, а руководство — нет. Мне пришлось долго всех убеждать, что вы не предаете Родину, что вы навсегда останетесь советской патриоткой. Тем более что и ваш будущий муж друг СССР…
— Что же вы его тогда не пустили, если он друг? — не удержалась от упрека я.
— Но никто не имеет права пропускать через государственную границу человека без единого документа. — Он беспомощно развел руками. — Поверьте, меня самого не пропустили бы, окажись я в подобном положении…
Я усмехнулась и не стала ему объяснять, что имела в виду совсем другое.
Он озабоченно нахмурился.
— Я вижу, вы думаете, что это мы причастны к пропаже его документов? Честное слово чекиста, — он положил руку на сердце, — мы тут ни при чем.
Я ему не поверила. Он это почувствовал.
— Вашей темой с самого начала занимался я. Мы голову сломали, но так и не смогли разобраться в этой странной ситуации… Видите — я с вами предельно откровенен, — проникновенным голосом сказал он, наливая еще по капле коньяка в стаканы. — И вообще мне хотелось бы, чтобы между нами установились доверительные, дружеские отношения…
«Только таких друзей мне не хватало», — подумала я и даже не сдержала желчной ухмылки.
Он заметил мою гримасу, поднял свой стакан, звякнул им о мой, стоящий на столе, к которому я и не подумала притронуться, и укоризненно сказал:
— За то, чтобы у вас все было хорошо, за вашу свадьбу…
За это я не могла не выпить.
— На вашем месте я не пренебрегал бы нашей дружбой… — сказал он, неторопливо прожевав лимон. — Вы же окажетесь за границей в полном одиночестве. Тут вас защищает вся наша могучая держава, а там кто вас будет защищать? Муж? Допустим. А если вы разойдетесь? Всякое ведь бывает в жизни… Или с ним, не дай Бог, что-то случится. Он человек рисковый, любит серьезные мужские игры. А если вдруг с лошади упадет и разобьется или во время автогонок… — Он постучал о край стола. —
— Что вы от меня хотите? — спросила я, чувствуя, как холодеет все внутри.
— Вы не будете возражать, если я закурю? — вежливо поинтересовался он.
— Вы у себя в кабинете, — пожала плечами я.
— Нет-нет, если вам это будет неприятно, я потерплю, — сказал он.
— Курите, — сказала я. — Все кругом курят. Я привыкла.
— Никогда в жизни, — он поднял палец к потолку, — я не позволил бы себе закурить в присутствии женщины без ее согласия. Это мое кредо!
Он достал из кармана щеголеватый янтарный мундштучок, сделанный в виде маленькой трубочки, вставил в него короткую сигарету «Новую» и с наслаждением затянулся. — Со вчерашнего дня не курил.
— Почему? — спросила я, так как он явно ожидал этого вопроса.
— Мы вчера с друзьями в «Арагви» все-таки слегка перебрали… А с похмелья я не могу курить…
— Зачем же вы столько терпели? — я кивнула на коньяк.
— Ждал, пока вы зачеты в институте сдадите…
— Как трогательно… — усмехнулась я.
Он не поддержал моего ироничного тона.
— На каждой работе надо оставаться прежде всего чело веком. Так нас учит партия, — на полном серьезе ответил он.
— Так все-таки — что же вы от меня хотите?
— Прежде всего чтобы и вы оставались человеком. Настоящим советским человеком, и помнили о Родине, которая вас взрастила и воспитала…
— Я не собираюсь о ней забывать, — сказала я. Улыбка сама по себе сползла с моего лица.
— Вот и хорошо, — оживился он. — Значит, мы договоримся. — О чем?
— О дружбе, только о дружбе, — лучезарно улыбнулся Кирилл Львович.
— Но как же мы будем дружить? Я буду там, а вы здесь…
— Что мне всегда в вас нравилось — это ваш острый живой ум. Вы сразу ухватили быка за рога. — Он даже прищелкнул пальцами от удовольствия. — Конечно, расстояние — это будет самая большая проблема в наших отношениях. Когда вы здесь, то чего проще — сняли трубочку, и вот он я, а там это будет проблема. Большая. Но решаемая. Когда дружба настоящая, то для нее не существует расстояний… Вы же по себе знаете. И потом «на все есть манера», как говаривал Грушницкий в «Герое нашего времени». Вы должны быть уверены только в одном — я всегда найду способ пере дать вам дружеский привет. К примеру, вам позвонит или к вам подойдет человек и буквально так и скажет: «Вам привет от Кирилла Львовича». И вы будете знать, что перед вами друг, которому можно полностью довериться.