Прекрасные похороны
Шрифт:
— В больнице со всеми остальными.
— В больнице? Почему? — Встревоженно спросила я.
— Она родила вчера вечером.
Мы с Вэл обе ахнули. Срок Эбби подходил еще не скоро. Мне сразу же стало стыдно. Несколько лет назад я рассказала Эбби все детали соглашения Трэвиса с ФБР. К тому моменту она уже догадалась, и я решила избавить Трэвиса от необходимости нарушать договор: я бы не попала в тюрьму за раскрытие информации, а Трэвис мог. В конце концов, это спасло их брак. Она понимала, почему он был столь скрытным и так часто уезжал,
— Они в порядке? — Спросила я.
— Эбби отлично себя чувствует. Картер будет в порядке.
Картер . Вот о ком Трэвис говорил Стелле. В Стелле было всего чуть больше трех килограмм, и если на фоне Картера она казалась гигантом, то он, должно быть, был совсем крошечным.
— Рада это слышать, — искренне сказала Вэл. Это был ее способ извиниться за то, что была такой вредной до этого.
— Эбби одна в больнице? — Испуганно спросила я.
— Там вся семья с пятеркой агентов, в том числе и агентом Дэвис.
— Прости за это, — сказала я. — Она лучшая...
— Я знаю. Но тебе не так легко будет объяснить это Фэйлин.
— Так что... Они знают?
— Они догадались о большей части. Они сложили вместе два и два, когда агент Дэвис забрала их из аэропорта.
Я откинулась назад, глядя на умиротворенное лицо спящей Стеллы. В ее внешности было идеальное сочетания нас с Томасом. Она уже спала по расписанию. Она менялась каждый день, а Томас это пропускал.
Мои глаза заслезились. Я потянулась в сумку Стеллы за платочками, а Трэвис в этот момент протянул ко мне руку.
— Все будет хорошо, Лииз. Я обещаю.
Я вытерла кожу под глазами и фыркнула.
— Черт, лучше бы так оно и было, или директор будет отвечать передо мной за всю эту подмену.
— Да, будет. И он тоже это знает.
Мы въехали на окраину Икинса. Город не сильно изменился. Процветали лишь крупные предприятия типа заводов и нефтяных компаний, автозаправки, бутики, СПА-салоны и ресторанчики быстрого питания, а все остальное приходило в упадок.
— Неужели это?.. — Спросила Вэл, когда мы проехали мимо высокого здания университета, возвышающегося над растущими вдоль дороги деревьями.
— Ага, — ответил Трэвис, недовольный напоминанием. — Ага, это он.
Сгоревшие кирпичи на стенах Китон холла давно уже выцвели, а поврежденные части были восстановлены. За те несколько минут, что мы ехали мимо кампуса, Трэвис взглянул в сторону университета лишь один раз. Наверное, для него это было слишком большим напоминанием о странном изменении направления его жизни, произошедшем из-за одной-единственной ночи, когда он в последний раз участвовал в бое Круга, подпольного бойцовского клуба Истерна. Он не хотел смотреть на то, что напоминало о пожаре, в котором он чуть не потерял Эбби.
— Знаешь, — сказала я, размышляя вслух. — Принес бы тебя Томас в жертву ФБР или нет...
— В обмен на иммунитет, — добавил он.
— Да, но при условии отношений между отцом Эбби и Бенни Карлиси, рано или поздно тебя все равно втянули бы в эту неразбериху. В каком-то смысле пожар удержал тебя на правильной стороне всего этого.
— Наверное, да, — сказал Трэвис, задумавшись. — Они не думали, что на самом деле я на что-то способен и из меня получится хороший агент, верно?
— На самом деле они думали, — размышляла я. — ФБР бы взяло на работу всех пятерых вас, если бы Трентон или близнецы согласились на это.
— Трент? — С издевкой сказал Трэвис, вставляя в ухо в передатчик.
— У него есть сердце, — сказала я. — Не забывай, после аварии с Камиллой он нес ее несколько километров со сломанной рукой.
— Сломанной в двух местах.
— Именно.
Я заметила, как Трэвис глянул на дальний угол Истерна, прежде чем свернуть в сторону больницы Мерси. Мы проехали мимо улицы, где находилась студенческая квартира Трэвиса и Эбби, в которой они в друг друга влюбились, потом миновали здание с квартирой Трентона и Камиллы, после чего проехали улицу, где находился дом Шепли и Америки. Еще шесть кварталов, и мы стали тормозить.
Над нами возвышалась больница Мерси, кирпичи которой блестели в ярких лучах утреннего солнца.
— Трэвис? — Сказала я, злясь, что голос меня подвел.
— Ты в порядке, — сказала Вэл. — Просто дыши.
Трэвис нашел свободное место на парковке и заехал на него, после чего повернул ключ в зажигании. Несколько минут мы сидели в тишине. Даже Вэл не осмеливалась заговорить.
— Я не могу! — Выпалила я.
Трэвис нажал на ручку своей дверцы и толкнул ее, выходя на дорожку из гравия.
— Ты можешь. — Он подошел и открыл заднюю дверь, достал с сиденья и повесил себе на плечо детскую сумку, после чего потянулся к Стелле.
— Н-нам стоит оставить багаж здесь или?... — Начала Вэл.
Я опустила взгляд вниз, почувствовав, как по носу стали скатываться вниз и падать горячие слезы.
— Ненавижу всех вас за то, что заставляете меня это делать.
— Я тоже не в восторге от плана. Но он по-прежнему остается нашим планом. Ты должна это сделать, и ты знаешь, почему. — Он наклонил кресло моей дочери, чтобы я смогла увидеть ее милое личико. — Думаешь, если бы был другой способ, ты бы сейчас проходила через это в одиночку?
Я покачала головой и вытерла нос.
— Оставь слезы, — сказал Трэвис, положив одеяльце Стеллы сверху на ручку, чтобы прикрыть ее от яркого солнечного света. — Слезы — это хорошо.
— Да пошел ты, — сквозь зубы проговорила я.
Послышался звук закрываемой дверцы, и Вэл развернулась, держа руку на своей кобуре. Она расслабилась, разглядев агента Хайд.
— Не понимаю, почему Вы к нам присоединились, — сказала Вэл.
— Я назначена на защиту агента Линди, — ответила Хайд.