Прелат

Крючкова Ольга Евгеньевна

Рене удивлённо вскинул брови.

– Вот как?

– Да, дон Рене, за два месяца плавания о чём только не переговоришь… Поэтому не сомневайтесь, мы будем беспрекословно вам подчиняться.

– Что ж, хорошо. Тебя, кажется, зовут Гонсалес?

– Да, дон Рене.

– Тогда вперёд на Сен-Филиппе. – Отдал приказ идальго.

* * *

По мере того, как испанцы продвигались по направлению к Сен-Филиппе, Рене не покидало ощущение, что за ними пристально наблюдают. Он старался подавить поднимающееся волнение, упорно следуя вперёд, ибо выказать смятение в подобную минуту, значит, в дальнейшем лишиться авторитета. А уж эти головорезы-наёмники, добровольно отправившиеся бог знает куда, лишь бы разбогатеть, лишённые понятий о чести, ведомые личной выгодой, не упустят момента, дабы провозгласить, скажем, того же Гонсалеса своим командиром. Рене сразу же понял, этот наёмник с обезображенным лицом пользуется среди своих собратьев по ремеслу уважением и доверием, вероятнее всего, он совершил в прошлом нечто такое, что заставило этот сброд ужаснуться и проникнуться к Гонсалесу.

Отряд продвигался вперёд, оставляя следы на влажном прибрежном песке. Неожиданно Рене остановился и замер, прислушиваясь. Наёмники тотчас отреагировали и схватились кто за арбалеты, кто за мушкеты – своё излюбленное оружие, несмотря на то, что оно требовало перезарядки после первого выстрела; но стрелы или пули, выпущенные одновременно десятью наёмниками возымели бы на нападающих ошеломляющее действие.

– За нами наблюдают из леса, я чувствую. – Признался идальго. – Будьте наготове. Они могут напасть в любой момент.

Гонсалес, шедший рядом с Рене, понимающе кивнул.

– Осторожность – прежде всего, дон Рене. Кто знает, что нас здесь ждёт…

– Продолжим наш путь, не подавая вида, что мы обнаружили присутствие врага. Нельзя показывать страх и смятение перед этими дикарями. Может быть, наша невозмутимость охладит их пыл.

– Надеюсь… – согласился Гонсалес.

Рене махнул рукой по направлению к Сен-Филиппе, отряд двинулся дальше…

По мере приближения к крепости Рене всё более ощущал исходящее из неё страх и смерть. Он был почти уверен, что впереди их не ожидает ничего хорошего. И вот отряд достиг Сен-Филиппе…

– Дон Рене, ворота крепости открыты… – заметил наблюдательный Гонсалес. – А что это за тошнотворный запах?! – наёмник невольно закашлялся.

Рене понял, что его самые худшие опасения полностью оправдались.

– Это запах гниения человеческой плоти…

– Что ж… – Гонсалес прокашлялся. – Нам, наёмникам, не привыкать, к подобным картинам.

– Заходим! – отдал краткий приказ Рене.

Наёмники, держа арбалеты наизготове, готовые сразить любое подозрительное живое существо, вошли в Сен-Филиппе. Перед их взором предстала жуткая картина: на площади лежали изуродованные и уже наполовину объеденные животными трупы людей, причём они были не просто изуродованы, а буквально растерзаны на части; доспехи и кирасы солдат и офицеров, разворочены на груди со страшной силой. При виде людей, прочь метнулась стайка мелких животных, видимо поселившая прямо в крепости, недалеко от пищи…

Рене, не привыкшего к подобного рода видам, в отличие от наёмников, начало мутить, к горлу подступила тошнота. Он едва сдержался, дабы его не вырвало и, отстегнув походную флягу от пояса, отпил немного вина. Оно возымело должное действие. Наёмники, перекрестившись, последовали его примеру.

– Сатанинское отродье, эти дикари! – воскликнул один из наёмников. – Мало им людей убить, так ещё и изуродовать надо… – помянем невинно убиенных, всё же наши братья – солдаты…

– Дева Мария! – с жаром произнёс Гонсалес, наконец, пришедший в себя от столь страшного зрелища и невольно перекрестился. – Так у них же все внутренности разворочены!

Рене, охваченный ужасом, впрочем, как и остальные наёмники, прохаживался среди этой кровавой жатвы.

– Неужели, эту безумную жестокость совершили местные дикари? – сокрушались наёмники.

– Возможно… – уклончиво ответил Рене. По мере осмотра трупов он всё более приходил к убеждению, что в крепости поработал некто иной.

– Я слышал про индейцев… Они, конечно, варвары… Но чтобы до такой степени… – заметил Гонсалес.

– Значит, их что-то побудило к подобным действиям… или кто-то… – сказал Рене, продолжая рассматривать растерзанные тела. – Судя по всему, эта трагедия произошла недавно.

– Похоже на то… – согласился Гонсалес. – Думаю, нет смысла искать живых.

– Здесь все обитатели крепости или – почти все. Они в страхе покидали свои жилища, и находили смерть… Но это не объясняет исчезновение каравеллы наместника. Вряд ли дикари могут управляться с ней.

– Может быть, дон Барбалес бежал? – предположил Гонсалес.

– Прихватив с собой золото испанской короны… – продолжил его мысль Рене. – Возможно… Но вряд ли он из корыстных соображений устроил сие побоище.

– Вы уверены, дон Рене?

– Абсолютно. И ещё я уверен в том, – идальго указал клинком меча на растерзанное горло одной из жертв, – что сие свершили явно не дикари. Это более похоже на волков…

Лишь они впиваются в горло своим жертвам.

– Я не знаю, обитают ли в здешних лесах волки, или подобные твари… Сегодня я впервые ступил на эту землю. – Заметил Гонсалес. – Но вы правы в одном – такие рваные раны нельзя нанести оружием. Да и потом отметины на кирасах явно не принадлежат ни фальшиону [110] , ни боевому топору. Уж можете мне поверить, я занимаюсь ремеслом наёмника более двадцати лет.

110

Фальшион – специальный боевой топор, предназначенный для разрубания кольчуг.

– Площадь надо очистить, а трупы сжечь. – Приказал Рене. – Иначе местное зверьё довершит своё дело…

* * *

Всё это время дон Рамирес в подзорную трубу наблюдал за отрядом Рене. Он видел, как наёмники, ведомые идальго, достигли Сен-Филиппе. Но, увы, труба была не достаточно мощной, дабы разглядеть дальнейшие подробности.

После того, как дон Рамирес, потерял отряд из вида, его охватило волнение, если не сказать, – страх. Безусловно, командор, в прошлом эмиссар испанских колоний в Новом Свете, был человеком далеко не робкого десятка, ему пришлось повидать многое. Но… он никогда не сталкивался с необъяснимыми таинственными вещами и до сих пор помнил, как почти год назад видел оживающего мертвеца…

Неожиданно командор заметил, даже без подзорной трубы, как над Сен-Филиппе взметнулся чёрный дым.

– Бог мой! Это ещё что такое? Они что подожгли крепость?! Что они там делают?

У командора появилось слишком много вопросов, но никто из команды, находящейся на «Святой Изабелле» не мог дать ему исчерпывающие ответы – можно было только предполагать… Оставалось только ждать возвращения отряда Рене.

Ещё несколько часов командор сосредоточенно вглядывался в очертания Сен-Филиппе: чёрный дым, исходящий из крепости, то ослабевал, то взмывал к небесам с новой неистовой силой.