Преодоление
Шрифт:
— Вот и мне надо было потренироваться обезвреживать заклинания. Каждый противника выбирает по себе. Вы скуликов, я магов.
— Кто ты такая? Кто?!
Смысла скрывать не видела, но и говорить прямо не стала, подняла руку, показываю магу тыльную сторону ладони и вызываю печать.
— Не уверена, что тебе это скажет что-то.
Маг присмотрелся, задумался, видно вспоминая, и вот его глаза в страхе распахнулись, видно хорошо учил историю, вспомнил.
— Нет, — в голосе ужас. — Не может быть.
Он сдался. Именно сейчас. До этого еще пытался бороться, я видела. Подавил боль, готовил атакующее заклинание. Я это тоже видела и даже примерно разобралась, что именно он хочет сотворить, а потому его атака была не опасна для меня, но он об этом не знал. А вот когда увидел печать,
— Не может быть…
— Каково оказаться в роли скуликов? Нравится? — поинтересовалась я. Маг промолчал.
Его пренебрежение к скуликам заставило меня вновь вспомнить, что передо мной маг, от которых ждать ничего хорошего не стоит. Жалость сама собой пропала и я снова на мгновение стала машиной. Ухватила за рукоять меча и выдернула его и из дерева и из тела, а пока маг падал, снесла ему голову. И тут же испепелила и голову и тело.
И снова вернулись чувства, тут же наступил откат. Я была в ужасе от того, с какой холодной расчетливостью действовала, без колебаний и сожалений. И как расчетливо обрекла на смерть тех крестьян, убирая свидетелей чужими руками, нарочно выжидая с атакой. Но еще больше пугало то, что впервые в жизни убила, но не испытывала никаких угрызений совести, ничего, только удовлетворение от хорошо проделанной работы. Голос и его тренинги! Я ведь думала справилась! Думала, переборола, сумела сохранить себя!
С одной стороны удовлетворение, с другой ужас от происходящего, от осознания, каким чудовищем могу быть… такой внутренний раздрай был выше моих сил: развернулась и почти бегом припустилась в лес. Не к дороге. Мне нужно время, чтобы разобраться в себе и в том, что со мной творится. И что сделать, чтобы окончательно не превратиться в чудовище. А в мыслях промелькнуло восхищенное: вот она какая, сила мага.
Глава 3
Шла я долго, не обращая внимания на корни под ногами или хлеставшие по лицу ветки. Было страшно, но страшно не от того, что убила впервые в жизни, а от того, что готова была убить тех крестьян, если бы их оставили в живых маги. Да-да, себя-то можно не обманывать, убила бы без колебаний и сомнений, ибо тайна должна быть соблюдена. Тогда убила бы, а сейчас мучаюсь от этого и переживаю. Где логика? Сама себя не понимаю, в душе полнейшее смятение. Ведь я действительно хотела защитить людей от магов, искренне, а потом просто стояла и смотрела, как их убивают. Это что, судьба всех, кто занимается магией? Быть такими вот подонками, думающих только о себе и своем благополучии?
Чтобы хоть немного прийти в себя, надо отвлечься от этих дум, а лучшее средство для того, чтобы отвлечься — работа. Потому принялась собирать ветки для шалаша и костра. Делать шалаш — это уже привычная работа, и заняться им стоит хотя бы потому, что, кажется, скоро начнется дождь.
Работала упорно до самого вечера: шалаш, втеки для костра, собрать ягоды, поймать какую-нибудь живность для еды (с магией небольшая проблема). Работала не столько потому, что нужно, сколько чтобы забыть и не думать о себе, хотя бы пока. Едва успела поесть, как хлынул дождь. И еще какой дождь, целый дождище! Резко похолодало и меня легонько затрясло. Да уж, одежда не самая подходящая для такой погоды. И терпеть все это смысла нет.
Ставлю защиту от обнаружения и начинаю плести силовой колпак. Теперь дождь не доберется, а в шалаше заметно потеплело. Можно заняться и починкой одежды, давно уже просится. Главное не думать и не вспоминать. Попозже, когда впечатления немного сгладятся и я смогу думать о произошедшем без содрогания, а пока снять рубашку, иголку с нитками в зубы и вперед штопать дыры. Эх, знала бы, что во внешнем мире иголки такие дорогие, захватила бы не три (про запас), а больше (на продажу). Голос, конечно, уверял, что в крупных городах проблем с деньгами не будет, если эти города существовали во времена Интерфектов. Ниндзя, блин, оказались теми еще хомяками и везде понаделали тайных хранилищ. Хотя их к этому призывал образ жизни. Никогда не знает что, где и когда понадобится. Впрочем, при их образе жизни ничего удивительного. Лабораторию свою они создавали на
Закончив с одеждой, я забралась под теплое одеяло, сотворенное мною из листьев, как и подушку. Но едва закрыла глаза, снова нахлынули воспоминания о магах и крестьянах, хотя уже и не так ярко. В причинах своего поведения, собственно, я уже разобралась. Доброта и сочувствие — это ведь эмоции, но магия и эмоции мало совместимая вещь, они сильно мешают при плетении заклинаний. Потому маги разработали специальную методику для отключения эмоций, чтобы те не мешали. Такое состояние они назвали состоянием сосредоточенности или по-научному — сукрентос. У меня не было учителя, кроме Голоса, а он посчитал либо неважным этот момент, либо еще по какой причине, но не рассказал о побочных эффектах — отключение эмоций превращает человека в очень рациональное существо, подчиненное целиком и полностью разуму. Сочувствию, состраданию, злости, ненависти, радости места в нем нет. И чем опытней маг, тем полнее ему удается отключиться от чувств, потому, кстати, те маги все же демонстрировали какие-то эмоции несмотря на то, что плели заклинания. Я же… ну не было у меня опыта, только на полигоне отрабатывала. Из-за того состояние я освоила, но нигде не могла познакомиться с побочным эффектом, что ни говори, но полигон и жизнь сильно отличаются. Отличаются хотя бы уж тем, что на полигоне никогда не возникала ситуация с посторонними: там все просто, вот враг, а вот ты. Либо побеждай, либо «прибьют» тебя. Потому когда пришлось применять на практике то, чему меня учили на полигоне, то такое вот рациональное восприятие мира оказалось для меня полнейшим сюрпризом и поделать я с этим ничего не смогла. Остался только один вопрос: что делать дальше?
Вариантов немного: либо никогда больше не магичить, что нереально, либо как-то преодолеть эту раздвоенность. И теперь, по крайней мере, мне понятны многие поступки магов. Там, на дороге, тот мальчишка викарус не проявлял жестокости по отношению к женщине, когда стоял и обсуждал ошибки своего огненного заклинания. Он просто был в состояние сукрентоса.
Снова похолодало. Несмотря на силовой купол, холод снаружи все-таки проникал внутрь. Пришлось, как ни не хотелось, встать и что-то с этим делать. После небольшого размышления подвесила под потолком шарик для обогрева, сделав его невидимым. Невозможно? В школу, в школу! Даже я знаю об инфракрасном спектре, хотя и не проходила это еще.
Ночью мне приснилось, будто шалаш — это мой дом в лесу, а я лесная фея. Я встаю утром, умываюсь росой и иду гулять в сад, где растут чудесные цветы, свезенные со всего света. Я брожу по дорожкам в белоснежном платье до самого пола с золотой короной на голове. Мне уступают дорогу, кланяются кавалеры, а где то там копошатся жалкие люди, недостойные даже дышать одним воздухом со мной. Я ведь маг, а они? Ничтожные червяки, которые непонятно зачем еще существуют. И вот я иду, не обращая внимания на тех людей, кто попадается мне под ноги и давлю их, давлю… давлю… И с криком вскакиваю с постели в холодном поту. Приснится же такое.
Сон напомнил о вчерашнем и оставил после себя такое гадливое чувство, будто все что мне приснилось, случилось наяву. И даже тем чувством несоизмеримого превосходства перед этими жалкими скуликами я наслаждалась не во сне, а вчера на дороге. Противно и мерзко. Неужели я, и правда, такая? Сукрентос или нет, но я твердо решила, что больше не позволю так собой манипулировать. Вчера ведь это не я была. Я — это ведь не чувства или разум. Я — это и то, и другое, единая личность. Одни чувства или один разум делает меня жалкой копией, подделкой, ущербной. А я не хочу быть ущербной! Плету ли я заклинания или иду по дороге под маскировкой в облике мальчишки-бродяги, я хочу оставаться самой собой. И мои поступки как мага не должны быть противны мне, как человеку. Не знаю пока как и каким образом этого достигну, но я хочу оставаться собой в любых обстоятельствах.