Преследование
Шрифт:
— Сэр? — окликнула его сбитая с толку Амелия.
Лицо незнакомца даже не дрогнуло, неожиданно он открыт дверцу коляски и схватил Амелию за руку. Она вскрикнула, когда ее самым бесцеремонным образом вытащили из коляски.
И в тот самый момент, когда ее грубо подталкивали к черной карете, Амелия наконец-то поняла, что происходит. Ее собирались похитить. Она пронзительно закричала, пытаясь вырваться из рук незнакомца.
Но было уже слишком поздно: Амелию втолкнули в темный салон огромной кареты.
Когда
Итак, ее похитили.
Страх парализовал Амелию, но лишь на мгновение. Она вдруг осознала, что находится здесь не одна.
Амелия попыталась приподняться, чтобы сесть прямо, и тут чья-то сильная рука обвила ее талию, помогая сделать это.
Волна страха с новой силой захлестнула ее. Она вывернулась и сразу же села, вжавшись в спинку сиденья. А потом встретилась взглядом с Уорлоком…
— Тебе повезло, — тихо сказал он, — что с тобой хочу поговорить именно я, а не какой-либо из врагов.
Амелия задохнулась от негодования.
— Как вы могли пойти на такое? — возмутилась она, но, внимательно посмотрев на дядю, поняла, что он был прав. Теперь она сама оказалась в опасности, потому что была любовницей Саймона и слишком много знала. Ее могли похитить французские агенты — точно так же, как сделал это ее дядя.
— Я просил тебя дать мне слово, что ты будешь молчать, Амелия, и ты отказалась. — Уорлок подернул плечами, на его лице появилось вкрадчивое, подозрительно ласковое выражение. — Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: ты побежишь к Лукасу при первом же удобном случае. Но ему, по крайней мере, я могу доверять.
Амелия ловила воздух ртом, задыхаясь и дрожа всем телом.
— Вы испугали меня! — возмутилась Амелия. Но слова дяди насторожили ее. Что все это значило? Он намекал на то, что не доверяет ей — или Саймону?
— Это хорошо, потому что ты и должна быть испугана. Тебе сейчас следовало бы находиться на пути к Корнуоллу.
Самообладание постепенно возвращалось к Амелии — теперь она была вне себя от ярости.
— Я не брошу Саймона, черт возьми!
Уорлок вскинул брови.
— Тогда ты останешься здесь на свой собственный страх и риск, а ты теперь понимаешь, как рискованно упорствовать в подобном решении.
— Вы, безусловно, умеете настоять на своем, Себастьян. В будущем я буду вести себя осторожнее и обещаю путешествовать только в компании Гарретта. Но если вы организовали это ложное похищение, чтобы произвести на меня впечатление и в чем-то убедить, то вы впустую потратили свое время!
— Это мудрое решение — держать при себе охранника, но я устроил похищение вовсе не для того, чтобы напугать тебя. Я приказал тебе держать все, что ты узнала, при себе. Ты не повиновалась, а
Она во все глаза смотрела на Уорлока, ошеломленная, не в ситах собраться с мыслями и решить, что же ответить. Неужели она должна бояться собственного дяди? Себастьян пришел на помощь семье двадцать лет назад, но с тех пор прошло слишком много времени, страна находилась в состоянии войны, а война меняет каждого. Амелия знала это не понаслышке.
После долгой паузы она осторожно, понизив голос, сказала:
— Я не принесла вам никакого вреда. Вы сами сказали, что Лукас заслуживает доверия. Саймон в беде, и Лукас, вероятно, может ему помочь.
— Это я могу помочь Саймону, Амелия. Это ко мне тебе стоит обращаться, — невозмутимо заметил Уорлок.
Амелия, разумеется, не собиралась признаваться дяде, что не доверяет ему и, возможно, даже боится его.
— Да, вы можете помочь, — согласилась она. — Я хочу, чтобы вы отпустили Саймона, Уорлок. Он достаточно долго был втянут в ваши интриги. У него есть семья, о которой необходимо заботиться, особенно теперь, когда его жена умерла. Он должен быть отцом своим детям, а не одним из ваших шпионов.
— Даже если бы я решил, пользуясь твоим выражением, отпустить Гренвилла, его французские хозяева вряд ли оказались бы столь же покладистыми. Они ожидают от Гренвилла ценные секретные сведения, Амелия. Террор распространяется на обширные территории. Этот режим уже достиг наших берегов. Гренвилл должен плясать под их дудку, иначе заплатит слишком высокую цену за свое предательство.
Амелия содрогнулась:
— Мы можем залечь на дно, умело скрыться. Просто исчезнуть.
— Он не может бросить графство, Амелия.
— Так вот каков ваш ответ? — закричала она. — Или настоящий ответ заключается в том, что вы не хотите отпускать его?
— По сути, Гренвилл остается для меня невероятно ценным сотрудником — сейчас даже больше, чем когда бы то ни было, — признался Уорлок. — Амелия, ты же понимаешь, Гренвилл находится сейчас в самом выгодном положении, чтобы нанести наибольший урон Франции? Ты ведь остаешься патриоткой своей страны или нет?
— Я никогда не принесу Саймона в жертву этой проклятой войне! — возразила Амелия.
— Надеюсь, тебе не придется этого делать, — заметил Уорлок. — Гренвилл играет в эти опасные игры уже несколько лет. Если он сможет продолжать работать столь же успешно — а люди, подобные ему, которые успешно работают на протяжении многих лет, существуют, — он выживет. Ты действительно хочешь ему помочь? Не сомневаюсь, ему стало бы легче на душе, если бы ты взяла детей и уехала в Корнуолл.
— Но я нужна Саймону. Я не могу бросить его сейчас. Не просите меня сделать это, — взмолилась Амелия.