Преступники. Факел сатаны
Шрифт:
Носик обхватил голову руками и закачался из стороны в сторону.
— Вы в кабинете ничего не трогали? — спросил Чикуров.
— Что вы! — так и вскинулся Носик. — Вынес Инну Александровну и даже заглянуть боялся…
«Потом допрошу его подробнее, — подумал следователь. — Пусть немного придет в себя».
— Пойдемте в дом? — предложил он Харитонову, молча присутствовавшему на допросе шофера.
— Да, давайте приступим к осмотру, — поднялся с лавочки райпрокурор.
С ними в особняк отправились двое
Миновали просторную веранду с плетеной мебелью, зашли в прихожую. Чемоданы, о которых говорил Носик, так и стояли у входа, исходя ароматом персиков, груш, яблок и пряной травы. Из коридора дверь выходила в гостиную, обставленную дорогой помпезной мебелью и увешанную коврами. Из гостиной вели две двери. Игорь Андреевич двинулся к той, что была открыта.
Это был кабинет. Сквозь легкие, шелковые занавески, задернутые наглухо, пробивался солнечный свет. Радостное золотистое освещение совершенно не вязалось с жуткой картиной, представившейся взорам вошедших.
За массивным письменным столом, уронив голову на стопку мелованной бумаги, сидел Ростовцев. Правая рука его покоилась на столешнице. Возле кисти лежал револьвер системы «наган» с барабаном, известный по многим фильмам о революции и первых годах Советской власти. Левая рука плетью висела вдоль тела.
На покойном был тонкий тренировочный костюм с фирменной эмблемой «Адидас».
Стол примыкал к подоконнику.
«Последнее, что видел Ростовцев, это золотистый узор занавесок», — почему–то подумал Игорь Андреевич.
Обе створки были плотно прикрыты, но не заперты на шпингалеты.
Воздух стоял спертый. Пахло смертью.
Первым делом труп был сфотографирован с разных точек, затем запечатлена общая картина кабинета.
Все как будто находилось на своих местах. Никаких признаков борьбы. Ничто не говорило о том, что здесь орудовал вор. Комната сохраняла подчеркнуто опрятный вид.
— Самоубийство? — хмыкнув, посмотрел на Чикурова Харитонов.
— Похоже, — кивнул следователь, беря в руки наган и соблюдая все меры предосторожности, чтобы сохранить возможные отпечатки пальцев и не оставить своих, не направляя канал ствола на окружающих и на себя, не опуская дульный срез вниз в целях сохранения остатков пороховых зерен. — Но от окончательных выводов пока воздержимся.
Чикуров осторожно осмотрел оружие. В барабане находилось пять патронов и одна стреляная гильза. Одно из гнезд было пустым.
Затем Игорь Андреевич принялся за составление схемы комнаты. Потом — за протокол осмотра места происшествия.
Все это было привычно. Но каждый раз по–новому. Главное — не пропустить ничего, не забыть какую–нибудь деталь, которая может оказаться самой важной.
Осматривая стол, Игорь Андреевич обратил внимание на странное пятно. Шириной с ладонь, оно находилось почти на самом краю у подоконника.
— Как вы думаете, Владимир Ефимович, что это такое? — посоветовался следователь с экспертом–криминалистом.
— По–моему, кто–то вставал на стол, — ответил Хрусталев. — Не всей ступней, а носком.
Это тоже было зафиксировано в протоколе, а сам отпечаток перенесен на специальную пленку.
— Может, раздвигали шторы, — высказал предположение Харитонов.
— Или что–то делали с окном, — сказал Хрусталев. Он тщательно, сантиметр за сантиметром исследовал оконный переплет. Все подозрительные пятна, возможные отпечатки пальцев тоже фиксировались на пленку.
Рассматривая бумаги на столе, Чикуров отметил, что перед смертью Ростовцев занимался подготовкой к выступлению по радио. Тут лежало несколько писем слушателей, в которых они обращались с просьбой рассказать о работе «Интеграла». Аркадий Павлович набросал несколько ответов на вопросы.
Что еще привлекло внимание следователя на столе — серебряный кубок очень изящной и тонкой работы, похоже, кавказской.
Приступили к осмотру трупа. Грушин, надев резиновые перчатки, тщательно разглядывал пулевое ранение.
— Выстрел произведен почти в упор… Ранение сквозное… Кожа вокруг раны опалена. Видны копоть и внедрившиеся зерна пороха…
— Дульный срез ствола был приставлен вплотную? — уточнил Чикуров.
— Нет. Штанцмарки, то есть отпечатка дульного среза, не видно. Выстрелили с расстояния трех–пяти сантиметров, — сказал судмедэксперт.
— Когда наступила смерть? — спросил Игорь Андреевич.
— Почти мгновенно.
— А само событие случилось?..
— Не больше пятидесяти часов назад.
Хрусталев обратился к Чикурову:
— Игорь Андреевич, вы, кажется, из присутствующих один курящий…
— Кажется, так, — подтвердил следователь..
— Подымите немного, — попросил эксперт–криминалист. — Сейчас определим трассу полета пули.
Отверстие в дубовой панели, в которой застряла пуля, было обнаружено сразу. Оно находилось в стене с левой стороны от письменного стола.
Чикуров усиленно задымил сигаретой.
— Единственный случай, — заметил с усмешкой Харитонов, — когда от курева какая–то польза…
Тем временем Хрусталев достал из своего чемоданчика плоский ящичек в виде пенала. Он встал на правую сторону стола, за которым был обнаружен труп. Тонкий луч лазера засветился в облаке дыма и уперся в отверстие в панели.
— Странно, — произнес Харитонов.
— Что такое? — встрепенулся следователь. Харитонов, Грушин и понятые напрягли свое внимание.
— Нет, вы посмотрите, на какой высоте проходит пулевая трасса! — взволнованно произнес эксперт–криминалист и попросил судмедэксперта: — Вы, кажется, одного роста с покойным… Сядьте за стол…