Претендент
Шрифт:
— Хоть ты этой фигнёй мне зубы не заговаривай, — отмахнулся начальник штаба. — У тебя на роже написано: «Тварь продажная».
Кунц набычился, лицо налилось кровью, на лбу проявились вены.
— Спокойно! — примирительно поднял руку Зигмунд. — Не ты один хочешь погреться на пожаре. Так какой твой интерес?
— Пятьдесят тысяч, — соврал Головастик, всё еще громко пыхтя и глядя исподлобья.
— Двадцать пять и ни лардо больше. — Дик попытался возразить, но Штольц приказал молчать. — А кому сейчас легко? С камрадами делиться надо. К тому же это справедливо: пятьдесят на пятьдесят. — Кунц одарил его тяжёлым взглядом, сильно
— Хватит, — буркнул Дик. — Сказано же: бабки поровну.
— Вот и хорошо. С Че Гуано я сам договорюсь.
Штольц сунул в карман электронное устройство с номером счёта, кивнул на выход: разговор закончен.
— Это ещё не всё, камрад, — злорадно ухмыльнулся Дик. — Продавец не даёт стопроцентной гарантии.
— Не понял?! — вытаращился на него Зигмунд.
— А ты что хотел? Капитан дредноута может в любой момент с катушек слететь, он ведь ещё не знает, что его корабль продан.
Зигмунд перегнулся через стол, схватил камрада за грудки:
— Тогда ты лично полетишь на захват и смотри у меня, чтобы там без всяких эксцессов обошлось, не то я с тебя живьём шкуру спущу.
— Да понял я, понял, не дурак! Дик сбросил с себя грубые руки и теперь расправлял замятины на униформе.
— Свободен! — Штольц резко опустился на стул, бедная мебель громко скрипнула, чудом не развалившись под ним. — Как только решится вопрос с авансом, сразу сообщу.
Кунц вскинул кулак к голове и покинул палатку.
27
Служебный автомобиль полковника Бэйли остановился возле здания Высшего Координационного Совета Федерации. Четырёхсотметровая громада из стекла и стали пронзила сверкающим пальцем зеленоватое небо, дырявое брюхо брызнуло багровой кровью, испачкало зеркальный фасад красными каплями, щедро рассыпало пунцовые кляксы. Столь демонический вид штаб-квартире Совета придал Анукабис — звезда третьего спектрального класса, вокруг которой вращалась планета.
Директор АГБ подождал, пока перед ним откроют дверь, вышел из машины, сказал вытянувшемуся во фрунт майору-водителю:
— Жди меня на парковке.
Тот кивнул и сразу перестал существовать для босса.
Полковник двинулся к высоким дверям из пулестойкого стекла. Уже у самого крыльца за спиной рыкнул мотор, зашуршали по асфальту колёса. Бэйли видел как изломанный силуэт элегантного «Итана» промелькнул в окнах первого этажа и нырнул в полированный гранит облицовки.
Освободившееся место тут же занял чёрный «Харбин» — восьмиколесный люксовый автомобиль, за ним остановилось ещё несколько представительных машин, из которых вышли важные люди в деловых костюмах.
Не глядя на коллег из Совета полковник вошёл в автоматически распахнувшиеся двери, сунул корочки под нос часовому в форме полка охраны, буркнул что-то неразборчивое вместо приветствия и направился к лифту.
Зал заседаний находился на шестьдесят втором этаже. Ровно через две минуты директор АГБ ступил на мраморные плиты холла, прошёл сквозь ряды квадратных колонн к дверям с позолоченной резьбой и гнутой кренделем ручкой.
Бэйли внутренне готовился к предстоящему совещанию. Сегодня он надеялся выбить из Скиннера добро на отправку дредноута в поход. Вряд ли Председатель знал о существовании
Формально дредноут принадлежал Агентству Галактической Безопасности, но по умолчанию все боевые суда стояли на балансе военно-космических сил и на случай массированного вторжения противника должны были дать решительный отпор. На деле всё обстояло иначе. Флот летал сам по себе, а раскиданные по ведомствам корабли коротали свой век по разному. Одни как «Тирпиц» стояли на приколе, другие бороздили космос, выполняя легальные, и не очень, задачи.
У входа в зал заседаний уже собралась внушительная толпа. Среди людей в элегантных костюмах Бэйли заметил директора Агентства по Борьбе с Наркотиками полковника Фила Боткинса — подтянутого человека в иссиня-чёрном кителе, такого же цвета галифе и начищенных до блеска сапогах. На его плечах вместо погон красовались две серебристые косички, треугольную тулью высокой фуражки оккупировал орёл с широко расправленными крыльями и зажатой в когтях нанизанной на меч змеёй. Серебряные галуны на рукавах и воротнике говорили о высоком статусе их владельца. Чёрные чуть вьющиеся волосы подчёркивали слегка расширяющееся книзу лицо, плоский выступающий вперёд подбородок намекал на сухость и самовлюблённость хозяина, а коричневые глаза с зелёным оттенком презрительно смотрели на всех, кто не имел отношения к силовым структурам.
Расталкивая локтями толпу министров, Дин Бэйли направился к полковнику. Тот держал подмышкой папку с докладом и о чём-то громко спорил с начальником департамента по делам коренного населения недавно присоединившихся планет.
— Ба, какие лица, — обрадовался Боткинс, заметив старого друга, — вот ты нас и рассудишь.
— Для начала неплохо узнать, о чём идёт речь. Бэйли с нескрываемым сожалением посмотрел на рыхлое лицо второго спорщика. «Отец всех аборигенов», а именно так за глаза называли главу ведомства, толстыми пальцами снял очки, достал из кармана платок в жёлтую и зелёную полоску и энергичными движениями протёр линзы. Всё это время он щурился подслеповатыми глазками на Фила, подрагивая сильно выпяченной нижней губой.
Наконец Бэкман водрузил «лупики» на грушеподобный нос, промокнул выступившую на лысине испарину и прошепелявил:
— Суть спола, увазаемый…
— Бла-бла-бла! Так ты до утра будешь говорить, а мой друг очень занятой человек. — Фил хлопнул приятеля по плечу:
— Слушай сюда, Дин, этот хмырь защищает своих заморышей, а я настаиваю на войсковой операции. Прикрываясь несовершенством законодательства эти твари активно торгуют наркотой и никто не может к ним сунуться. У них, видите ли, закрытые территории особого статуса. Да надо выжечь эту заразу калёным железом, невзирая на эндемические народности и прочую шелупонь, и дело с концом. Я правильно говорю?
— Ну да! — кивнул Бэйли. — Исходя из интересов Федерации и стратегических соображений — ты абсолютно прав.
— Вот! — торжествующе воскликнул Фил. — С тебя ящик игристого вина, Бэкман, ты проиграл.
— Но как зе так?! Мы не договаливались на ясик, мы вообсе ни насьто не сполили! — от волнения начальник департамента зашепелявил ещё сильнее, чем вызвал довольный смех полковников.
— Кто сильнее, тот и прав, шепелявый. Не жужжи, а то два ящика поставишь: мне и Дину. Он тебе что сказал? Давить твоих недомерков надо, как тараканов.