Превосходство Гурова

Макеев Алексей Викторович

– Неправильно мыслишь, Стас, неправильно! – покачал головой Гуров. – Оба твоих вывода неверны. Ты забыл, что, кроме денег, были украдены еще и ценные бумаги. И их пока что не видно.

– Но ты вроде говорил, что Даша обещала вернуть и акции тоже, – напомнил Крячко.

– Обещала, – согласился Гуров. – А что ей еще оставалось делать? Это ее обещание – еще одно вранье в череде всей той лжи, которую она мне вывалила. Нет, акции она не вернет, потому что их у нее нет. Их, я думаю… Погоди-ка, кажется, еще одно письмо пришло. Сейчас откроем…

Действительно,

в списке поступивших сообщений на экране компьютера возникло новое письмо из министерства. Гуров щелкнул по нему мышкой, и на экране появился следующий текст:

«В дополнение к нашему письму от 20 июля сообщаем следующее. По только что полученным нами данным, вчера Марине Сотниковой сделана операция в клинике города Филадельфия, США. Операция прошла успешно. Стоимость операции вместе с послеоперационным уходом – 130 тысяч долларов. Больная проходит курс послеоперационной терапии».

– Вот тебе и ответ на вопрос о судьбе акций, – произнес Гуров. – Лечение в Америке – самое дорогое. Но тот, кто решал вопрос о том, где будет лечиться Марина Николаевна, не считался с расходами. Насколько я помню, генерал Орлов, когда посылал меня в Кременец, говорил, что в папке находились акции на 200 миллионов рублей. Если перевести это в доллары, получится около шести с половиной миллионов. Сумма не маленькая. Хватит и на операцию, и на дальнейшее лечение, и на уход.

– Но ведь акции – не деньги, – напомнил Крячко. – Их еще надо суметь превратить в наличные.

– Вот именно! Для этого надо знать правила рынка ценных бумаг, разбираться в законах бизнеса. Знаний, которые имеются у нашей теннисистки, тут недостаточно.

– Так ты имеешь в виду…

– В этом доме есть только один человек, который готов пойти на все ради своей матери, – сказал Гуров. – И который обладает достаточными знаниями для того, чтобы правильно распорядиться полученными акциями. Этот человек – Денис Разумовский.

Глава 24

– Вот, значит, как… – медленно произнес Крячко, осваиваясь с новой мыслью. – Ты считаешь, что они вдвоем… А Зараковский стал третьим…

– Может, третьим, а может, и четвертым, – заметил на это Гуров. – Потому что был еще один человек, который наверняка знал о похищении. И, возможно, оказывал похитителям помощь. Это садовник Петр Кривулин.

– Так, может, это Денис вместе с Кривулиным решили устранить тренера, который им мешал? – предположил Крячко. – И они как-то подтолкнули Семена Базыму, спровоцировали его драку с Зараковским?

– Нет, не думаю. Денис – не тот человек, который пойдет на убийство. Ему это совсем ни к чему. Нет, его в этой истории интересовали только деньги. А они ему были нужны, чтобы вылечить мать.

– И как же ты собираешься доказать свою версию? – спросил Крячко. – У нас фактически нет ни одной улики, подтверждающей вину Дениса. Против садовника – да, против него кое-что имеется. Скажем, эта куча веток возле корта. А вот против Дениса…

– Против Дениса может выступить его сестра, – ответил Гуров. – Если ее отец откажется забрать заявление и прекратить дело, если за нее всерьез возьмется майор Шестернев – она сдаст брата, не колеблясь. Другой вопрос – поверит ли ей следователь, и сможет ли он найти достаточно доказательств вины Дениса.

– Думаешь, ты сможешь найти эти доказательства?

– Нет, я их искать не буду. Я поступлю иначе: поговорю с самим Денисом. И сделать это хочу прямо сейчас, не откладывая. Пошли со мной. Хотя нет, кое-что надо доделать. – Гуров включил принтер и распечатал оба письма, пришедших из министерства. – Вот теперь можно идти, – заявил он, кладя письма в карман.

Сыщики вышли в коридор, свернули за угол и постучались в дверь комнаты, которую занимал Денис.

– Войдите! – услышали они его голос.

Друзья здесь раньше не были, и теперь оба с интересом разглядывали комнату Разумовского-младшего. Все стены здесь были завешаны плакатами. Одни посвящены различным футбольным клубам Англии, на других изображены игроки в гольф – как видно, знаменитости. Были и плакаты, с которых на сыщиков смотрели члены группы «Битлз» и еще какие-то рокеры.

– О, какой неожиданный визит! – воскликнул хозяин комнаты, поднимаясь с кушетки и откладывая в сторону книжку в яркой обложке. – Я вижу, вы не оставляете меня своим вниманием. Вслед за визитом на поле для гольфа последовало посещение на дому. Что ж, гостям я всегда рад. Присаживайтесь! Да, тут есть проблема второго стула… А вон он, я сейчас… – Он снял одежду с одного из стульев, запихнул ее в шкаф и подвинул стул Крячко. – Чем могу порадовать дорогих гостей? Могу предложить рюмочку виски. Это настоящее шотландское! Я его привез, когда приехал на каникулы, но папа, как вы успели заметить, зарубежные напитки не жалует. Ну, что, будете?

– А знаете, я не откажусь, – внезапно согласился Гуров. Крячко с удивлением посмотрел на друга и поддержал его:

– Ну, раз так, то и мне тоже наливай.

– Вот и прекрасно! – воскликнул Денис. Он достал из стенного шкафчика (который, как видно, выполнял роль бара) бутылку, несколько разнокалиберных рюмок и налил виски. – За что будем пить?

– Повод есть, – сказал Гуров. – Пожалуй, даже несколько поводов. Но начать, я думаю, надо с этого. Вот, посмотрите на послание, я его получил буквально несколько минут назад.

Он достал из кармана второе письмо из министерства и протянул его Денису. Тот с настороженным выражением взял листок, прочел его – и на его лице отразилась бурная радость.

– Здорово! А я ждал этой новости только вечером. Мне должны были позвонить… Значит, они не стали дожидаться, сделали операцию раньше. «Операция прошла успешно», – прочитал он вслух фразу из письма. – Да, это повод! Да еще какой!

– За здоровье вашей мамы! – провозгласил Гуров, поднимая свою рюмку.

– За успех лечения! – присоединился к нему Крячко.