Прежде чем их повесят

Аберкромби Джо

— Это не повторится, ты можешь положиться на…

— Я спрошу тебя еще раз, и надеюсь, ты наконец ответишь прямо. Что такое «семя»?

Байяз несколько мгновений смотрел на нее, и она отвечала ему пристальным взглядом.

— Ну хорошо. Давайте остановимся здесь под дождем и обсудим природу вещей. — Он повернул лошадь, сошел с моста и подъехал к Ферро на расстояние шага. — Семя — это одно из имен того, что Гластрод нашел глубоко в земле. Та самая вещь, с помощью которой он совершил все это.

— Что «это»? — буркнул Девятипалый.

— Все это. — Первый из магов обвел рукой окружающее их запустение. —

Семя обратило в развалины величайший из городов мира и на веки вечные превратило здешние земли в бесплодную пустыню.

— Значит, это оружие?

— Это камень, — внезапно сказал Ки. Он сгорбился в повозке, не глядя ни на кого. — Камень из нижнего мира. Он погребен здесь после того, как Эус изгнал из нашего мира демонов. Это Другая сторона во плоти. Самая суть магии.

— Так и есть, — прошептал Байяз. — Мои поздравления, мастер Ки. Хотя бы одну тему ты изучил хорошо. Ну что? Такого ответа тебе достаточно, Ферро?

— Все это сделал камень? — Девятипалого этот ответ не слишком обрадовал. — И за каким чертом он нам понадобился?

— Думаю, некоторые из нас догадываются.

Байяз глядел Ферро прямо в глаза, неприятно улыбаясь, словно знал, о чем она думает. Возможно, так оно и было. Она не скрывала своих чувств.

Россказни про демонов, про раскопки и развалины — на все это Ферро было наплевать. В ее голове возникла картина того, как Гуркхул становится мертвой землей. Как его народ исчезнет, император будет забыт, города обратятся в прах, могущество империи останется поблекшим воспоминанием. Кровь Ферро кипела от мыслей о смерти и мщении. Она улыбнулась.

— Хорошо, — сказала она. — Но зачем тебе нужна я?

— А кто сказал, что ты мне нужна?

Она фыркнула.

— Вряд ли ты стал бы терпеть меня просто так.

— Что ж, верно.

— Так зачем?

— Потому что к Семени нельзя прикасаться. На него даже больно смотреть. После падения Гластрода мы с армией императора прошли через разрушенный город в поисках выживших. Мы не нашли никого. Только ужас, развалины и трупы. Столько трупов, что невозможно было сосчитать. Мы похоронили много тысяч людей, мы рыли могилы на сотню мертвецов каждая, по всему городу. Работа потребовала много времени, и, пока мы этим занимались, солдаты нашли в руинах что-то странное. Их капитан завернул находку в свой плащ и принес Иувину. К закату он ослабел и умер, и его солдаты тоже не спаслись. У них выпали волосы, а тела иссохли. Через неделю все сто человек из их роты стали покойниками. Однако Иувин остался невредим. — Маг кивнул в сторону повозки. — Вот зачем Канедиас сделал этот ящик и вот почему мы везем его с собой: чтобы защититься. Для всех нас это опасно. Кроме тебя.

— Почему?

— Тебя никогда не удивляло, что ты не такая, как другие? Ты не различаешь цвета. Ты не чувствуешь боли. Ты такая же, какими были Иувин и Канедиас. Такая же, каким был Гластрод. Такая же, каким был сам Эус, если на то пошло.

— Демонская кровь, — пробормотал Ки. — Благословенная и проклятая.

Ферро сердито уставилась на него.

— О чем ты?

— Ты происходишь от демонов. — Ученик улыбнулся уголком рта. — Может быть, твои предки смешались с демонами в древние времена и еще раньше, но все же ты не целиком человек. Ты особенная. Последняя тонкая струйка крови с Другой стороны.

Ферро

раскрыла было рот, чтобы прорычать в ответ что-нибудь оскорбительное, но Байяз оборвал ее.

— Ты не можешь этого отрицать, Ферро. Я бы не взял тебя с собой, если бы сомневался. Не надо возражать. Ты должна принять этот редкий дар. Ты можешь прикоснуться к Семени — возможно, одна во всем Земном круге. Ты одна сможешь прикоснуться к нему, и ты одна можешь принести его на битву. — Он наклонился ближе и продолжал шепотом: — Но только я могу заставить его пылать. Пылать так, чтобы весь Гуркхул превратился в пустыню. Так, чтобы Кхалюль и его слуги стали горьким пеплом. Так, чтобы даже ты насытилась и пресытилась мщением! Ну что, ты идешь?

Он цокнул языком, поворачивая лошадь обратно к мосту.

Ферро тронулась вслед за стариком розовым, крепко закусив губу. Она почувствовала вкус крови. Вкус, но не боль. Ей не хотелось верить словам мага, но нельзя было отрицать, что она действительно отличается от других. Она вспомнила, как однажды укусила Аруфа, а тот сказал, что ее, должно быть, родила змея. Змея — а почему бы и не демон? Сквозь прорези в металле Ферро смотрела на грохочущую внизу воду, хмурилась и думала о мщении.

— Не так уж важно, какая у тебя кровь. — Рядом ехал Девятипалый, как всегда плохо держась в седле. Он смотрел в сторону и говорил приглушенным голосом. — Мужчина сам делает свой выбор, так всегда говорил мне отец. Думаю, для женщин это тоже подходит.

Ферро не ответила. Она придержала поводья, позволяя другим обогнать себя. Женщина, демон, змея — разницы не было никакой. Важно только одно: отомстить гуркам. Глубокая ненависть пустила корни в ее сердце. Эта ненависть была самым верным другом Ферро.

Больше она не доверяла ничему.

Ферро съехала с моста последней. Она оглянулась через плечо в сторону развалин на том берегу, наполовину скрывшихся за серой пеленой дождя, и вдруг рывком натянула поводья, уставившись поверх бурлящей воды. Ее взгляд метался, охватывая сотни пустых окон, сотни дверных проемов, сотни трещин, щелей и дыр в обваливающихся стенах.

— Что ты увидела? — послышался обеспокоенный голос Девятипалого.

— Что-то.

Но теперь она уже не видела ничего. Бесконечные остовы зданий громоздились вдоль разбитой набережной, пустые и безжизненные.

— Там не осталось ничего живого, — сказал Байяз. — Скоро стемнеет, и я не отказался бы от крыши над головой, чтобы хоть этой ночью дождь не мочил мои старые кости. Глаза обманули тебя.

Ферро насупилась. Глаза ее не обманывали, дьявольские они или нет. Там, в городе, что-то было. Она чуяла это. И оно наблюдало за ними.

Везение

— Эй, Луфар, поднимайся.

Его веки дрогнули и раскрылись. Свет был таким ярким, что слепил глаза; Джезаль охнул и заморгал, заслоняясь ладонью. Кто-то тряс его за плечо. Девятипалый.

— Пора в дорогу.

Джезаль сел. Солнечные лучи потоком лились в тесное помещение, прямо ему в лицо. В сияющих лучах плавали пылинки.

— Где все? — хрипло спросил Джезаль, с трудом ворочая языком после сна.

Северянин мотнул косматой головой в сторону высокого окна. Сощурившись, Джезаль с трудом разглядел брата Длинноногого, который смотрел наружу, сложив руки за спиной.