Преждевременный контакт

Дмитриев Вадим Алексеевич

Агата Грейс была вне себя. Бешенство бурлило внутри нее свирепым зверем, готовым вырваться наружу и вцепиться собеседнику в горло. Но ни единым мускулом на лице, ни одной фальшивой ноткой в мягком низком голосе, ни даже малейшей искоркой в серых с поволокой глазах не выдавала Агата своего состояния.

Большой седой мужчина лет пятидесяти пяти, спортивно сложенный, с военной осанкой и с красным лицом гипертоника стоял перед ней, опустив голову как нашкодивший школьник, и молчал.

– Решили отмолчаться?
– спросила Агата.
– Ну да, тактика.

– Он же все равно у нас, Агата.

– Но не в таком же виде, Феликс, он должен был

быть у нас? И не на больничной же койке. И не при таких обстоятельствах.

Раздражение в ее голосе нарастало с каждой фразой. Ей с большим трудом пока еще удавалось не сорваться на крик. Краснолицый мужчина чувствовал это напряжение, и от этого внешне невозмутимого тона ему становилось еще более дискомфортно.

"Уж лучше чтобы она заорала" - подумал он.
– "И ей и мне стало бы легче. Но она как всегда держит все в себе. Железная Агата".

– Для всех, понимаете, для всех остальных он должен был умереть. Но только не для нас. Не для меня. А вы чуть не убили его, Феликс! Чуть не лишили его жизни по-настоящему, понимаете?

Будто лава в дышащем огнем вулкане поднимающаяся из недр земли, так крик бурлил и искал выход из ее груди.

– Времени не было, - пробормотал Феликс, - за ним стали охотиться не только мы. Было принято решение инсценировать смерть и нейтрализовать других охотников. А со встроенным чипом он все равно никуда бы от нас не делся.

– С чипом? Он был в квартире все это время.

– Кто же знал, что он будет действовать нестандартно. Его чип обнулен...

– Феликс! Молчать!

Агата Грейс молниеносно вскочила с кресла, быстрым уверенным шагом подошла к нему и звонко ударила ладонью по щеке. Наконец-то. Краснолицый облегченно выдохнул.

– Разве я спрашивала, что вы там хотели?! Разве я это спросила?!

Она стояла перед ним, вытянувшись как струна и до боли сжав кулаки, такая же раскрасневшаяся, как и его налитая кровью щека, и дышала ему прямо в грудь как лошадь после скачек.

– Вы чуть не провалили всю операцию. Он - наша единственная зацепка. Наконец-то, после стольких лет поисков один из "иных" раскрыл себя. Наконец-то к ним, к этим "иным" появилась хоть какая-то тоненькая ниточка. А вы эту ниточку в огонь!

Индивидуальный чип Марка со стертыми его личными данными лежал у Феликса в кармане пальто, но сейчас ему совсем не хотелось оправдываться перед Агатой. Какая разница, почему сорвалась операция, важен результат. Ему искренне хотелось ее успокоить, сказать, что он все исправит, что сделает для нее все возможное и невозможное.

– Сейчас все под контролем...

– Феликс, пожалуйста, молчите, - еле слышно перебила его Агата, - помолчите, пожалуйста, так будет лучше.

Она повернулась к нему спиной, и он понял, буря стала утихать. Он давно и очень хорошо знал "хозяйку". Знал, что она все понимает. Знал, что считает его своей "правой рукой" и никогда, и ни при каких обстоятельствах не отрубит эту руку. И она знала, что если кому и можно доверять в этом враждебном для нее мире, так это только ему, полковнику Феликсу. Они познакомились давно, в конце войны, в годы "чисток". Она была тогда совсем еще юным инструктором Управления Безопасности по работе с молодежью, а он бывшим демобилизованным разведчиком особого карательного рейдерского батальона, только-только пришедшим по разнарядке в шестой отдел контрразведки УБ. С тех пор настырная, всегда идущая по головам сослуживцев, подчиненных и начальства, и потому быстро сделавшая головокружительную карьеру Агата все время держала Феликса, точно сторожевого пса возле себя. И он верой и правдой служил ей как единственной своей хозяйке. У Агаты Грейс был уникальный дар подбирать в свою команду самых верных людей. Два основных правила усвоила она еще в начале службы в Управлении - "Кадры решают все" и "Незаменимых людей нет". И эти правила ее никогда не подводили.

Агата Грейс села в большое кожаное кресло, уперла локти в стол и, скрестив пальцы рук, положила на них подбородок.

– Значит так, - голос ее стал одновременно мягким и властным, - из больницы забрать, как только это станет возможным. Ограничить все контакты - это, по-моему, и так понятно. До конца "прокачать" легенду о самоубийстве или о несчастном случае, на ваше усмотрение. Мне докладывать обо всем немедленно. Повторяю, не просто сразу, а немедленно. Держать под контролем лично. Феликс, отвечаешь головой.

– Понял, Агата. Все понял.

– Ты не можешь всего понять, Феликс. И не обижайся. Я сама еще до конца не понимаю, насколько это важное дело. Но поверь мне, такого дела у нас с тобой еще не было.

Когда Феликс ушел, по-кошачьи бесшумно прикрыв за собой дверь, Агата еще долго сидела, не шевелясь, приковав пустой взгляд к старинному канцелярскому прибору в виде морских раковин с золоченой гравировкой: "Лучшему сотруднику". Она любила старые вещи, сейчас такие уже не делали. Ее кабинет, выполненный в викторианском стиле, дышал прагматизмом, роскошью и материализмом одновременно. Он был скорее похож на музей эклектики второй половины XIX века, чем на рабочий кабинет Председателя Управления Безопасности СОТ (Совета Объединенных Территорий).

Она тяжело встала, упершись руками в массивную столешницу рабочего стола, и так держась за нее, стала растягивать затекшую от напряжения шею, медленно наклоняя голову то вперед-назад, то из стороны в сторону. Сказывалась усталость. Последние сутки она вся была "на нервах". И не смотря на это, Агата понимала - положение не такое мрачное, как она пыталась представить Феликсу. Да, именно пыталась представить, намеренно "сгущая краски". Но делала она это скорее для профилактики, прекрасно понимая, что и старый волк Феликс это понимает тоже. На самом деле все шло, хоть и с некоторыми нестыковками (а куда без них на такой-то работе), но все же по ее плану. Сейчас парень находится у нее в руках, и все, включая маразматиков из Совета, уверены, что он погиб. Случайно. "Пришелец" же вне досягаемости. Да, он объявлен в розыск. Но это только для тронувшихся умом "старцев" из Совета. На самом деле только она владеет полной информацией об "ином", только в ее руках все ниточки к нему. И никто кроме нее теперь не сможет повлиять на ситуацию.

Надо расслабиться и отдохнуть. Она сняла туфли и босиком пошла через весь кабинет, в угол, к маленькой двери за бархатной шторкой. По пути она расстегнула жакет и медленно сбросила его. Затем на пол упали юбка и белая шелковая блузка. Так постепенно она, оставшись в одном нижнем белье, подошла к двери за шторкой, открыла и вошла в нее.

За дверью, в центре полутемной овальной залы чернел круглый бассейн и холодные редкие лучи света, кое-где прорываясь сквозь густой черный небосвод и пронзая куполообразный стеклянный свод потолка, купались в его прозрачной воде. Агата Грейс встала на носочки и потянулась руками вверх к черному небу, висящему над прозрачным потолком, затем полностью сняла белье, обнажив идеальную для ее возраста фигуру, и вошла в искрящуюся безмятежность.