Президенты без государств
Шрифт:
Однако Ахмат понимал, с каким трудом движется эта пакостная затея. Мустафа ел вяло, запивая пищу небольшими глотками воды… Но вот он совсем перестал жевать… Рука дрогнула. Ахмат вовремя забрал у него бокал.
— Что с вами, Мустафа? — забеспокоился Мадер.
— Недомогание… Легкое недомогание.
— Послать за доктором?
— Не стоит… Я пойду прилягу…
Чокаеву была отведена спальня в одном из хорошо протопленных коттеджей. Пришел военный врач Вельт. Температура у пациента оказалась высокой. Прослушав Чокаева, врач шепнул генералу:
— Больного надо немедленно отправить в Берлин. У него тиф.
— Нельзя
— Оставлять опасно…
Генерал обернулся и тихо сказал адъютанту:
— Отделение солдат для сопровождения. От Легионова до станции обеспечить охрану… И немедленно — радиограмму в Остминистерство. Пусть пришлют на вокзал машину.
После ухода из столовой Чокаева и Мадера, а вслед за ними Каюма и Фюрста, разошлись все остальные.
От усталости Ахмат валился с ног. Ему хотелось одного: добраться до койки и заснуть до утра. Но в это время на кухню вбежал Асан.
— Орозов! — гаркнул он с порога. — Бросай все… Срочно собирайся. Поедешь сопровождать Чокаева. Ну, чего медлишь? Торопись!..
Орозов накинул шинель и вслед за Асаном быстро вышел на улицу. В берлинской больнице около 10 часов сознание больного прояснилось.
— Сестра, позовите ко мне доктора, — с трудом выговаривая каждое слово, произнес Чокаев. — Мне нужна и жена… Я должен ей передать что-то важное… Чрезвычайно важное… Пока не поздно, принесите хотя бы бумагу и чернила…
— Хорошо. Я сейчас все доложу доктору.
Сестра вышла из палаты. Чокаев попытался встать и подойти к телефону, но так ослаб, что сразу же отказался от своих намерений. Подложил под бока обе подушки и приготовился писать.
Пока еще не поздно, надо решить, кому оставить библиотеку и архивы. Каюму? Ни за что на свете. Карису или Кайгину? Жену никогда не интересовали мои уникумы. Она так и не поняла меня, мою цель, мои идеи… Боже мой, мои идеи! Что они будут значить без меня? Подобно гробу Магомета, я всегда находился меж двух магнитов [6] и никогда надолго не был нужен ни англичанам, ни немцам. Никогда. Я всегда был у них в запасном кармане… Всю жизнь он жаждал власти, только власти. Но — увы! Так и не добился ее… В феврале восемнадцатого он бежал… Собственно, он и тогда не был у власти. Тогда вся «Кокандская автономия» не была у власти. Ни он, ни Иргаш… Он до сих пор помнит Иргаша, когда тот, ворвавшись в его кабинет, заорал: «Убирайся вон, Мустафа! Отныне править буду я!» Иргаш тоже сбежал и кончил жизнь, как скорпион…
6
По мусульманскому преданию, гроб с телом Магомета свободно висел в воздухе, удерживаемый притяжением огромных магнитных столбов.
… Сестра милосердия принесла бумагу и чернила. Но Мустафа не заметил ее. Он весь был во власти воспоминаний. Вспоминал первые месяцы своего пребывания в Берлине. Но и здесь ему мешали. И здесь нашелся свой Иргаш — его помощник Каюм. Очень недоволен был Каюм, когда начались переговоры с руководителями татарской эмиграции Шафи Алмазом и представителями азербайджанской эмиграции об объединении сил. Он уже тогда боялся остаться на втором плане. У Каюма — давние связи с гестапо. Против Чокаева он пустил в ход все… «Мустафа не способен, — заявлял он в Остминистерстве, — создать
— Врач разрешил жене посетить вас. Что ей передать? — Чокаев очнулся от голоса сиделки.
— Мне нужен нотариус. Составить завещание…
Сестра удалилась…
К вечеру завещание было готово, и Мария Яковлевна унесла его с собой в гостиницу.
Ночью у него снова поднялась температура. Приближался кризис.
Сестра Эрна спешила со шприцем и камфарой в палату к Чокаеву, чтобы предупредить паралич сердца.
— Минутку, Эрна, — послышался голос Фрезе Луизы, — вас просят срочно к телефону.
— Это опять жена Чокаева? Пусть подождет. Чокаеву срочно нужен укол.
— Звонит мужчина, по важному делу.
— Возможно, муж. Не случилось ли что с сыном?
— Тревожный мужской голос. Я не узнала, кто.
Эрна заколебалась.
— Не волнуйтесь. Идите к телефону. Я заменю вас. Дайте шприц и камфару.
Эрна кинулась по коридору в ординаторскую. Дрожащими руками она схватила со стола трубку…
— Слушаю!
— Это сестра Эрна? — раздался в трубке незнакомый мужской голос.
— Да, да. Алло! Алло!
Телефон отключился.
ВКУС ВЛАСТИ
Раньше всех о смерти Чокаева узнал его ближайший помощник и личный враг Вали Каюм.
Поздно ночью в квартире Каюма раздался телефонный звонок. Женский голос устало произнес:
— Он ушел. Просите милости у Аллаха.
Весь остаток ночи изъеденное оспой лицо Мустафы Чокаева стояло перед Каюмом.
Волнение Каюма передалось и его жене.
— Кто звонил? — спросила она, приподнявшись на локте.
— Это не к нам. Кто-то перепутал номер…
— Не хитри, Вали.
— Спи, Рут… Спи… — Каюм тихо погладил жену по голове, поцеловал. И тут же встал с постели.
— Что с тобой происходит? Ты что-то скрываешь?
— Ну, начала фантазировать. Спи!
Но Каюму было не до сна. Как только начало светать, он принял душ и стоял под ним так долго, словно пытался смыть с себя все дурные мысли.
Надел новый черный костюм. Еще бы! Во время болезни Чокаева Каюм исполнял его обязанности. Теперь, когда президент мертв, перед Каюмом открываются такие широкие возможности.
Бессонная ночь на нем не отразилась, а принятый душ смыл ночные тревоги.
— Я попрошу тебя, дорогая, поторопиться. — Он посмотрел на часы. — У нас в распоряжении пятнадцать минут.
— Я не успею. Боже мой! Вечная спешка, вечная давка в электричке и метро.
— Скоро тебе, дорогая Рут, не придется толкаться в электричках и метро.
Рут удивленно глянула в лицо мужа:
— Вероятно, скоро меня будут возить шоферы фон Менде, а может быть, Розенберга или рейхсфюрера?.. — пошутила она невесело.