Приблуда
Шрифт:
«Недурно, – подумала Мария, – мне нечего за него стесняться». Такую же оценку она прочитала в глазах Жильбера, усиленную легким страхом. На мгновение ей захотелось, чтобы Герэ вздул хорошенько ее старинного сообщника; чтоб он взял все дело в свои руки, съездил к перекупщику, обстряпал все сам, проявил смекалку, выиграл! Эта несуразная надежда продержалась в ней три секунды, за которые Герэ успел аккуратно повесить пиджак на вешалку и произнести натужное: «Здравствуйте, месье».
– Я прошу прощения, – начал он, –
От этого «вас» Жильбер почувствовал себя уверенней и рассмеялся.
– Стало быть, здесь разговаривают на «вы»? – сказал он. – Ладно! Я, значит, Жильбер, а вы… Гаро? Герен?.. Что-то в этом роде?
– Герэ, – рассеянно отвечал жалкий Мариин вздыхатель.
В действительности же Герэ, вместо того чтобы обрадоваться, совершенно потерял голову. Человек этот, должно быть, привез деньги, посланец фортуны, так сказать, но Герэ никак не ожидал, что он будет разговаривать с ним так насмешливо и враждебно. В конце-то концов, они ж ему треть оставляли… Мог бы и полюбезнее быть.
– Вы приехали на поезде? – начал он. – Дорога длинная…
– Он приехал на автомобиле, и, вообще, не беспокойся о нем.
Голос Марии звучал презрительно. Она ни разу не взглянула на него с тех пор, как он вошел, и если б не ее рука, гладившая его накануне по голове и по шее, он бы подумал, что она его ненавидит или презирает, как прежде. Жильбер недоуменно поглядывал то на Герэ, то на Марию. Что-то тут складывалось не совсем так, как он предполагал… Возможно, все дело в интонации… Он решил действовать напрямую:
– Ну и каково оно, всадить человеку пятнадцать ударов ножом подряд? – поинтересовался он.
– Семнадцать, – машинально поправил Герэ.
– Ах, извините, семнадцать! И как вам это понравилось? Забавно? Вы без труда справились с таким здоровым мужиком?
Герэ покраснел, растерялся.
– Прекрати, Жильбер, не надо, – вмешалась Мария. – Ты читал газету? – продолжила она, протягивая Герэ роковую страницу, и тот, подняв брови, сел читать за стол напротив Жильбера.
В эту минуту он заметил возле камина чемодан и поднял на Марию вопросительный взгляд, но та повелительным кивком головы велела ему читать. Герэ прочитал статью, молча отложил газету. Он сидел с опущенными глазами, ощущая на себе тяжесть двух взглядов. Молчание продолжалось секунд сорок, первым не выдержал Жильбер:
– Что скажешь, Джек-потрошитель?..
Герэ, казалось, его не видел и не слышал. Он медленно поднял глаза на Марию и выговорил, словно через силу:
– Прости меня, послушай… прости…
– Ты просишь прощения? – спросила она. – За то, что не убил его?
– Нет, – ответил Герэ чуть слышно. – Я прошу прощения за то, что сказал тебе, что убил его.
– Ты мне ничего не говорил, – уточнила Мария. – Я сама так подумала, мне так хотелось. Мне следовало догадаться по твоей физиономии, по всему, что ты не мог этого сделать. Будет мне наука…
– Ты на меня не слишком сердишься? – Герэ начал понемногу оживать. – Сколько раз мне хотелось тебе все сказать… ты не знаешь… Сейчас я даже вроде как облегчение испытываю… чудно, да? – И он застенчиво улыбнулся.
– Насчет облегчения мы тебе поможем… – вмешался Жильбер. – Мы собирались оставить тебе твою долю за работу… но теперь… сам понимаешь, об этом и говорить нечего. Если Мария настаивает, я ей так и сказал: могу с ней разделить чаевые. Самую малость… кусков десять-двадцать… У тебя небось подружка есть… Ну там, родственник или приятель, – поспешно поправился он, по взгляду Герэ поняв, что допустил оплошность.
– Это не важно, – пробормотал тот, – не важно… Мне все равно. Чаевые мне не нужны, я не пью… – И он как-то жалко хихикнул.
– Ну, хорошо, – сказал Жильбер. Он нервно озирался, ему казалось, что разговор сильно затянулся, что пора действовать. – Пошли, Мария? Ты идешь или нет? Машина в ста метрах отсюда, пришлось ее там оставить, до того скользко. Чертова местность, когда дождь, тут вообще не проедешь…
– Я тебе в комнате оставила конверт, – сказала Мария, не глядя на Герэ. – Ты сможешь купить себе много мотоциклов… пребольшущих.
Жильбер уже открыл дверь, и Мария направилась вслед за ним.
Герэ вскочил с места.
– Да нет же, – произнес он глухо, но так, что Жильбер застыл на месте. – Нет же, так не пойдет… Куда ты?
– Слушай, ты, мифоман… – Жильбер обернулся, он почувствовал себя уверенней, оттого что фраер занервничал. – Чего ты под ноги лезешь? Мария тебе там кое-что оставила… Ну и радуйся! А теперь она уезжает в солнечные края.
– Да нет же. – Герэ тряхнул головой. – Так не пойдет…
– Может, ты думаешь, что Мария останется в этой жуткой дыре пирожки тебе печь? Совсем спятил! Мария теперь заживет красиво. Между нами, старик, ты ей уже поднадоел. Такие комики не в ее вкусе, знаешь…
– Не в этом дело… – начал Герэ. – Не в этом дело…
Жильбер понял это на свой лад, и голос его сделался грубым:
– Если ты насчет денег, так тебе тут ничего не светит. Мы с Марией делим пополам. Отваливай, я, знаешь ли, тороплюсь. С фофанами в одной комнате находиться не люблю. А ну, подвинься! – добавил он, потому что Герэ стал в дверях, расставив руки, точно пьяный.
– Отойди, Герэ, – сказала Мария. – Отойди. Все кончено…
– Он денег хочет… – сказал Жильбер. – Что ты думаешь? Погляди на этого кретина, он хочет денег… Но он их не получит, – добавил он и достал из кармана хваленый нож. – А ну, проваливай. – И он покрутил ножом перед носом у Герэ.