Прибывшие
Шрифт:
— Кто вы такие?! — он продолжал держать нацеленное оружие.
— Мы — сотрудники Нацгвардии. Видите ли, в вашей деревне совсем не безопасно. В последнее время огромное количество мародеров и преступников покинули города и засели в поселках. Мы не хотим…
— Это вы выглядите как преступники! Зачем вы согнали всех, как стадо баранов?
— Я хочу извиниться за неудобства. Мы не хотим никому навредить. Опустите оружие, и мы обсудим…
— Валите отсюда! Я в этом сельхозе всю свою жизнь и никогда никого не
— Опустите оружие, и вас никто не тронет.
— Нет! Не заставите!
— Как же быть тогда?
— Уезжайте!
— Что же… — командир тяжело выдохнул. Повернулся к деду спиной и прикрыл лицо ладонями, массируя веки.
Все остальные наблюдали за этой картиной. Молчаливо замерли на месте. Старик оставался непоколебим. Он настойчиво держал ружье, мрачно посматривая на военных из-под нахмуренных бровей.
— Слушай, Миш… — неожиданно заговорил Саша, обращаясь к деду. Тот встрепенулся и нашел его взглядом в толпе. — Я понимаю тебя… Но, пожалуйста, не глупи…
— Не глупи?! Ты сам погляди, что происходит! Ворвались с оружием на изготовку, согнали всех, как животных, в одну кучу и читают какие-то идиотские морали!
— Я не хочу…
Выстрел.
Хлопок пронесся эхом по пустым улицам маленького поселения, и на него моментально отреагировали дворовые собаки со всей округи.
Прямо у Саши на глазах дед рухнул на землю.
От выстрела в грудь на пару секунд предсмертная гримаса впечаталась в память. Словно зайчик от яркого солнца.
Военный продолжал держать нацеленный пистолет, из ствола которого тянулся легкий дымок. Безэмоциональные глаза смотрели на дряхлое тело, лежащее в неестественной позе. Он убил его.
Вся толпа людей не сразу поняла, что произошло. Но спустя пару секунд ринулась разбегаться в разные стороны. Нацгвардия пыталась остановить панику, снова собрать всех вместе, но безрезультатно. Кто-то толкал солдат, убегая с криками прочь. Кто-то, наоборот, стоял как вкопанный, боясь сделать лишний шаг.
Соф ладонью прикрыла Нат глаза, дабы уберечь от ужасной картины. Пятясь назад, с ужасом разглядывала бездыханное тело. Люди в панике пробегали мимо, иногда толкаясь.
А командир продолжал стоять на месте, наблюдая за толпой. Словно оценивал поведение каждого, стараясь запомнить.
— Боже… — прошептал Саша.
Эпизод 11. Город
Город уже не был прежним. Что-то в нем поменялось… Какой-то он другой…
Всюду патрулируют вооруженные люди. Национальная гвардия контролирует каждую улицу. Обезличенные солдаты посреди толпы обычных граждан. Шуршание раций.
Машин на дорогах почти нет. Лишь общественный транспорт, набитый пассажирами под завязку, да полицейские «катафалки», оклеенные логотипом «НГ». Фасады магазинов в самом центре перестали пестреть яркими вывесками. Удивительно чисто… И соринки на асфальте не видно. Будто и не было здесь никаких погромов и того ужаса, от которого многие горожане пытались убежать.
Прохожие как-то странно ходят. Смотрят. Никто не кучкуется. Будто боятся получить подзатыльник, как в детстве от отца, за лишнее движение или слово.
Раньше в этом подземном переходе постоянно встречались уличные музыканты и местные попрошайки. Но теперь их нет.
Закрашенные серой краской граффити на каждом шагу.
«Вместе мы построим великое будущее. Вступайте в ряды Национальной гвардии!» — гласит огромный билборд на центральной улице города.
— Твою мать… — Саша хотел бы промолчать, но он так не умеет. Ему обязательно нужно выразить словами свое душевное состояние.
Он защелкнул все замки. Развернулся лицом к прихожей и уперся спиной в холодную дверь. Тишина захлестнула трехкомнатную квартиру. Вся компания наконец добралась домой. Хоть для некоторых это место домом и не считалось.
Соф присела на диван. Ноги ныли от утомительной прогулки по угрюмому городу. Пока они шли, никто из них не проронил ни слова. Даже дети молчаливо плелись за взрослыми, держась за руки.
— Давайте покушаем. Я сейчас что-нибудь приготовлю, — наконец заговорила Мария.
— Я помогу, — оживилась Соф.
Женщины направились на кухню. Нат и Ваня пожали плечами и ушли в детскую, закрыв за собой дверь.
Лишь Саша, оставшись один, продолжал прокручивать в уме последние события…
— Вы оказывали сопротивление сотрудникам правопорядка… — Монотонный женский голос звучал из хриплых динамиков автозака. — Выходить разрешено только по одному. Вы должны показать свои документы, назвать полные имена и год рождения. После чего вас сопроводят в кабинет, где заполнят протокол…
В душном салоне, казалось, кончился воздух. Люди сидели друг напротив друга. Уставшие и испуганные. Несколько часов поездки высосали все силы. Некоторые во время пути по очереди лежали на сумках с вещами, которые успели взять с собой.
— Твою мать… — Саша, кажется, проговорил эту фразу в сотый раз. Он нервно перебирал пальцами.
— Несовершеннолетние граждане должны выходить с одним взрослым. Родителем или опекуном.
— Кажется, приехали…
Через оконную решетку виднелось старое здание исторического центра. Полицейский участок здешнего района. Неуклюжий транспорт резко остановился. Напуганные люди перекидывались взглядами.